Исторические силуэты - [54]

Шрифт
Интервал

Деятели меньшего калибра, как Екатерина II или Иосиф II, платили более щедрую дань слабым сторонам этого политического направления и их широковещательные планы и начинания в большей степени парили поверх действительности либо вносили в эту действительность больший хаос, большую путаницу, не будучи согласованы с реальной жизненной обстановкой.

Потемкин был не великим, а малым представителем этого течения и потому его фантазии, кажущиеся наивным людям проблесками гениальности, носили на себе сплошь да рядом печать дилетантизма со всеми неизбежными его последствиями. Александр Воронцов[164] писал брату Семену от 14 мая 1792 года про Потемкина: «Умерший ни намерений постоянных, ни планов определительных ни на что не имел, а колобродил и всякая минута вносила ему в голову новую мысль, одна другую опровергающую».

Поставленный в точные рамки подчиненной деятельности, Потемкин мог бы сделаться перворазрядной силой благодаря своей живой сообразительности. Но став всемогущим сатрапом, он не осилил такого положения, голова у него закружилась, честолюбие, ничем не взнузданное, притупило деловой глазомер, и, несмотря на несомненную остроту своего недюжинного ума, он дал меньше, нежели мог бы дать по природным задаткам своей личности. В этом — мерка его духовной силы. Для гения власть есть благоприятное условие плодотворной деятельности. Но чем меньше личность человека, тем пагубнее отражается на его делах достающаяся ему широта власти. На примере Потемкина ярко подтверждается этот психологический закон. Представлять Потемкина бессовестным мистификатором так же неправильно, как и выдавать его за непризнанного гения. Это был просто даровитый человек, настолько сильный, чтобы лучшими сторонами своей природы содействовать блеску царствования Екатерины, но и настолько слабый, чтобы отдать при этом полную дань недостаткам и порокам своего века.

Еще скромнее заслуги Потемкина в роли полководца. Его более чем годичное сидение под Очаковым, затормозившее ход второй турецкой войны, согласно осуждается военными историками. Тянулся месяц за месяцем бесконечной осады. Потемкин то утопал в роскоши сарданапаловских пиров среди лагерной обстановки, то падал духом и ошеломлял Екатерину заявлениями, что он бросит все и уйдет в монахи, — а осада Очакова все оставалась на той же неподвижной точке. На многочисленные, с разных сторон раздававшиеся упреки в бездействии Потемкин обыкновенно отвечал указанием на то, что не желает губить людей на кровопролитном штурме. Мы знаем, что Потемкину действительно были свойственны гуманные чувства по отношению к солдату. Но в данном случае аргумент о гуманности был не особенно убедителен. Бесконечная осада в зимние холода была для людей сама по себе достаточно изнурительна, а — главное — в конце концов пришлось-таки кончить дело штурмом, кровопролитность могла только увеличиться от того, что штурм был предпринят в такой момент, когда дежурный генерал объявил князю, что в лагере не осталось ни одного куска топлива, а обер-провиантмейстер добавил, что хлеба для солдат не хватит и на один день. Тогда Потемкин, наконец, решился на штурм, который вышел ужасным по размерам жертв.

Панегиристы Потемкина указывают на то, что ранее невозможно было взять Очакова. Однако Суворов готов был взяться за это дело и есть все основания полагать, что в устах Измаильского героя это предложение не было пустым звуком. Но Потемкин не внимал словам Суворова. Дело дошло до того, что 27 июля 1788 г. Суворов самовольно завязал большую схватку с турками, предпринявшими вылазку из крепости. Суворов надеялся подвигнуть этим Потемкина на штурм. Во время этой схватки принц де Линь уговаривал Потемкина атаковать другую сторону укрепления и тогда Очаков мог быть сломлен с гораздо меньшим кровопролитием, нежели это было при штурме 6 декабря. Но Потемкин не двинулся и попытка Суворова была осуждена на неудачу.

Но если бы Очаков и действительно был совершенно неприступен до того момента, когда Потемкин решился, наконец, на штурм, то и это обстоятельство не служило бы к чести военачальнических талантов Потемкина. Тогда является вопрос, нужно ли было вообще предпринимать эту осаду?

Компетентные военные историки положительно указывают, что для общего хода кампании было бы гораздо полезнее, если бы Потемкин не задерживался под Очаковым, — ибо для парализования стратегического значения Очакова достаточно было бы наблюдать Очаков отдельным отрядом, — а двинулся бы с главными своими силами к Дунаю, где успешно действовали Суворов и Румянцев, и соединился бы поскорее с австрийцами для общего наступления к Балканам.

История Очаковской осады замечательна той несокрушимой верой в Потемкина, которую проявила Екатерина, сама с нетерпением ожидавшая падения осажденной крепости. В это время наветы на Потемкина сгустились над его головой тяжелой тучей.

Екатерина сама видела по письмам Потемкина, что он впадает в какую-то затяжную бездеятельность и временами погружается в малодушие. Екатерина всячески ободряла своего друга, старалась возбудить в нем должную энергию и ни на минуту не поколебалась в своей уверенности в том, что только Потемкин может совершить все необходимое для конечного успеха и потому нужно терпеливо мириться с его недостатками. Эта вера в Потемкина, эта высокая оценка его сотрудничества крепка была в Екатерине по отношению ко всем отраслям государственной работы.


Рекомендуем почитать
Равнина в Огне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Граф Савва Владиславич-Рагузинский

Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)


Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг.

Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.


Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.


Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Князья и Цари

Роман-хроника охватывает период русской истории от основания Руси при Рюрике до воцарения Михаила Федоровича Романова (862-1634). Читателя ждет в этой книге новый нетривиальный ракурс изображения хрестоматийных персонажей истории, сочный бытовой язык, неожиданные параллели и аналогии. В романе практически отсутствуют вымышленные сюжетные линии и герои, он представляет собой популярный комментарий академических сведений. Роман является частью литературно-художественного проекта «Кривая Империя» в сети INTERNET.http://home.novoch.ru/-artstory/Lib/ E-mail:.


Русские князья

Герои этой замечательной книги — великие русские князья, на века прославившие отечественную историю своими делами. Они строили города, вели нескончаемые войны с врагами земли Русской, защищая ее рубежи. Они накапливали силы против Золотой Орды, заботились о будущем России.Автор книги — известный военный историк, писатель А. Шишов.Книга рассчитана на широкий круг читателей и, нет сомнения, доставит им огромное удовольствие от прикосновения к незабываемым страницам Русской истории.


Генерал-фельдмаршалы России

Книга содержит биографии всех, кто в разное время получил звание генерал-фельдмаршала России. Это такие выдающиеся полководцы, как Суворов, Румянцев, Кутузов, Барклай-де-Толли. а также менее известные, по сыгравшие определенную роль в истории страны: Салтыковы, Репнины, Дибич, Паскквич, Воронцов, Милютин. Среди награжденных чином фельдмаршала государственные деятели, представители правящих династий России и Европы, служившие в русской армии иностранные подданные. Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей.


Тайны политических убийств

В сборнике документально-художественных повестей и отрывков из исторических романов и мемуаров писателей, журналистов и ученых рассказывается о покушениях на известных политических деятелен разных стран: Юлия Цезаря, Авраама Линкольна, премьер-министра Франции Луи Барту, Александра II, Петра Столыпина, минского губернатора Курлова, Льва Троцкого, Джона Кеннеди.В книге представлены и материалы о покушавшихся: Джоне Бутс, Дмитрии Богрове, Игнатии Гриневицком, Александре Измайлович.