Истинная жизнь - [36]

Вполне естественно, что из-за присущей женщине двойственности, противопоставляемой замкнутости и закрытости Единицы, ее нельзя тут же обвинять в лицемерии и коварстве, что так обожают делать женоненавистники. Здесь самое главное – понять, что Женщина обозначает собой не столько позицию, сколько процесс. Какой именно? Конечно же процесс перехода. Как заметили многие поэты, в первую очередь Бодлер, женщина очень часто выступает в облике прохожей: «Тебя любил бы я – и это знала ты». Отказавшись от языка поэзии, сухо заметим, что женщина представляет собой то, что мешает Единице осуществить свои намерения, а это уже не позиция, но действие. И я с удовольствием не соглашусь с утверждением Лакана о том, что формула идентификации пола определяется его знаменитым «не-Всё», то есть отрицательным отношением к тому, что он именует «Всё». Это скорее отношение к Единице, хотя на самом деле эта Единица таковой не является. До конца это понять можно, лишь убедившись, что Бога нет, а раз так, то нет и Единицы Имени-Отца. Женщина – это процесс «небытия», составляющего собой все «бытие» Единицы. В определенной степени это наводит на мысль о божественности женщины, особенно если рассуждать в терминах романтической метафизики любви. На самом же деле все обстоит как раз наоборот, хотя чаще всего это пытаются скрыть. Женщина как таковая является зримым доказательством того, что Бога нет, что ему просто незачем существовать. Достаточно посмотреть на женщину, но только повнимательнее, чтобы тут же убедиться, что без Бога вполне можно обойтись. Это и есть та причина, по которой в традиционных обществах женщин принято прятать. Дело здесь намного серьезнее банальной сексуальной ревности. Традиция прекрасно знает, что для поддержания Бога в жизнеспособном состоянии женщина должна стать невидимой. Чтобы поддерживать процесс, посредством которого она утверждает «небытие» Единицы, ей нужно возникать рядом каждый раз, когда Единица дробится и теряет свою целостность. Вот тогда и осуществляется переход. Суть здесь не в том, что женщина символизирует собой двойку или двойственность, а в том, что Двойка, как только женщине отводят определенное место, превращается в средство, позволяющее выйти за пределы единичности этого места и пройти между ним и его двойником, вызываемым к жизни женским могуществом.

Таким образом, женщина выступает порождением двойственности, которая свергает единичность с трона, торжественно провозглашая ее небытие. В этом смысле женщина представляет собой выход за рамки Единицы под видом перехода между двумя единицами, составляющими Двойку. Вот к чему сводятся мои умозрительные представления о женственности. Замечу, что они вполне вписываются в традиционный круг, состоящий из четырех упомянутых выше символов – Служанки, Обольстительницы, Влюбленной и Святой. Своей мощью традиция пытается заточить все могущество Бога, могущество разрушения Единицы, в замкнутый круг этих четырех символов. Традиция не отрицает могущество Бога, но лишь ограничивает его в замкнутом пространстве, пребывая в убеждении, скорее всего иллюзорном, что бег по кругу внутри этих стен Бога истощит.

В этом свете наш первоначальный вопрос, то есть проблема девушек в современном мире, становится предельно ясным и понятным. В рамках предварительного определения женского начала нам следует попытаться выяснить, какое влияние может оказать преждевременное взросление и какую цену надо платить за вмешательство капитализма, положившего конец такому явлению, как юная невинная девушка, и вместо него породившего новое – девушку-женщину.

Если говорить вкратце, могу сказать так: сегодня давление на женщину оказывается сразу в двух направлениях. Первое имеет своей целью привести каждую женщину к единому знаменателю. Второе напрямую затрагивает материнство.

Нынешний капитализм требует, чтобы женщины приобрели новую форму Единицы, которой он хочет заменить Единицу символического могущества – законного, религиозного могущества Имени-Отца. Эта новая форма сводится к Единице потребительского, торгашеского индивидуализма. Юноши, то есть представители сильного пола, предлагают лишь слабую, несерьезную, подростковую версию такого индивидуализма, не признающего Закона, а порой даже граничащую с уголовщиной. Поэтому девушку-женщину принуждают предложить другую, более зрелую, серьезную, законную, если угодно, даже карательную версию этого потребительского, торгашеского индивидуализма. Именно этим и объясняется существование властного, буржуазного феминизма. Этот феминизм отнюдь не претендует сотворить новый мир, его задача – подчинить мир существующий могуществу женщин. Он требует, чтобы представительницы слабого пола становились судьями, армейскими генералами, генеральными директорами крупных бизнес-структур, депутатами, министрами и президентами. Причем даже те, кто не имеет к этим сферам ни малейшего отношения, а таковых подавляющее большинство, занимают эти посты в полном соответствии с «принципами равенства» и оценкой способностей женщин со стороны общества. В этом отношении женщин можно считать чем-то вроде резервной армии капитализма, триумфально шествующего по планете.