Искатель, 2014 № 08 - [34]

Многие часы проводила девочка на пустынной площадке башни, окруженная только тысячами безликих деревьев, стройной кавалькадой уходящих в бесконечную даль, и чистым небесным воздушным пространством. Сквозь каменные проемы гулял ветер, и в его завываниях можно было услышать тихие жалобные мотивы, мольбу о спасении. Эти мотивы находили горячий отклик в душе девочки и волшебным образом превращались в музыкальные фразы, звучащие непрерывно в ее голове.

В этот пасмурный вечер, отдавшись раздумьям в своем тайном уголке, она услышала сквозь монотонный ритм дождя мягкие переливы бурлящей реки. Несомненно, свое влияние здесь оказали гротескные мраморные фонтаны в пейзажном парке замка, где она любила проводить дневные часы теплой летней поры. Но детская восприимчивость, пополненная десятками прочитанных книг и увиденных картин, подстегнула воображение, и вот в своих фантазиях девочку уже омывали бурные морские волны. Бурля и пенясь, стихия захватила ее, готовая унести в темные глубины самого естества. Это было сродни медитации, взгляду в себя, полному слиянию с природным началом. Ей казалось, что если приложить еще немного усилий, полнее сосредоточиться, посмотреть глубже в саму себя, то откроется нечто важное, а именно, то знание, мысли о котором давно не давали ей покоя. Helas![1] Она натыкалась на внутреннее препятствие, преодолеть которое была пока не в силах.

Решив прекратить эти бесплодные попытки, она открыла глаза, устало вздохнула. Слегка размяв одеревеневшие от долгого неподвижного состояния мышцы, девочка застыла от удивления. Солнце практически зашло за горизонт, лишь слабые искры потухающего пожара колыхались и перемигивались на темнеющем небосклоне. Черные деревья, словно гигантские, мрачные, шагающие нерушимой армией исполины, сгибались под порывами оглушительного ветра. Близилась ночь. Девочка зябко поежилась и обхватила себя бледными ручками, пытаясь согреться. «Сколько же я здесь просидела?» — в испуге подумала она. Ее могут хватиться, что может грозить ей неприятностями. В тот же миг она резко развернулась на маленьких каблучках и резво бросилась вниз на винтовую лестницу.

Пробежав мимо танцевального зала, девочка осторожно заглянула внутрь. Мистер Бальдр с остальными жителями замка давно в столовой. Значит, ей нужно поспешить. Благополучно минуя все хитросплетения коридоров, девочка не удостаивала вниманием убранство залов, сквозь которые она изредка пробегала. Виденное ею десятки раз не трогало ее любопытство, в то время как сторонний наблюдатель остановился бы в изумлении пред чудными картинами убранства замка; Медитация, короткий выброс адреналина, долгий бег — все это вкупе заставило девочку раскраснеться, а белокурые волосы выпали из сложной прически, обрамив витыми колечками по-детски пухлое миловидное личико. Устремляясь вперед с немыслимой скоростью, ей следовало бы остановиться и обратить свой взор на то, что так безмолвно окружает ее. Длинная картинная галерея, где она пробежала минутой раньше, пестрела благородными портретами досточтимых и благонравных предков ее семьи. По ним можно было проследить всю родословную, начиная с древнего старца, изображенного на самой крайней картине, обрамленной позолоченной роскошной рамой.

«Мистер Деллинг Великолепный» — значилось старинными витиеватыми буквами под портретом. Этот пожилой мужчина в военном парадном мундире с многочисленными нашивками в виде медалей и наград поражал взгляд своей высокомерной неприступностью. Слегка раскосые, с легким прищуром глаза свысока смотрели из-под нависших бровей, утверждая свое превосходство; правильные черты лица располагали к себе, а высокий покатый лоб, испещренный сетью глубоких морщин, говорил о недюжинном уме и скрытой воле. Его седые волосы были зачесаны назад, что давало возможность разглядеть каждую черточку его лица, малейшую эмоцию, застывшую в глубине глаз цвета утреннего тумана. От портрета старца веяло могучей скрытой силой, неудержимой энергией и непоколебимой волей. В нем был виден внутренний стержень, сдерживающий душевные порывы и направляющий его жизнь. Но если остановиться и внимательно вглядеться в портрет, то начнешь чувствовать тончайшую дисгармонию во всем его облике. Тревожность и колыхания нервозности волнами исходили от него. Так выглядят люди, сжигаемые изнутри душевной болезнью, одолеваемые безумными мечтами и желаниями, страстно ищущие и мечущиеся, но внешне остающиеся не только необыкновенно спокойными, но и хладнокровно самоуверенными в своей неизменной силе и правоте. То был портрет основателя древнего благородного рода Деллингов, завоевавшего в достопамятные времена эти земли, на которых спустя несколько десятков лет он воздвиг мрачный готический замок в духе нормандской рома-ники, стоящий гордым изваянием и до наших дней. За этой картиной следовали не менее выразительные портреты других представителей славного рода Деллингов, отмеченных различными чертами и своеобразной внешностью, но схожих в величавой надменности и скрытой нервозности.

Девочка между тем продолжала свой бег и преодолела уже более половины пути. Сворачивая за угол, она едва уловимо задела старинную этрусскую вазу, отчего та опасно покачнулась, но все же устояла на высоком гранитном постаменте с жалобным звоном, словно укоряя за поспешность. Но девочка уже миновала последний коридор, пробежала сквозь высокую стрельчатую арку и оказалась наконец-то в своем родном крыле замка. Замедлив шаг, она постаралась выровнять сбившееся дыхание, оправить кисейное платьице с пышным бантом на тонкой девичьей талии и растрепавшуюся прическу.