Источник (Долг) - [27]

— Вы говорите о сеньоре Альваре Диасе? — переспросил молодой моряк.

— Вот! — резко повернулся на каблуках Синискалько и ткнул в юнца пальцем. — Все поняли о ком я. Это червь, пожиравший сердцевину нашего сплоченного отряда. Но довольно лицемерия! Пришло время отделить агнцев от козлищ.

— Где Альвар Диас? — спросил капитан Пантоха. — Вы убили его?

— О, как бы я хотел, — трагично вздохнул Синискалько, изо всех сил стараясь держать высокопарный слог. — Нет, капитан. Это грязное провинциальное козлище сбежало в лес, где ему самое место. Возможно, его взяли в плен… Мне все равно. Главное, что его с нами больше нет.

— В чем вина сеньора Диаса? Вы можете ее доказать или мы должны поверить вам на слово? — смело бросил кормчий, прекрасно понимая, что в сложившейся ситуации итальянцы его не тронут.

— А оно вас не устроит? — спокойно отозвался Синискалько, искоса глядя на дерзкого моряка в мешковатой рубахе. По мановению руки генерал-капитана на палубу вышел капитан Сильвио. У конкистадора была перевязана голова. Сам он хромал, держа под руку падре Умберто. — Послушайте, что скажет вам достопочтенный Умберто Латура.

Священник не был напуган или смущен, скорее растерян. Казалось, ему только что открыли важную тайну, детали которой он теперь старательно переваривал.

— Преподобный, пожалуйста, говорите, — вежливо попросил итальянец.

— Вы знаете, я не стал бы вам лгать, друзья, — начал Умберто, теребя пухлыми пальцами золотой крест. — Мне тяжело об этом говорить, но сеньор Диас действительно был не до конца честен с нами. Я узнал об этом от сеньора Бароци сегодня утром. — Падре Умберто замялся. Теперь было видно, что он нервничает. — Приказ кардинала был следующим: найти и уничтожить источник зла открытый в Индиях. На обратном пути команду корабля, включая капитана, ликвидировать.

Синискалько криво усмехнулся, заметив испуг на лицах моряков. Ему даже не пришлось лгать священнику, а Умберто и рад был поверить. В любом случае свою роль в этом фарсе он исполнил блестяще. Команда всегда верила францисканцу, и этот раз не стал исключением.

— Это правда? — засомневался Пантоха, у которого ни миланец, ни его окружение не вызывали доверия.

— Так же, как и то, что Солнце вращается вокруг Земли.

— Кто обедает у папы — тот покойник, — вспомнил известную римскую поговорку Бернардо. — Хозяев нужно выбирать с умом, и не говорите потом, что у вас не было выбора.

— Кардинал нанял Альвара, чтобы замести следы, — примирительно развел руки Синискалько. — Я был против с самого начала. Обещаю, что вы будете жить, если примкнете ко мне и моим братьям.

Моряки одобрительно закивали. Все тотчас поклялись рыцарям в верности. Все, кроме Пантохи.

— А ты, капитан? — спросил Синискалько, заметив на лице старика суровый упрек.

— Я не присягну человеку, который связал меня и запер в собственной каюте. Если Альвар Диас предал нас, то он ответит за преступление. Только помните и вы, что рано или поздно каждый уплатит свой долг сполна.

— Как скажешь, старик. — Синискалько обратился ко всем. — Хочу, чтоб вы знали. Я никому не желаю зла. Индейцы были убиты в целях общей безопасности. С ними невозможно было договориться. Угроза, исходившая от них, была слишком велика.

— О каком источнике зла вы говорите? — спросил кормчий, одернув рваный край рубахи. — Что мы должны найти?

— Дверь, — коротко пояснил Синискалько. — Некая дверь, которую необходимо закрыть.

Сильвио принес кожаный мешок. Синискалько извлек оттуда треугольный мраморный обелиск с насечками и продемонстрировал его команде.

— Вот ключ. Дверь находится в одном из шести городов расположенных на этой земле, и ведет в седьмой город. Именно там мы найдем то, чего опасается Ватикан.

— И что же? — спросил Пантоха, скрестив руки на груди.

— Кардинал предполагает, что там обитают демоны, — произнес итальянец и, услыхав ропот команды, невозмутимым голосом добавил: — Не более реальные, чем любые другие демоны, порожденные сознанием набожного старика. Мы имеем дело с индейскими колдунами, такими же, как те, которых мы сегодня извели в мерзком капище. Они могут ранить нашу плоть, но не представляют угрозы для души. Мы все христиане и не имеем права бояться черных волхований. Разве я не прав?

— In manus tuas, Domime[32]! — выпалил Сильвио.

Моряки притихли, наблюдая за итальянцами. Те в ответ хором произнесли молитву святому Виталию и три раза перекрестились. Лишь только стихли последние воззвания, по приказу Синискалько два рыцаря схватили рослого моряка и волоком потащили по палубе. Поставив кастильца на колени перед генерал-капитаном, оба отошли за спину обвиняемого в ожидании приговора.

— Я доказал, что могу быть милосердным. Теперь узрите мой гнев. — Синискалько положил два пальца на эфес шпаги и бросил взгляд на моряка. — Этот простолюдин нарушил закон конкисты. Он напал на капитана Сильвио. Более того, вмешался в честный поединок. Наказание за это известно всем.

— Прошу, не мучьте, — подал жалобный голос моряк. — Лучше сразу повесьте.

— Обязательно повесим, своим чередом, — вкрадчиво ответил магистр и кивнул.

Итальянцы достали кинжалы и одновременно опустили острые лезвия на уши сломленного испанца. Тот сначала ничего не понял, в шоке уставившись на два обрубка перед собой. Потом закричал и стал кататься по палубе. Он плакал точно ребенок, схватившись за отесанную голову. Сильвио, глядя на это, дьявольски рассмеялся. Итальянцы схватили несчастного, раздели донага и привязали к форштевню за большие пальцы ног так, чтобы голова касалась воды.