Искушение архангела Гройса - [82]

– Чувствовали, видать, где справедливость. А она всегда на стороне православия, – сказал я задиристо.

– Не говори ерунды, Сережа, – ответил Теляк. – Перекупили их, да и все. А название у деревни осталось.

До самой Иолчи дорога была неплохая, проселочная. Асфальт закончился на направлении Комарин – Брагин. Сама деревня так себе, полуразрушенная. Население – человек двести. Федор, судя по всему, в этих местах уже был. Остановился у добротного дома из белого кирпича, гуднул, дожидаясь, пока хозяева к нему не выйдут. Вскоре на пороге показались двое: мужчина и женщина неопределенного возраста. Оба в одинаковых фуфайках и грязных панамах.

– Встречай, Мефодьевна, – крикнул Теляк. – Бригаду тебе привез.

– Опять копать будете? – игриво спросила баба. – Ну, копайте, копайте.

Следом из дома вышел полный парень, стриженный ежиком. В футболке с изображением Джомолунгмы. Замешательство отражалось на его лице не более секунды.

– Какие люди в Голливуде, – сказал он. – Тебя вот, свинячья рожа, я здесь повстречать не ожидал. Какими судьбами, Сереженька?

Передо мной стоял мой тезка, Серега Чернояров, умерший от остановки сердца в своей квартире на улице Фрунзе в нашем родном городе и обнаруженный матерью лишь через четыре дня после смерти. В последнее время он пил так, что многие не понимали, как это вообще совместимо с жизнью. Произошло сие году в 2003-м, почти десять лет назад. Здесь, в Полесье, он выглядел прекрасно, просто излучал здоровье и жизнерадостность.

– Привет, братан, – сказал я. – А мне говорили, что ты помер…

– Болтают, – протянул он. – Злые языки… Добрых людей меньше, чем злых. Какими судьбами, свинячья ты рожа?

Мы обнялись. Чернояр был живее всех живых. Пах табаком и луком. И водкой. Как всегда, впрочем…

43. Марафон долгожителей

Теляк взялся знакомить нас с хозяевами: то ли родственниками, то ли давними друзьями. Марыся Мефодьевна, учительница русского языка и литературы. Сергей Иванович, пенсионер. Охотник. Тоже когда-то работал учителем. Партизанская семья. Столбовая. Уходили в «лесные братья» со времен Наполеона. С другой стороны, имели родню в Америке: Сергея Ивановича из-за этого в свое время выгнали из Суворовского училища.

Нас пригласили в хату. Проникшись радостью нашей встречи с Чернояровым, позвали к столу и его. Оказывается, мой земляк жил по соседству вместе с какими-то россиянами, а к Мефодьевне заходил за самогоном.

– Они у нас клады копают. Уже который год наведываются, – сказал старик про Черноярова и его товарищей. – Ни хрена не нашли, но приезжают. Темное это дело.

– Вот как? – удивился Теляк. – А кто их, иностранцев, пускает в зону? Они же грабят достояние республики… – было непонятно, шутит ли он.

– А мы здесь дом купили, – сказал Чернояр. – Стали собственниками. Приезжаем на дачу.

– Дорого?

– Двести баксов.

– Что двести баксов?

– Хата – двести баксов…

Все рассмеялись, а Федор Николаевич рассказал, как он покупал пропуска в заповедник в Брагине.

– Ничего, Феденька, – успокоила его Мефодьевна, – я тебе солярки с ПМК принесла. Две канистры и бидон. В обмен на самогонку. Хорошая солярка, пахучая. Хоть в суп добавляй.

Все опять засмеялись. Я заметил, что Теляк придвинулся к Черноярову, выясняя детали их землекопательства.

– Что ищете? Оружие? Здесь должно быть много.

– Да нет, – протянул Чернояров. – Метеориты. Килограммов двести уже нашли. Я первый год здесь. Ребята давно приезжают. Лет пять уже. Хотя прошлый год ездили на Сеймчан. Но это, так сказать, тайна, покрытая мраком.

– Это Магаданская область, – сказал Теляк, в очередной раз поразивший меня своей эрудицией. – Там есть что поискать.

– Мне и здесь хорошо, – улыбнулся Чернояров. – Я везучий. Мне чуваки дали металлоискатель по пьяни. Я вышел за хату и нашел небесного странника прямо в бульбе. Хороший железокаменный палассит. Их тут много. Самые большие мы нашли на железнодорожной насыпи.

– А стоит сколько? – Теляк не на шутку разволновался.

– Центов тридцать за грамм. А что, есть желание купить? Могу устроить… Для граждан Беларуси – скидка!

Федор ухмыльнулся, пригубил самогонки, закусил картофелиной, уже насаженной на гнутую алюминиевую вилку.

– Замечательные у вас друзья, Сергей Юрьевич! Рекомендую поделиться опытом. Сообщаю официально! Мы сюда приехали на поиски метеоритов. Завтра покажу, как пользоваться металлоискателем. Он у нас необычный, усовершенствованный. Глубинный. Берет до четырех метров. Его мой брат сконструировал. Царствие тебе небесное, Валера. – При упоминании о брате Теляк единолично поднял стопку и осушил ее за упокой его души.

Остальные вразнобой подняли стаканы, бормоча что-то вежливое. О смерти брата я от Теляка никогда ничего не слышал: Федор Николаевич состоял из тайн и сюрпризов. О том, что мы едем искать болиды, никто даже не подумал. А ведь вся наша деятельность под началом Федора была связана с загадочными камнями. Не так уж трудно было предположить, что рано или поздно дело дойдет и до метеоритов.

– Ну, расскажи, как ты дошел до такой жизни, – спросил я Серегу, когда мы вышли на крыльцо выкурить по сигаретке.

– А ты? – расхохотался он. – Мы оба дошли до одинаковой свинячьей жизни! Черный копатель – это звучит гордо.