Испания - [20]

Я растерянно кивнула им.

— I don’t think she is a teacher, — лениво протянул кудрявый светловолосый парень, с лёгким пренебрежением разглядывая меня, — she’s from Brazil[33].

— I’m from Brazil! — воскликнул его сосед, черноволосый загорелый красавец в белой футболке. — No, I think she’s Spanish. Maybe even the teacher[34].

— I’m not the teacher! — не выдержала я. — I’m the student![35]

— Oops! — с деланым испугом произнёс кудрявый, и оба расхохотались.

— We’re talking English because we know that our teacher Isabel doesn’t speak this language[36], — пояснил бразильянец.

Меня охватило негодование. То есть эти напыщенные паршивцы позволяют себе обсуждать учителя на неведомом ему языке?

— Speaking English, not talking, — холодно поправила я бразильянца.

Он заморгал, а его сосед ухмыльнулся и крякнул:

— She is too clever for you, Kiko! Are you from Britain?[37]

— No, I’m from Russia[38], — гордо сказала я и снова мысленно поблагодарила Ольгу Сергеевну за годы изучения английского языка.

— From Russia? — подал голос один из парней напротив.

Он был очень худой, лысый, светлокожий, в серо-бежевой жилетке со множеством карманов.

— Россия? — повторил он с акцентом. — Я знать русский. Я из Болгария. Меня зовут Любомир. Это мой брат Богдан.

Он указал на рыженького паренька рядом с собой. У Богдана была точно такая же жилетка, только зелёная.

— Привет, — улыбнулась я, — а я Мария. Ты случайно не в курсе, чем на этом уроке занимаются?

Но, видимо, знания Любомира не простирались так далеко, и он беспомощно заморгал в ответ на мой вопрос.

— Эй, так нечестно, — не выдержал бразильянец Кико и затараторил по-испански: — Это нехорошо — говорить на том языке, которые понимают не все студенты. Между прочим, за это полагается штраф! Шоколадные конфеты.

— Что ты говоришь! — медленно ответила я по-испански. — А вы вдвоём не обсуждали по-английски, откуда я приехала?

Сосед Кико снова засмеялся и сказал:

— Furia.

Только я собиралась рявкнуть в ответ что-нибудь язвительное (ах, как мне не хватало знания ругательств), как парень добавил:

— Como mi hermana.

То есть «как моя сестра». Тут уж мы все засмеялись, и я наконец выдохнула и села за столик, который служил перемычкой в букве «П». Болтливый Кико поспешил представить мне своего соседа: «Это Алекс, он из Италии, в него влюблены все девушки, и ты, конечно, тоже влюбишься, потеряешь голову, а он пообещает на тебе жениться, но так и не женится, а уедет в свою Италию, где его ждёт невеста Софи, на которой его заставляет жениться его мамочка, а он не хочет, потому что у Софи (вот тут, Мария, смотри!) сросшиеся брови на переносице, как у сибирского медведя. У медведей есть брови, а, Мария?» Говорил он много, но медленно и с такой кучей ошибок, что мне захотелось его расцеловать — оказывается, не я одна плохо выражаю свои мысли на испанском! И вообще он хоть одного медведя в жизни видел? Какие ещё брови?

Алекс слушал всю эту пургу с благосклонной улыбкой, а в конце заметил: «Это Кико тебе показывает, что он тут лучший жених. И смотри только на него».

Тут все расхохотались, включая болгар, которые страшно краснели оба, когда Кико расписывал, как я влюблюсь в Алекса. Любомир хотел что-то сказать, но ему явно не хватало слов, и я поспешила улыбнуться ему, потому что прекрасно знаю, что значит чувствовать себя немой рыбой. Немой рыбой в аквариуме с акулами.

Богдан вообще не поднимал глаз, только иногда испуганно посматривал на брата. Мне стало жалко паренька — его-то явно запихнули сюда с братом за компанию.

Вообще, это оказалось так здорово — сидеть в компании четверых мальчишек, смеяться с ними, кокетничать!

В аудитории было душно, как бывает в начале августа на даче, когда забегаешь взмокший, распаренный после долгой велосипедной гонки по сельским дорогам, на кухню, а там бабушка печёт пирог, и жар такой, что хоть ножом его режь. Тут к жару примешивалось ещё и напряжение, страх, который явно мучил каждого из нас. Страх произнести что-то с ошибкой, не понять шутку, когда все смеются. Но баланс сил был таков, что этот страх и толкал мальчишек подбирать слова, чтобы выразить очередную глупость, а меня — чтобы отстреляться шуткой в ответ.

Я никогда не ощущала такой свободы. Мне даже не нужно было ничего говорить. Я просто улыбнулась Любомиру. Очаровательно-навязчивому Кико этого хватило с лихвой. Он завопил, что я, конечно, предпочту закрутить роман с братом-славянином, да, с hermano, но разве можно крутить романы с братьями, нет, нельзя, почему бы не полюбить мальчика с другого континента, ну скажем, скажем, ну вот, например, из Бразилии. Чем плохи мальчики из Бразилии? Любомир от этих речей стал тёмно-красный, как переспелая черешня, но возразить не успел. Дверь распахнулась, и в класс вошла девушка.

Вспоминая о первом появлении Исабель, я думаю, что всё-таки она не вошла. Она влетела, легко-легко касаясь земли мягкими парусиновыми туфельками.

Глава 11 Исабель и её театр

Прямая спина, горделивая, как у танцовщицы фламенко, осанка. И ещё взгляд. Когда Исабель одаривала собеседника долгим внимательным взглядом, то казалось, будто она вот-вот достанет из кармашка кастаньеты и щёлкнет ими над его ухом.