Испытание правдой - [22]

— Недели две тому назад.

— И все это время скрывала от меня?

— Я не хотела ничего говорить, пока не выяснится, так ли это.

— Но почему? Может, ты собиралась предпринять что-то без моего ведома?

— Ты знаешь, что я бы никогда этого не сделала. Разумеется, я сохраню беременность.

— И на том спасибо. Но я до сих пор в шоке оттого, что ты ничего мне не сказала.

— Я не хотела напрасно обнадеживать, а вдруг…

Это была откровенная ложь. Я ничего не сказала Дэну, потому что боялась сказать. Даже зная, что сохраню ребенка, нисколько не сомневаясь в том, что Дэн никогда от него не откажется, я все равно не могла преодолеть страх. Невероятно, но я и сама не понимала, что мешало сказать правду. Одно было ясно: не могу, и все тут. Но он, похоже, купился на мое надуманное объяснение:

— И все равно следовало сообщить мне. Мы ведь одинаково ответственны за это, верно?

— Конечно, — тихо ответила я.

— И поскольку мы счастливы вместе…

— …это отличная новость, — закончила я за него, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком печально.

— Это самая лучшая новость, — сказал он, заключив меня в объятия.

Я откликнулась на его нежность. Я подыгрывала ему, стараясь изображать радость в этот столь значимый для каждого момент, но для меня почему-то омраченный сомнениями. Я не знала, что чувствовать.

Потом, когда Дэн допивал уже третью по такому случаю бутылку пива, а я потягивала чай, он с энтузиазмом рассуждал о том, что появление ребенка не помешает моей работе в школе, поскольку можно будет найти няню.

— Надо предупредить в школе еще до начала учебного года, — сказала я.

— Уверен, они обрадуются этому известию.

— Но одно условие, — попросила я. — Хотя бы пару месяцев не говорить ничего нашим родным — просто на случай, если будет выкидыш или еще какие проблемы.

— Как скажешь.

Но, разумеется, я первая нарушила это условие, проболтавшись своей единственной наперснице. Как-то вечером, когда Дэн был на ночном дежурстве, мне позвонила Марджи, чтобы сообщить, что ее мать наконец-то наняла себе сиделку и помощницу по хозяйству, так что она смогла вырваться на свободу и подыскала себе маленькую квартирку на другом конце города.

— А почему же ты не рванула обратно в Париж?

— Потому что меня назначили помощницей управляющей сувенирного магазина музея. Я понимаю, это слабое объяснение, но послушай, все-таки это работа, а я подписала договор аренды студии на год, и я понимаю, что впрягаюсь не в свое дело и все такое… бла-бла-бла… а это значит, что я больше не хочу об этом говорить. Что там у тебя?

Взяв с нее клятву хранить строжайшую тайну, я поделилась с ней новостью о своей беременности.

— Ты меня разыгрываешь, — сказала она.

— Если бы… Ты не проболтаешься?

— Да нет, конечно.

Молчание. Я почти не сомневалась, что Марджи борется с настойчивым желанием дать мне совет.

— Послушай, если ты счастлива, то и я счастлива.

— Из чего следует вывод, что, по-твоему, я сошла с ума.

— Хочешь правду? Да, идея стать матерью в возрасте двадцати двух лет пугает меня до чертиков. Но это что касается меня. А ты ведь совсем другая, так что я уверена, ты блестяще справишься с этой ролью.

— Но теперь я уж точно скована по рукам и ногам.

— Дорогая, все мы так или иначе в ловушке.

В этом с ней можно было согласиться, добавив, что большинство из нас сами расставляют ловушки, в которые потом и попадаются. Или сознательно загоняют себя в ситуации, угрожающие проблемами. Я могла спокойно отлучиться в ванную и поставить себе диафрагму. Я могла попросить Дэна не кончать в меня. Но я ничего не сказала, ничего не сделала. И теперь моя судьба была решена.

В тот же день я позвонила директору школы, где с сентября собиралась учительствовать, и объяснила, что в середине апреля будущего года у меня родится ребенок. Я даже расслышала его сердитый вздох, когда он осознал эту новость.

— Во всяком случае, я благодарен вам за то, что предупредили заранее, — сказал он. — Полагаю, вы сами только что узнали об этом.

— Да, и поверьте мне, мы не планировали так скоро, — пробормотала я, испытывая какое-то глупое чувство вины, как будто директору было не все равно, случайно я залетела или по плану.

— Так часто бывает, — сказал он, и по его тону можно было догадаться, что ему уже хочется сменить тему. Директор заявил, что переговорит с руководством средней школы, после чего сообщит мне свое решение. — О, да… и мои поздравления, конечно, — сухо добавил он.

Большое спасибо. Особенно за письмо, которое я получила спустя несколько дней, с вежливым и грамотным отказом. Поскольку весной у меня родится ребенок, мне придется пропустить целый триместр, а с учетом того, что для меня это будет первый год работы учителем — что само по себе непростое испытание, с точки зрения директора, опытного педагога, — в сочетании с тяжелым грузом беременности, бла-бла-бла…

Я скомкала письмо, швырнула его в мусорную корзину и подумала: «Вот тебя и щелкнули по носу».

— А ты можешь подать на них в суд или что-нибудь в этом роде? — спросила Марджи, когда я позвонила ей, чтобы поделиться своим возмущением.

— Дэн уже консультировался по этому вопросу. Тот факт, что они отказали мне еще до того, как я приступила к работе, снижает мои шансы на победу. Более того, в законах нет никаких статей, защищающих женщин от несправедливого увольнения в связи с беременностью.