Искатель, 1993 № 05 - [66]

Но Джек ничего не узнал. А я в своей слепоте не подозревал о том, что происходило у меня на глазах.

Как я только мог проглядеть такое? Почему не заметил мечтательного выражения глаз Джека? Почему не насторожился, видя, как он бросает недовольные взгляды на меня и на Ширли, всем своим видом показывая, что без нас ему было бы куда лучше? Даже рука Ворнана, по-хозяйски легшая на голое плечо Джека, не вызвала у меня подозрений.

В эти дни я проводил с Ширли куда больше времени, чем раньше, ибо Джек и Ворнан постоянно куда-то уходили. Предоставившуюся мне возможность сблизиться с ней я не использовал. Мы лежали на солнце, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Ширли напоминала комок нервов, подходящей темы для разговора я не находил, а потому предпочитал молчать. Аризона купалась в солнце. Под жаркими лучами не хотелось даже шевелиться, не то что разговаривать. Кожа Ширли блестела, как свеженачищенная бронза. Несколько раз Ширли порывалась мне что-то сказать, но в последний момент слова застревали у нее в горле. Подсознательно я чувствовал, что-то не так, но понятия не имел, откуда может прийти беда. И лишь случившаяся катастрофа открыла мне глаза.

Произошло это на двенадцатый день нашего визита. Октябрь подходил к концу, но жара и не думала спадать. В полдень солнце слепило глаза и так жгло кожу, что я не выдержал. Извинился перед Ширли — Джек и Ворнан опять отсутствовали — и ушел в свою комнату. Перед тем как затемнить окно, посмотрел на Ширли. Она лежала на спине, закрыв глаза и согнув левую ногу в колене. Грудь ее равномерно поднималась и опускалась. Красивая женщина, разморенная жарой. Но тут мой взгляд упал на ее левую руку. Она сжала пальцы с такой силой, что дрожал не только кулак, но и рука до самого локтя. Тут-то я понял, каким усилием воли достигается ее внешнее спокойствие.

Я затемнил окна и вытянулся на кровати. Воздух приятно холодил кожу. Наверное, я задремал. А открыл глаза, услышав приближающиеся к моей двери шаги. Сел.

В комнату влетела Ширли. Казалось, она обезумела. Глаза дико сверкали, губы дрожали, грудь тяжело вздымалась. Залитое румянцем лицо, капельки пота, их я видел особенно отчетливо на теле.

— Лео… — У нее перехватило дыхание. — О Боже, Лео!

— Что? Что случилось?

Волоча ноги, она пересекла комнату, остановилась, лишь уперевшись коленями в кровать. Была она словно в шоке. Губы шевелились, но с них не слетало ни звука.

— Ширли!

— Да, — пробормотала она. — Да. Джек… Ворнан… о, Лео, предчувствие не обмануло меня! Я не хотела этому верить, но, к сожалению, не ошиблась. Я их видела! Видела!

— О чем ты говоришь?

— Подошло время ленча, — она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. — Я проснулась и пошла их искать. Как обычно, они были в кабинете Джека. На мой стук не ответили, я открыла дверь и увидела, почему они не отреагировали. Они были заняты. Друг другом. Друг… другом. Руки, ноги, все переплелось. Я видела. Я смотрела на них не меньше пол минуты. О, Лео, Лео, Лео!

Рыдающую, потрясенную, я обнял ее, боясь, что она рухнет на пол. Тяжелые сферы ее грудей ожгли мне кожу. Перед моим мысленным взором возникла описанная ею сцена. У меня словно открылись глаза. И винить во всем я мог только собственную глупость, бессердечность Ворнана, наивность Джека. Я аж скривился, представив себе Ворнана, облапившего Джека, словно гигантская доисторическая обезьяна, но дальнейшего развития мысль эта не получила. Ширли дрожала в моих объятиях, голая, потная, плачущая. Всем телом прильнула она ко мне, единственному островку стабильности в рушащемся мире. Поначалу я обнял ее, чтобы успокоить, но потом… потом я потерял контроль над собой, а она не сопротивлялась, наоборот, с радостью приняла меня, и мгновение спустя мы упали на кровать.

Глава 17

Несколько часов спустя я заставил Крейлика забрать нас. Ничего не объясняя. Просто сказал, что нам необходимо уехать. Мы даже не попрощались с хозяевами. Оделись, запаковали вещи, и я повез Ворнана в Тусон, где нас встретили люди Крейлика.

Оглядываясь назад, я вижу, сколь паническим был мой отъезд. Наверное, мне следовало остаться с Ширли и Джеком. Помочь им прийти в себя. Но в тот момент я думал лишь об одном: побыстрее уехать. Меня переполняло чувство вины. Стыд за содеянное. Между Ворнаном и Джеком. Между мной и Ширли случилось то, что могло бы, но не произошло между Ворнаном и Ширли. И я, я привел змея в их рай. Когда же разразился кризис, оказался далеко не на высоте, сначала поддавшись плотскому желанию, а потом позорно сбежав.

Тогда я думал, что больше не увижусь с Ширли и Джеком. Я знал об их постыдном проступке и, словно человек, познакомившийся с пожелтевшими от времени письмами дорогих его сердцу людей, чувствовал, что знание это начисто отрезало меня от них. Теперь мнение мое меняется. Прошло два месяца, и этот эпизод представляется мне несколько под иным углом. Все трое, мы выглядели одинаково мерзкими слабаками, марионетками, послушно подчиняющимися веревочкам, за которые дергал Ворнан. И осознание нашей общей слабости может вновь возродить нашу дружбу. На это еще оставалась хоть какая-то надежда. Ибо то, что связывало Джека и Ширли, разбилось вдребезги.