Исторические загадки Мюнхгаузена - [25]
– То есть о рыцарях! – воскликнул Петя. – Ура! Лошади, мечи, турниры, Прекрасные Дамы! Как раз на это мы и едем смотреть. Красота!
– Рыцарям в Средние века гораздо чаще приходилось сражаться в настоящих войнах, а не на турнирах, – заметил барон. – Впрочем, многие из них любили войну, ведь она приносила доход. В одном из рыцарских сказаний, которое называется «Нимская телега», рыцарь Гильом приходит к королю Людовику и требует у него вознаграждение за службу: участок земли, называемый леном.
– А зачем ему земля? – спросил Петя. – Дачу хотел построить?
– А вот послушай, как отвечает сам Гильом, – предложил барон. – Людовик объясняет ему, что сейчас у него нет свободных земель, и просит потерпеть совсем чуть-чуть…
– Тогда племянник Гильома предлагает дяде попросить у короля в лен Испанию…
– Король выражает свое согласие, и Гильом с дружиной отправляется завоевывать Испанию. Но и в дни мира рыцари находили применение своему мечу.
Каталонский рыцарь Рамон Лала так описывает рыцарский кодекс: «После защиты Бога и короля обязанностью рыцаря является охотиться, давать пиры и сражаться на турнирах. Кроме того, он должен убедиться, что вселяет страх…»
Вопрос:
В кого, по мнению Рамона Лалы, должен был вселять страх рыцарь?
Варианты ответов:
1. В еретиков.
2. В заговорщиков, плетущих интриги против короля.
3. В преступников.
4. В крестьян.
Правильный ответ смотрите на с. 226.
– Маньяк какой-то, – сделал вывод Петя.
– Думаешь, он был один такой? Вовсе нет. Другой рыцарь по имени Бертран де Борн, живший совсем в других землях и в другом веке, писал:
– Ох… что-то мне уже не хочется смотреть на этих рыцарей, – пожаловался Петя.
– Думаю, что Бертран де Борн на сегодняшний турнир не приедет, – успокоил его барон.
– Теперь вам осталось рассказать о третьем сословии, о тех, кто работает, – напомнил мальчик.
– Им приходилось тяжелее всех, – начал свой рассказ барон. – Их жизнь полностью зависела от капризов погоды и от того, что они соберут со своих полей. В то время еще не существовало современных урожайных сортов, и, если жатва превышала посев в два или три раза, этот год считался удачным. Но часто удача отворачивалась от крестьян, и тогда они пекли оладьи из жирной глины, варили похлебку из болотной тины, ели траву и листья с деревьев, ловили грызунов и насекомых. В результате целые деревни вымирали от голода. Да еще часто в дни сева или уборки урожая феодал заставлял крестьян работать на него, вместо того чтобы дать им возможность обрабатывать свои поля.
Во французской провинции часто можно было увидеть такую картину: весной крестьяне вместо того, чтобы возделывать свои поля, чинили «королевские дороги»: утрамбовывали грунт, равняли насыпь, рыли канавы для стока воды. Летом те же крестьяне портили путь: заваливали камнями, перекапывали.
Вопрос:
Для чего это делалось?
Ответ смотрите на с. 226.
– Несмотря на то что крестьяне часто страдали от холода, голода, от произвола сеньоров и от эпидемий, охватывавших все Европу, они тем не менее всегда находили время и силы для веселья.
Вот описание крестьянской свадьбы в XI веке, данное свидетелем в одном судебном деле в Йорке: «В третьем часу после девяти в деревенском трактире Джон Биг, шорник, сев на скамейку, подозвал к себе Марджери и спросил ее: „Будешь моей женой?“ Она ответила: „Да, буду, если ты хочешь“. Взяв правую руку вышеупомянутой Марджери, Джон сказал: „Я беру тебя в жены и буду с тобой до конца дней“».
Вопрос:
Признал ли суд этот брак состоявшимся?
Варианты ответов:
1. Нет, потому что не было венчания в церкви.
2. Да, потому что свидетели подтвердили, что юноша и девушка принесли клятвы добровольно.
3. Да, потому что они произносили клятвы, повернувшись на восток, в сторону Иерусалима.
4. Да, потому что в тот день был праздник Троицы.
Правильный ответ смотрите на с. 227.
– Хотя свадьба до XII века могла быть очень неформальной, молодожены все же старались устроить пирушку для своих друзей. Однако добывание еды могло стать очень опасным.
Британский монах Адам Эйнешем описывал жестокие нравы некоторых людей: «Для них насилие – это закон, грабеж достоин похвалы, правосудие ненавистно, невинность – это вина. От их дьявольской свирепости не уйдет целым никакой человек».
