Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания - [102]

Чжуна, то все они действовали правильно, а их правители ошибались. Эти три мужа, имея неизмеримые заслуги, не получили того, чего заслуживали, но общество так считает не из сочувствия к их безвременной гибели из-за непонимания правителем. Если верность и репутацию можно заслужить только смертью, то у [иньского] Вэй-цзы[842][234] окажется недостаточно человеколюбия, у Конфуция — недостаточно мудрости, а у Гуань Чжуна — величия. Разве человек, совершая подвиг, не рассчитывает прожить свою жизнь до конца? Самое лучшее — это сохранить и жизнь и имя; этому уступает [та ситуация, когда] лишь имя твое служит примером, а сам ты погибаешь; самое же худое — это когда имя опозорено, а ты цепляешься за жизнь». Ин-хоу одобрил такие суждения.

Помолчав какое-то время, Цай Цзэ продолжал: «Можно стремиться быть таким, как Шан-цзюнь, У Ци и дафу Чжун, которые преданно служили своим правителям и добились величайших заслуг. Хун Яо служил Вэнь-вану, Чжоу-гун[843] помогал Чэн-вану — разве они тоже не были преданны своим ванам и не были мудры? Если говорить об отношениях господина и слуги, то хотите ли вы брать пример с Шан-цзюня, У Ци и дафу Чжуна или же с Хун Яо и Чжоу-гуна?» Ин-хоу отвечал: «Конечно, Шан-цзюня, У Ци и дафу Чжуна нельзя сопоставлять [с Хун Яо и Чжоу-гуном]». Цай Цзэ заметил: «Ваш нынешний правитель проявляет свою глубокую любовь к людям и милосердие, он использует преданных ему чиновников, весьма щедр к заслуженным людям, он неразрывно связан с теми мужами, которые являются знающими, мудрыми и следуют истинным Дао; он все решает по справедливости, не обижает заслуженных чиновников. Можно ли его сравнить с циньским Сяо-гуном, чуским Дао-ваном или юэским ваном [Гоу Цзянем]?» Ин-хоу ответил: «Я не знаю, насколько это возможно».

Тогда Цай Цзэ продолжал: «Сейчас ваш правитель приблизил к себе преданных чиновников, но в этом не превзошел еще циньского Сяо-гуна, чуского Дао-вана и юэского вана. Вы, почтенный, используете в управлении людей знающих и ради своего повелителя в состоянии устранять опасности и улучшать правление, справляться с мятежами и укреплять войска. Вы преодолеваете все беды и трудности, расширяете свои территории, засеваете земли злаками, обогащаете государство и несете благо семьям, усиливаете власть правителя, утверждаете престиж алтарей духов Земли и злаков, способствуете храмам предков, так что в Поднебесной никто не осмеливается обманывать вашего правителя и вредить ему. В результате могущество вашего повелителя потрясает все земли в пределах морей, его заслуги сверкают за пределами 10 тысяч ли, его слава будет передаваться тысячам поколений. Можно ли ваши дела, почтенный, сопоставить с деяниями Шан-цзюня, У Ци и дафу Чжуна?» Ин-хоу ответил: «Нет, [с ними мне] не сравниться».

Цай Цзэ продолжал: «Ныне ваш правитель близок с преданными ему чиновниками и не забывает прежние заслуги этих [235] людей и все же уступает в этом отношении Сяо-гуну, Дао-вану и Гоу Цзяню. А ваши, почтенный, заслуги и свершения, доверие к вам и ваша близость к вану не сравнимы с тем, что имели Шан-цзюнь, У Ци и дафу Чжун. Однако ваше служебное положение и знатность высоки, богатства вашей семьи превосходят богатства этих трех человек, но раз вы не отходите еще от дел, то опасаюсь, что ожидающие вас неприятности превзойдут несчастия этих трех мужей. Я за вас очень тревожусь. Ведь говорят: "Побывав в зените, солнце клонится к горизонту; после полнолуния луна становится ущербной". После того как все сущее расцветает, неизбежно наступает упадок — таков общий порядок на небе и на земле. Продвижение по службе и уход с нее, подъем и спад в этой деятельности, изменения, наступающие с меняющимся временем, — это постоянный путь мудреца. Поэтому [и говорили]: "Если государство следует истинным Дао — служи, если же его лишено — укрывайся в глуши." Совершенномудрые говорили: "Летящий дракон находится в небе; благоприятно свидание с великим человеком". "Неправедно нажитые богатства и знатность для меня, что плывущие по небу облака"[844]. Ныне своим врагам вы уже отомстили, ваши добродетели уже вознаграждены, ваши намерения и желания целиком исполнились. [В этих условиях] на вашем месте я бы изменил свои планы. Вот возьмем для примера зимородка, малого лебедя, носорога или слона: они живут в одном шаге от смерти и гибнут, попадаясь на приманку. Су Цинь и Чжи-бо[845] были достаточно умны, чтобы избежать позора и отдалить свою гибель, но они погибли, потому что поддались своей безмерной жадности. Потому-то мудрецы контролируют свое поведение и ограничивают свои желания, а [правитель] соизмеряет свои требования к народу, использует его силы в разумных пределах, в соответствии с временем года. Намерения правителя не должны быть чрезмерными, а действия — своевольными. Если все идет в соответствии с Великим Дао, без упущений, то порядок в Поднебесной может продолжаться и не прерываться. Так, в прошлом циский Хуань-гун девять раз собирал чжухоу, объединив воедино и приведя в порядок всю Поднебесную, но стоило гуну на съезде князей в Куйцю[846] проявить высокомерие, как против него взбунтовались девять княжеств. У уского