Источник (Долг) - [25]

Молодой итальянец, распыленный азартом схватки, попытался применить секретный финт, надеясь поразить Альвара в руку, но потерпел неудачу. Ему польстило внимание моряков, а так же то, что он — никому неизвестный кабальеро — сошелся с таким известным фехтовальщиком. Обласканный лучами славы, рыцарь подступил к противнику вплотную, намереваясь сбить его с ног.

— Стой, болван! — завопил Сильвио.

Слишком поздно. Альвар засадил кинжал в щель между боковыми пластинами кирасы, прежде чем тот успел подставить ему ножку. Итальянец захрипел. Последовал еще один удар. Изогнутое лезвие «Гуля» скользнуло по горлу, и молодой рыцарь молча упал к ногам Альвара.

— Сукин сын! — выговорил дрожащим голосом Сильвио, вытягивая из-за пояса немецкую дагу-шпаголом. Раздался щелчок, и механизм даги пришел в движение, разложив широкое лезвие на три узких клинка, торчавших из рукояти на манер трезубца.

— А как же честь? — с презрением произнес Альвар, заметив в руке конкистадора опасное оружие.

— Она осталась в Италии. Это Новый Свет и здесь нет законов кроме тех, которые мы диктуем сами.

— В таком случае я и церковь приговариваем вас к смерти по закону, который вы сами для себя придумали, сеньор Сильвио.

— Ха-ха-ха! Сделаю вам одолжение. Чтоб вы знали, церковь…

На затылок конкистадору опустилось весло. Кабассет слетел с головы и, кувыркаясь, покатился по палубе. Лишившись шлема, Сильвио что-то промычал и схватился за голову. Последовал второй, более сильный удар, сбивший итальянца с ног. Рослый кастильский моряк, хвативший капитана, довольно улыбнулся. Альвар не возражал. В конце концов, поединок был бесчестным, а эти два удара, возможно, сохранили предателю жизнь.

Освободив капитана Пантоху, Альвар, не теряя ни секунды, прыгнул за борт и поплыл к берегу. Вместе с ним в селение отправились пятеро добровольцев. Выбравшись из воды, они плотной группой приблизились к горящей хижине. Вокруг лежали тела. Восемь индейцев и среди них первая жертва конкисты — моряк с обезображенным ударом деревянного меча лицом. Звуки боя гремели совсем близко. На полянах пылали большие и малые хижины. В зареве пожарищ мелькали смуглые фигурки туземцев вооруженных дротиками. Некоторые носили корзины с землей, чтобы тушить жилища. В хаосе Альвар отчетливо различал силуэты итальянцев, закованных в сверкающую сталь. Рыцари с дьявольским азартом убивали пробегавших мимо индейцев, кололи и стреляли в них. Раненых второпях добивали кинжалами, не обращая внимания, женщина перед ними, ребенок или бездыханный труп. У Синискалько не было причин для такой лютой жестокости. Альвару стало казаться, что маэстре де кампо лишился рассудка. Иначе это безумие он объяснить просто не мог.

В сторону испанцев метнулась небольшая группа индейских воинов. Альвар выставил шпагу острием вперед и помахал ею, дав понять, что не хочет сражаться. Туземцы, и без того напуганные внезапным нападением, сразу отступили. Альвар дал себе слово, что без надобности не прольет ни капли индейской крови. Как и любой испанец, он недолюбливал дикарей за их дьявольские ритуалы и ужасных звероподобных богов, однако то, что сотворил Синискалько, было немногим лучше. Ни один человек, исповедовавший христианскую веру, не имел права на такую дикость. Глава итальянцев будет арестован, закован в кандалы и возвращен на родину в клетке как дикий зверь, коим в душе являлся.

— Синискалько Бароци! — во все горло закричал Альвар, заходя глубже в селение, переступая через трупы индейцев.

Моряки, вооруженные веслами и баграми, следовали за ним, с опаской поглядывая на дымящиеся хижины. По пути они встретили двух рыцарей. На вопросы Альвара итальянцы ответили, что Синискалько и десяток воинов ушли брать храм. Только там они могли узнать о местонахождении города, который искали. Оценив ситуацию, Альвар хотел бежать за ними, но дорогу ему заступили индейцы. Все были вооружены деревянными мечами и дротиками. Умирающее селение огласил боевой клич. С этими договориться не представлялось возможным. Альвар, два итальянца и пятеро моряков сбились в кучу.

От толпы туземцев отделился касик в пестром головном уборе из перьев. На плечах грязная шкура. Лицо разрисовано черной и красной краской. На шее связки костяных бус. В руках вождь речного племени держал украшенное резьбой копье с длинным костяным наконечником. Им он указал на Альвара. Только лидер мог собрать так много воинов. Альвар сразу понял кто перед ним, как и то, что один бросок кинжала мог все решить. Но за что убивать дикаря? За то, что он защищает свой дом? За то, что в этот дом вторгся другой такой же дикарь, только глупее и злее?

Вызов был брошен и идальго шагнул навстречу. Касик напал первым. Лезвие копья пронеслось у Альвара над головой. Идальго вовремя пригнулся, ударив вождя гардой шпаги сначала в оголенный торс, а потом по лицу. В ответ последовал тычок тупым концом копья, едва не опрокинувший Альвара. Касик прицелился, намереваясь поразить противника наконечником в горло, но тот остановил костяное лезвие шпагой и кинжалом и прижал его к земле. Индеец оказался достойным соперником, хоть и выглядел старым, но поединок двух «вождей» продлился недолго.