Искатель, 2019 № 02 - [34]

— Таллиннскую газету.

— А почему в актах опроса нет никаких сведений о газете?

— Так он говорит, что никто не спрашивал.

— Ладно, значит, таллиннская газета. Мы сможем ее найти в мызе Соостеров?

Юрий Иванович пожал плечами.

— Попробуем, но времени много прошло. Айно мог ее сжечь.

— Нам удастся установить, кто такую газету мог читать в округе?

— Это навряд ли.

— Почему?

— В городе мало кто читает столичные газеты, а здесь подавно. Хотя у почтальона я уточню, — добавил эстонец.

Крестьянин опять начал что-то говорить. Аркадий Аркадьевич вопросительно посмотрел на Юрия Ивановича, тот пожал плечами.

— Он добавляет, что тогда же Соостер пожаловался, что пропала связка ключей от мызы.

— Как же вы опрашивали соседей? Этого тоже нет в тех бумагах, что мне представили.

Кеёрна слегка покраснел и с досадой на себя выдавил:

— Наша криминальная полиция только образовалась, и у нас не слишком большой опыт в следствиях по таким убийствам.

— Не обижайтесь, Юрий Иванович, опрос — это основа начала следственных действий, и его надо проводить тщательно, не забывая ни о каких мелочах. Ведь зачастую от них зависит поимка злоумышленника. Вот вы сказали, что открыли школы криминалистов, а кто там учит и передает опыт?

Кеёрна пожевал нижнюю губу.

— Там преподают старые сыщики.

— Но почему они не ведут дознания?

— Не мне обсуждать законы, но старым русским сыщикам запрещено служить в полиции, в армии и занимать государственные посты.

— Хорошо, — Аркадий Аркадьевич начал протирать очки, чтобы не смотреть на сконфуженного Юрия Ивановича, — продолжим. Таким образом, за день до убийства в мызе найдена газета и исчезли ключи?

— Совершенно верно.

— Значит, и следствие обретает другой взгляд и направление. Крестьянин снова начал говорить.

— Он, — Кеёрна кивнул на собеседника, — посоветовал Соостеру обратиться в полицию, но тот только посмеялся, что, мол, ключи сам куда-то сунул, а газету ветром принесло. В общем, отмахнулся от советов.

— Когда это было?

— В четверг. — И добавил: — Тридцатого марта.

— Нашего собеседника не удивило решение Соостера ни к кому не обращаться?

— Нет, Айно Соостер всегда славился нелюдимостью, всегда жил сам по себе и своих родных держал в узде. Я уже говорил, что подозревали его в связи с родной дочерью и догадывались, что Яниса, то бишь сына, она родила от отца. Так вот.

— Больше ничего добавить наш собеседник не хочет?

Юрий Иванович спросил у крестьянина, тот наконец перестал гладить свою куцую бородку, глаза его из стеклянных превратились в живые, улыбающиеся, и он, кивая на Кирпичникова, что-то спросил.

— Вы найдете преступника? — перевел Юрий Иванович. Аркадий Аркадьевич опять снял очки и начал протирать замшевой салфеткой, потом водрузил на нос.

— Найдем, — с такой уверенностью и злостью произнес начальник уголовного розыска, что собеседники поверили обещанию.

Старая женщина крутилась рядом, но видно было, что боялась подойти. Крестьянин на нее посмотрел и поманил пальцем. Она живо подошла ближе.

— Его жена, — сказал Юрий Иванович, — она тоже что-то хочет сказать.

— Слушаю.

У женщины был слегка писклявый голос. Из-под белого платка выглядывали редкие, совсем седые волосенки. Руки скрестила на груди и что-то быстро-быстро произнесла.

— Она тоже тридцатого видела одну из Соостеров.

— Кого?

— Вену, дочь Айно.

— И?

Юрий Иванович не понял последнего слова и спросил:

— Что «и»?

— Я говорю, продолжайте.

— Она, — эстонец указал рукой на жену собеседника, — разговаривала с Вену, и та поведала, что в последнее время боится выходить излома, чувствует, что кто-то за ними всеми наблюдает.

— Не говорила ли она, видела кого-то или нет? Может быть, просто мельком?

— Извините, Аркадий Аркадьевич, что такое «мельком»?

— Бегло, вскользь, — Кирпичников видел, что Кеёрна не совсем его понимает, — ну, короткое время.

— Vilkuvalt, — Юрий Иванович обратился к женщине, потом после ее ответа к начальнику уголовного розыска. — Нет, она говорит, что не видела. Ее внучка Линда ходила в школу вместе с Цецелией, дочерью Вену. Вот Линда потом и рассказала, что девочка с первого апреля не появлялась, и с этого дня Цецелию и никого из Соостеров никто не видел.

— Спросите, как они относились к Соостерам.

— К старшему — с опаской, а к женщинам и детям — с сочувствием.

— Как это понять?

— Айно хоть в церковь и ходил, но дочери прохода не давал. Их прежняя горничная, не проработав и года, сбежала. Вначале ей везде привидения чудились, а потом она Соостера с дочерью застала в непотребном виде на сеновале.

— Значит, привидения появились давно?

— Аркадий Аркадьевич, если вы о незнакомце, то предыдущая горничная была не совсем здорова, она верила во всякую мистическую чушь и немного тронулась головой.

— Но ведь видела хозяина с дочерью на сеновале?

— Это совсем другое дело.

— Ну, Юрий Иванович, если мы будем списывать на самочувствие свидетелей все, то никогда не продвинемся в расследовании. Нам надо выискивать сведения в первую очередь.

— Это так, но….

— Юрий Иванович, поблагодарите наших свидетелей за сведения.

— Хорошо, но они снова спрашивают, поможет ли вам сказанное ими найти убийцу?

— Передайте, что поможет.