Истории без любви - [11]
Еще два года ушло у Евгения на то, чтобы создать новый сплав никеля и циркония. Это была скорее теоретический работа, в которой строгий язык математических и физических формул непреложно выводил: такой сплав возможен, он выдержит температуру на двести градусов выше, чем остальные материалы на никелевой основе.
Все это время Евгений искал оптимальное соотношение между элементами, режим получения сплава, способ изготовления, испытания его на прочность, ползучесть...
Это не было кардинальное открытие, сделанное случайно, рожденное парадоксом эксперимента и способное обозначить путь целой отрасли, вроде знаменитого ньютоновского яблока или ванны Архимеда (которыми если и не богата, то известна история науки). Это была работа кропотливая, изматывающая, чем-то схожая с альпинистским восхождением, требующая от человека всех физических сил, иссушающая его мозг каждодневной заботой. Правда, без покорения горных вершин человечество, пожалуй, обошлось бы. Без работы, выполненной им, Женей Дейнеко, вряд ли. Просто ее сделал бы кто-то другой. Раньше или позже.
Но это была честная работа. Вернее, ее начало. Потому что от первого тоненького и хрупкого листа нового сплава, полученного в лабораторных условиях, до изготовления тех же лопаток турбин — путь большой и трудный. И не все на этой дистанции зависело только от знаний, умения и трудолюбия Дейнеко, от авторитета и знаний Шефа. И все же это было научное решение, за которое вполне, так считал в первую очередь Шеф, можно было присвоить Дейнеко кандидатскую степень...
Все эти годы помимо хотя и интересной, но выматывающей работы у Дейнеко была не менее трудная, как теперь принято говорить, личная жизнь. Отец, для которого начальник ближайшей станции был очень большим авторитетом, при встречах с родней и знакомыми с гордостью говорил, что Евгений учится «на ученого» в патоновском институте. Но никак при этом не мог взять в толк, почему его сын получает всего шестьдесят пять целковых. И в те редкие встречи, когда Евгений приезжал повидаться со стариками, задавал неизменно один и тот же вопрос:
— Скажи, вот когда ты кончишь свою аспирантуру, какой тебе положат оклад?
— Наверное, рублей сто тридцать, пока не защищу диссертации. Потом будет побольше.
— Вот ты ученый человек. А как твое мнение: дело, ну чем вы в институте занимаетесь, важнее, к примеру, чем служба на станции?
— Всякая работа важна. Твоя, между прочим, тоже. Наша просто с загадом. Ее сегодня-то и оценить нельзя по-настоящему...
— Но работа стоящая?
— Стоящая...
— Какого же хрена Петр Степанович (так звали начальника станции) получает сто восемьдесят, а тебе когда еще положат сто тридцать!
— Так ведь он свои, кровно заработанные, берет: что сделал, за то и получил. А мне государство пока в долг дает.
— А ты за этот долг ишачишь как проклятый. Вон Леся рассказывала матери, что в институте допоздна сидишь да еще ночами дома занимаешься. А жена твоя чуть ли не каждый день рубахи для пересменки стирает. Это ж надо! Ученый, а всего две сорочки...
— А ты что, жизнь с матерью начинал при полном гардеробе? Сам же любишь вспоминать, как после войны года три в одних и тех же галифе да гимнастерке и в пир, и в мир...
— Так время было какое!
— А сейчас что изменилось? Ну сменил твой Петр Степанович комод на сервант, ну купили вы с матерью телевизор... Иные шкафы покупают да заслониться от времени этими шкафами надеются. Им дай только волю... А другие, как во все времена, о деле в первую очередь думают. Ты вот о белье упомянул. Так ведь две смены у меня, не одна, как у тебя было. Мы же с Лесей только- только начинаем. Доживем до твоих седин, может, у меня дюжина костюмов будет. Только зачем столько?
— Дюжина штанов человеку не помешает. Это как машина или дача...
— Дача, говоришь? А ты знаешь, что Борис Евгеньевич Патон с отцовской дачей сделал? Отдал институту под базу отдыха...
— Ну так он академик, ему все можно... А вы ведь пока комнату снимаете. Угла своего нет.
— Значит, академику можно о даче не думать, а мне, аспиранту, надо?
— Так ведь жилья нет. По чужим квартирам кочуете.
— Будет, все будет. Нам через месяц комнату дают. Будет и квартира. Со временем.
С отцом иного разговора и не могло быть. А вот с однокашниками... Он встречал их в городе. Самоуверенные, модные, они рассказывали о своих делах. Один «бешено делал карьеру» на заводе в Краматорске и уже стал начальником цеха. Второй принял участок на «Арсенале», получил квартиру. Между собой они говорили о прогрессивке, планах, премиях, тринадцатой зарплате, поругивали начальство, которое, по их мнению, «мохом обросло», спорили, где лучше провести отпуск — в Прибалтике или на Кавказе, вообще, упивались самостоятельностью. Наверное, были и у них проблемы. Не могло не быть. Но Евгения им было трудно понять, потому что они жили и действовали в другом слое жизни.
