Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии - [5]

Насколько полезным было это увлажнение для китайцев и тюрок, настолько гибельным оказалось оно для табгачей. т. е. окитаенных потомков пяти варварских племен. За 200 лет табгачи частью погибли во время походов и дворцовых переворотов, частью рассосались среди китайцев и к концу эпохи Тан их уже не было. Зато другой народ – кидани – сумел приспособиться к оседлой жизни. Это оказалось для них легким потому, что, обитая в низовьях Ляохэ и Ионни, они не были настоящими кочевниками и могли развить земледелие, бывшее у них до этого в зачаточном состоянии.

Однако для киданий увлажнение принесло больше вреда, чем пользы. Их восточные соседи, чжурчжени, сложившиеся в лесах на беретах Сунгари, также вступили в период подъема хозяйства и культуры, причем значительно более интенсивно, нежели кидани. Чжурчжени обогнали киданей в развитии, покорили их в 1126 г. и распространились до границ Великой степи. Кидани частью подчинились завоевателям, частью перешли к полукочевому образу жизни, который они вели до того, как создали империю. Продвижение чжурчженей на запад остановилось на границах степи.

Пограничные кочевые народы: татары, монголы, кераиты были в XII в. настолько многочисленны и могущественны, что остановили натиск чжурчженей. И после этого, в XIII в. Монголия сделалась гегемоном Евразии, чего не могло бы быть, если бы она располагалась в бесплодной пустыне.

Любопытно, что период расцвета кочевой культуры совпадает с периодом низкого стоянии Каспия на отметке минус 32 м. Когда же в X в. произошло очередное небольшое (около 3 м) поднятие уровня Каспийского моря, связанное, согласно нашей концепции, с кратковременным перемещением увлажнения в гумидную зону[27], то снова началось выселение кочевых племен из современной территории Казахстана на юг и на запад. Карлуки в середине X в. из Прибалхашья переселяются в Фергану, Кашгар и современный южный Таджикистан[28]. Печенеги покидают берега Аральского моря еще в начале X в. и уходят в южное Поднепровье; за ними следуют тюрки, или гузы, распространяющиеся между Волгой и Уралом[29]. Это выселение не очень большого масштаба, но оно показательно своим совпадением с также небольшим изменением уровня Каспия, что подтверждает правильность принятия нами гипотезы. Совершенно очевидно, что нет оснований связывать эти передвижения с крупными политическими событиями.

В середине IX в. к жестокой войне Уйгурское ханство было разгромлено енисейскими кыргызами. Но стоило кыргызам под напором киданий отступить обратно, как началось быстрое заселение Монголии татарами, кераитами, найманами и другими племенами. Цветущая зеленая степь вновь притянула к себе людей и несмотря на кровопролитнейшую войну не превратилась в пустыню. В начале XIII в. в Монголии было немало лесных массивов. Юный Темучин успешно прятался от врагов в чащах столь густых, что пробраться внутрь их могли только лестные жители по известным им тропкам.

Подъем Каспия в X в. до отметки минус 29 м был не последним. Губительным для береговых культур был подъем к началу XIV.в. По словам итальянского географа Марино Сануто (1320), «море каждый год прибывает на одну ладонь и уже многие хорошие города уничтожены»[30]. Около 1304 г., по сообщению Неджати, порт Абаскун был затоплен и поглощен морем[31]. Подъем уровня Каспийского моря отмечает и Казвини в 1339 г., объясняя это изменением течения Аму-Дарьи, которая стала впадать в Каспий, в связи с чем «по необходимости вода затопила часть материка для уравнения прихода и расхода»[32]. Таким образом, очевидно, что в конце XIII и в XIV в. уровень Каспийского моря поднимался. Л. С. Берг сомневается, чтобы он превысил аналогичные, по его мнению, поднятия уровня в XVIII в., т. е. до отметки минус 23 м[33], однако, по словам географа Бакуи, в 1400 г. часть Баку была затоплена и вода стояла у мечети, т. е. на отметке минус 20,72 м. В. А. Аполлов считает данные Бакуи маловероятными[34], но наши полевые исследовании позволяют считать, что в этот период Каспийское море достигало отметки минус 19 м. Изучение поверхности Прикаспийской низменности показывает, что часто находимая в котловинах выдувания по древним тропам у колодцев тюркская кочевническая керамика VII-XII вв. не была обнаружена ниже абсолютной отметки минус 19 м. Это и понятно: ниже указанной отметки керамика перекрыта донными морскими отложениями. Отмечая, что осадки с моллюсками Cardium edule доходят до отметки минус 20,7 м, Л. С. Берг датирует этот уровень более ранним временем, чем трансгрессия XIII в.[35]. Данные, полученные нами, дают возможность приурочить уровень на отмутке минус 19 м именно к XIII в. Если раковины Cardium edule показывают подъем воды, то керамика тюркского времени отмечает береговую линию конца XIII в. Ниже этой линии керамика перекрывается пойменными либо морскими отложениями и не может быт обнаружена на поверхности почвы.

Вернемся к монголам. Нехватка пастбищных угодий, вызванная гипотетическим прогрессивным усыханием Центральной Азии, неоднократно выдвигалась в качестве – причины монгольских походов XIII в.[36]