Ислам в России и Евразии XVI - ХХI вв. - [172]
Наряду со сворачиванием деятельности служителей культа, шариатских судов и судей и закрытием мечетей разрушалась также система религиозного образования. Эти процессы в некоторой степени были объективными: религиозное образование никак не могло конкурировать с новой системой светского образования, претворявшейся в жизнь советской властью. Светское образование неизбежно должно было оттеснить религиозное на задний план. Целенаправленные мероприятия властей были призваны вовсе его уничтожить.
В то же время спрос на религиозное образование среди ногайцев все еще был значительным. Так, в 1926-27 гг. у Биймурзы-эфен-ди в четырех домах-мектебах обучалось до 40 учащихся. В начале 1930-х гг. в ауле Коммунист Караногайского района в собственном доме продолжал обучать до 20 детей местный мулла Батал. Однако к концу 1930-х гг. прекратили свое существование и эти домашние мектебы. Становилось опасным обучать мусульманской грамоте даже своих собственных детей. Религиозное образование как система прекратило свое существование.
Таким образом, за два с лишним десятилетия советская власть провела беспрецедентное и широкомасштабное наступление на религию. В Ногайской степи были разрушены основные исламские институты: система образования, сеть мечетей, судопроизводство, фактически прекращено свободное отправление культа. Одновременно прекратилась проповедь ислама, поскольку большинство религиозных деятелей было репрессировано и опасалось за свою судьбу и судьбу своих близких. Казалось, что новая власть добилась своих целей и исламская религия в Ногайской степи скоро прекратит свое существование. Однако последующие годы показали, что так просто покончить с религией у новой власти не получится. Более того, в начале 1990-х гг. советская власть рухнула, а ногайцы так и остались в большинстве своем мусульманами.
Владимир Бобровников
СТАНОВЛЕНИЕ ВОСТОЧНОЙ АРХЕОГРАФИИ В ДАГЕСТАНЕ: ОТ МУСУЛЬМАНСКОГО КРАЕВЕДЕНИЯ К АКАДЕМИЧЕСКОМУ ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЮ>1
В советское время в Дагестане сложилась блестящая школа академической ориенталистики и восточной археографии, преимущественно арабистики, - крупнейшая на Юге России и единственная на Северном Кавказе. Находки археографических экспедиций позднего советского и постсоветского времени неплохо документированы. Тематический репертуар рукописных коллекций, их роль в давних связях между ‘улама’ на Кавказе, в Средней Азии и Поволжье, на Ближнем Востоке отражены в многочисленных статьях и целом ряде каталогов>1274>>1275. Вместе с тем история складывания дагестанской школы восточной археографии, ее досоветские корни еще практически не изучены и не осмыслены.
Было бы самонадеянно полагать заполнить такую серьезную лакуну одной статьей. Задача этой работы много скромнее. Она должна показать возможные пути поисков и имеющиеся подходы в этом направлении. Речь в статье пойдет о началах восточной археографии в Дагестане позднего имперского и раннего советского времени в общем контексте складывания круга востоковедных дисциплин на бывших мусульманских окраинах советской России. Кто стоял у истоков восточной археографии в регионе? Какую роль в ее становлении сыграла местная мусульманская элита, прежде всего сторонники модернистского движения джадидов и близкие к ним дагестанские ‘улама’? Насколько их интересы и представления предопределили тематический репертуар академического источниковедения и подходы к изучению местных нарративных источников и документов эпохи Средневековья и Нового времени на восточных языках? В какой степени развитие восточной археографии отвечало политическим установкам российских и советских властей в регионе? Как менялись подходы к изучению восточных рукописей и их научные интерпретации? Когда и как на основе мусульманского краеведения сложилось научное восточное источниковедение? Эти вопросы определяют задачи и рамки статьи.
Отличительной особенностью Дагестана, во многом предопределившей направление развития восточного источниковедения, было и остается исключительное богатство рукописных библиотек. Только за последние десятилетия археографические экспедиции под руководством А.Р. Шихсаидова выявили здесь более трехсот частных и мечетных собраний рукописей на арабском языке и в арабской графике, привезенных с Ближнего Востока (частично из Волго-Уральского региона) и переписанных на месте преимущественно в XVIII-XX вв.>1276> До массовых антирелигиозных репрессий конца 1920-х - 1930-х гг., в которых, судя по рассказам дагестанцев, погибли десятки, если не сотни рукописных библиотек, их было значительно больше. Конечно, литературный арабский никогда не был понятен большинству мусульман региона, но официально оставался основным языком власти, права и культуры после включения Дагестана в состав Российской империи и РСФСР. Арабская графика использовалась в официальном делопроизводстве до официального перехода в 1927 г. на латинскую графику, которую в конце 1930-х гг. сменила модифицированная кириллица. Переписка и даже составление рукописей на арабском языке и в арабской графике, правда в меньших масштабах, продолжались еще в 1970-е гг. В силу этих обстоятельств, особенно в период становления восточной археографии между двумя мировыми войнами, когда знание русского языка и кириллицы еще не получило распространения в регионе, занятие источниковедением и краеведением предполагало прежде всего умение читать арабоязычные и арабографичные рукописи, в основном написанные скорописью - дагестанским
