Истинноверующий. Мысли о природе массовых движений - [43]
Долгое существование Римской империи до некоторой степени обязано тесному сотрудничеству римских правителей с греческими «людьми слова». Побежденные греки чувствовали, что они передали законы и цивилизацию своим завоевателям. Тяжело читать, как развратного урода Нерона, без конца твердившего о своем безграничном восхищении Элладой, истерически приветствовали греки во время его приезда в Грецию в 67 году по Р. X. Они встречали его от всего сердца, принимая за друга, интеллектуала и артиста: «чтобы доставить ему удовольствие, в один год были сыграны все игры. Все города прислали ему призы и трофеи своих состязаний. Комитеты ожидали его, упрашивали приехать в их города, чтобы там петь»[151]. Нерон, в свою очередь, на Истминских играх даровал грекам привилегии и провозгласил свободу Греции.
В своем «Изучении истории» профессор Арнольд Тойнби цитирует латинские гекзаметры, написанные (155:) Клавдианом Александрийским в честь Рима почти 500 лет спустя после завоевания Цезарем Египта; А. Тойнби сокрушенно добавляет: «Нетрудно доказать, что британское владычество во многих отношениях было более благоприятным, пожалуй, более благотворным режимом, чем власть Римской империи, но как трудно найти клавдианов в Александрии Индостана»[152]. Не так уж нелепо думать, что не воспитывай англичане в Индии магараджей, набобов и т. п., а попытайся привлечь на свою сторону индийского интеллигента, обходясь с ним как с равным, ободряя и поощряя его в работе, предоставляя ему место у своего стола, — они, пожалуй, сохранили бы свое господство еще долго. На деле же британцы, правители Индии, не умели вообще уживаться с интеллигенцией любой страны, а особенно Индии. Они были «людьми действия», пропитанными убеждением во врожденном превосходстве британцев. Индийца-интеллигента они большей частью презирали — и как «человека слова», и как индийца. Право на деятельность в Индии англичане пытались сохранить за собой. Они не поощряли индийцев становиться инженерами, агрономами или техниками. Созданные англичанами учебные заведения выпускали только «непрактичных» «людей слова» — и эта система по иронии судьбы вместо того чтобы обеспечить британское господство, приближала его конец.
Неудача англичан в Палестине тоже частично объяснима отсутствием понимания между типичными британскими колониальными чиновниками и местными «людьми слова». Большинство палестинских евреев, хотя и весьма деловых, по воспитанию и традиции были «людьми слова», а ко всему — болезненно обидчивы. Они все остро страдали от презрительного отношения к ним британских чиновников, которые на евреев смотрели как на стадо трусливых неблагодарных задир, как на легкую добычу для воинственных арабов, если (156:) Англия уберет свою охраняющую евреев руку. Для евреев унизительным казалось и то, что их опекали посредственные чиновники, ниже их и по опыту, и по уму. Будь тогда среди англичан люди такого масштаба, как Джулиан Хаксли, Гарольд Никольсон или Ричард Кроссман, возможно, они спасли бы Палестину для Британской империи.
И у большевистского, и у нацистского режимов имеется тонкое понимание важности взаимоотношений между «людьми слова» и государством. В большевистской России писатели, художники, ученые пользуются привилегиями правящего слоя. Все они — высшие гражданские служащие. Правда, они обязаны следовать партийной линии, но это только дисциплина, которой подчиняется вся элита. Что касается Гитлера, то он имел дьявольски реальный план: все области знания сделать монополией элиты, которая и должна была управлять его мировой империей; остальные безымянные массы Гитлер собирался держать полуграмотными.
Французские писатели XVIII века представляют собой наиболее характерный пример пионерства интеллигенции в массовом движении. Нечто похожее можно наблюдать в периоды, предшествующие большинству движений. Для Реформации почва была подготовлена людьми, высмеивавшими и обвинявшими духовенство в популярных памфлетах, и литераторами подобно Иоганну Рейхлину, боровшемуся против курии римского папы. Быстрое распространение христианства в Римской империи было частично результатом того, что христианство старалось вытеснить языческие культы, совершенно дискредитированные греческими философами, которым надоело ребячество этих культов, и они разоблачали и высмеивали их в своих школах и на городских улицах. (157:)
Наименьший успех христианство имело среди евреев, потому что еврейские «люди слова» были горячо преданы еврейской религии. Раввины и их ученики занимали высокое положение в еврейской жизни того времени, когда школа и книги заменяли храм и родину. В любом общественном строе, где «люди слова» принадлежат к правящему слою, оппозиция изнутри появиться не может, а иноземное массовое движение опоры себе там не найдет.
В наше время массовые движения — социалистические и националистические — неизменно подготавливались деятельностью поэтов, писателей, историков, педагогов, философов и т. п. Связь между мыслителями-теоретиками и революционными движениями в подчеркивании не нуждается. Верно и то, что все националистические движения, начиная от культа «Родины» в революционной Франции, вплоть до последнего националистического восстания в Индонезии, были задуманы не «людьми действия», а недовольными интеллигентами. Генералы, промышленники, землевладельцы и деловые люди — те, кого принято считать столпами патриотизма, на самом деле присоединяются к движению позднее, когда оно уже развилось. Самое большое напряжение в начальной фазе движения состоит в том, чтобы убедить и привлечь на сторону движения этих будущих столпов патриотизма. Чешский историк Полацкий сказал, что обвались потолок комнаты, в которой он с кучкой друзей однажды обедал, — и не было бы национального движения чехов