О чем он мог рассказать им? О своих сомнениях, хитроумных опытах, бессчетных вечерах за микроскопом и справочниками? О том, как они с Лесей «перекручиваются» на аспирантскую стипендию и временную ставку лаборанта? Ребята спрашивали: «Ну, а как у тебя? Все грызешь гранит науки?» — И при этом непременно добавляли: «Смотри, выберут в академики, не перестань здороваться!..» А он молчал.
В книге рассказывается о развитии термоядерных исследований в Советском Союзе и за рубежом, о борьбе идей и становлении научных коллективов, о выдающихся практиках и теоретиках — ядерщиках, которые смогли вывести наше государство на первое место в мире, заставив атом служить людям.
В романе рассказывается о деятельности Владимира Ильича Ленина — создателя Красной Армии и организатора обороны молодой Советской республики. Автор сосредоточил главное внимание на показе событий от октября 1917 до сентября 1918 года. На страницах романа раскрывается титаническая деятельность Ильича по руководству обороной, а также экономической и политической жизнью страны, когда решались судьбы государства и рожденной Октябрем Советской власти.
В сборник Иси Меликзаде «Зеленая ночь» вошло несколько повестей и рассказов, повествующих о трудящихся Советского Азербайджана, их трудовых свершениях и подвигах на разных этапах жизни республики. В повести «Зеленая ночь» рассказывается о молодом леснике Гарибе, смело защищающем животный мир заповедника от браконьеров, честно и неподкупно отстаивающем высокие нравственные принципы.
Известный писатель Михаил Годенко в новом романе остается верен флотской теме. Действие происходит на Севере. Моряки атомной подводной лодки — дети воинов минувшей войны — попадают в экстремальные условия: выходит из строя реактор. Чтобы предотвратить гибель корабля, некоторые из них добровольно идут в зону облучения… Сила примера, величие подвига, красота человеческой души — вот что исследует автор в своем произведении, суровом, трагедийном и в то же время светлом, оптимистичном. События, о которых повествуется в романе, вымышленные, но случись нечто подобное в действительности, советские моряки поступили бы так же мужественно, самоотверженно, как герои «Вечного огня».
«Неслышный зов» — роман о комсомольцах 20—30-х годов. Напряженный, сложно развивающийся сюжет повествует о юности писателя Романа Громачева и его товарищей, питерских рабочих. У молодого писателя за плечами школа и пионерский отряд, борьба с бандитами, фабзавуч, работа литейщиком на заводе, студенческие годы, комсомольская жизнь, учеба в литературной группе «Резец», первые публикации, редактирование молодежного журнала. В романе воссоздана жизнь нашей страны в 20—30-е годы.
Герои Владислава Владимирова — люди разных возрастов и несхожих судеб. Это наши современники, жизненное кредо которых формируется в активном неприятии того, что чуждо нашей действительности. Литературно-художественные, публицистические и критические произведения Владислава Владимирова печатались в журналах «Простор», «Дружба народов», «Вопросы литературы», «Литературное обозрение» и др. В 1976 году «Советский писатель» издал его книгу «Революцией призванный», посвященную проблемам современного историко-революционного романа.
Прижизненное издание для всех авторов. Среди авторов сборника: А. Ахматова, Вс. Рождественский, Ф. Сологуб, В. Ходасевич, Евг. Замятин, Мих. Зощенко, А. Ремизов, М. Шагинян, Вяч. Шишков, Г. Иванов, М. Кузмин, И. Одоевцева, Ник. Оцуп, Всев. Иванов, Ольга Форш и многие другие. Первое выступление М. Зощенко в печати.
Писатель Валентин Рушкис по образованию инженер-гидротехник, сам много лет строил электростанции, заводы, жилые дома. Естественно, что книги его чаще всего посвящены строителям. Не исключение и «Высокий счет», где автор повествует о крупнейшей стройке восьмой пятилетки — Волжском автозаводе в городе Тольятти. Но книга эта не столько о строительстве и заводе, сколько о людях, их судьбах, труде и любви. В основе ее — материал строго документальный, участники событий названы подлинными именами, лишь несколько фамилий заменены на вымышленные.
Автобиографическая повесть первой женщины-механизатора колхоза "Тарвасту" в Эстонии.
«Тонкий профиль» — повесть, родившаяся в результате многолетних наблюдений писателя за жизнью большого уральского завода. Герои книги — люди труда, славные представители наших трубопрокатчиков. Повесть остросюжетна. За конфликтом производственным стоит конфликт нравственный. Что правильнее — внести лишь небольшие изменения в технологию и за счет них добиться временных успехов или, преодолев трудности, реконструировать цехи и надолго выйти на рубеж передовых? Этот вопрос оказывается краеугольным для определения позиций героев повести.