Ислам в России и Евразии XVI - ХХI вв. - [39]

, использовавшего архивные материалы учреждений Туркестанского генерал-губернаторства, большое количество вышедшей к тому времени литературы по среднеазиатскому вопросу, а также новые материалы из архива Военного министерства и мемуары участников событий 60-х гг. XIX в.

Дореволюционные историки могли публиковать свои труды только в том случае, если их точка зрения совпадала с официальной. Поэтому трехтомный труд М.А. Терентьева, пролежал без движения почти три десятилетия и увидел свет лишь в 1906 г., когда после опубликования Манифеста 17 октября 1905 г. царское правительство допустило цензурные послабления. Такая долгая задержка с выходом в свет книги может быть объяснена тем, что ее автор критически отнесся к действиям царских чиновников и военных деятелей в Средней Азии. И хотя критика эта не затрагивала принципиальных основ захватнической политики правящих кругов Российской империи на Востоке, а касалась лишь некоторых ее частностей, это отразилось на сроках выхода книги. Эта работа ценна тем, что автор сам был непосредственным участником событий. Фундаментальный труд Терентьева, составленный по распоряжению генерал-губернатора Туркестанского края К.П. фон Кауфмана, содержит большой фактический материал о событиях начиная с 60-х гг. XIX в. (во 2-3-м томах их изложение доведено до начала ХХ в.). Здесь очень подробно описана вся история покорения Средней Азии, представлены карты и планы наступления, предоставляющие возможность исследователю восстановить полную картину действий, использован обширный круг источников. Автор, в некотором смысле, подвел черту в деле официальной оценки присоединения Туркестана и дальнейшей политики российских властей. Данная работа до сих пор не превзойдена по полноте описания событий.

Труд Терентьева касается в основном описания сражений, однако ценность его состоит также в том, что он уделяет внимание и внутреннему положению дел в Туркестане. В первом томе своего фундаментального произведения Терентьев сообщает, что сразу по завоевании Ташкента в 1865 г. первый военный губернатор Туркестанской области генерал М.Г. Черняев принял на себя обязательство сохранять в неприкосновенности ислам и все его институты. Более того, он потребовал от новых подданных строгого следования всем предписаниям ислама. И хотя генерал отменил членовредительские наказания шариатского суда, тем не менее деятельность губернатора пользовалась поддержкой духовных лиц ислама¹.

Терентьевым достаточно подробно описываются обстоятельства, приведшие к отставке Черняева с поста военного губернатора Туркестанской области³³³³³⁴. В основе лежал конфликт Черняева с оренбургским генерал-губернатором Н.А. Крыжановским, донесение которого военному министру Д.А. Милютину о финансовых злоупотреблениях послужило причиной отзыва Черняева и замены его генералом Д.И. Романовским.

Обострению отношений двух генералов способствовало также разное понимание ими религиозной политики в Туркестане. Знаменитый эксперт по исламу в Туркестане, миссионер казанской школы Н.П. Остроумов в неопубликованном биографическом очерке о Черняеве писал, что Н.А. Крыжановский совершенно наивно представлял себе политику по отношению к мусульманам и особенно мусульманским судам. Он считал, что мусульмане убедятся в гуманности русского суда и вскоре откажутся от собственного суда кадиев. Крыжа-новский опасался отрицательного влияния духовенства, за которым подозревал потенциальные «возбуждения антирусских настроений», и потому предлагал установить жесткий контроль «над духовным классом», начав его «с вмешательства в судебную часть»^{335. Черняев придерживался иной позиции, полагая, что как раз следует избегать вмешательства в судебные дела местных жителей, предоставив «им судиться своим судом». Военный министр Д.А. Милютин в этой ставшей уже обычной конфронтации Черняева и Крыжановского принял сторону последнего. Позже, однако, оба - и Крыжановский, и Милютин - приняли идеи Черняева, однако без упоминания его имени.}

Романовский, став военным губернатором Туркестанской области, по отношению к исламу сразу занял жесткую позицию. Так, например, он существенно ограничил права главы ташкентского духовенства казы-каляна, сила влияния которого распространялась и на шариатский суд, куда, по словам Терентьева, глава мусульманства назначал в основном своих родственников. По сути дела, он объединял в своем лице две должности - духовного и судебного главы. Не рискуя выслать казы-каляна из опасения обострения сочувствия к нему со стороны верующих, Романовский придумал иную меру, которую можно считать реформой шариатского суда. Суд в Ташкенте был заменен военно-народным судом - мехкеме. Данное судебное устройство было апробировано на Кавказе еще генералом А.П. Ермоловым, но наибольшее развитие оно получило при князе А.И. Барятинском^{336. В мехкеме исламское духовенство играло второстепенную роль, так как судебное разбирательство совершалось совместно с выборными от народа и в присутствии чиновника от правительства. Естественно, такая мера вызвала недовольство со стороны мусульманского духовенства, т. к. вела к ослаблению его позиций.}