Искания - [10]

   умный monsieur.

Коробка

   лак-мороз,

где луч

   и звук

     синхронны,

нить

   фосфористой бронзы

в четырнадцать

   микронов.

И в аппаратную плывет,

то грянув,

   то стихая,

продроглый гул

   норвежских вод,

стеклянный шум

   Сахары.

То провод

   искоркой кольнув,

то темнотой

   чернея –

любую

   примет он

      волну,

и Гамбург,

   и Борнео,

и SOS

   мертвящих глыб морских…

Планетным гулом

   о́бнят,

одной волны –

   волны Москвы

принять

   не смеет Робот.

Струится пленка

   в аппарат –

читает Робот

   реферат:

«Болезни металлов,

   распад молекул,

идет эпидемия

   внутренних раковин,

в больницах

   лежат машины-калеки,

опухшие части торчат

   раскоряками,

машин не щадит

   металлический сифилис

на Ниагаре

   турбины рассыпались…»

Кончилась

   лекция.

Monsieur

   включает –

      с трещинкой –

жанром полегче,

программу

   в духе Лещенко.

И Робот идет,

   напевая,

пальцы

   как связка ключей:

«По улице,

   пыль подыма-ая,

прохо-дил

   полк гусар-усачей.

   Марш вперед,

     труба зовет,

   чер-ные гу…»

Оборвут на полслове

   песенки тон,

и губами резиновыми

   не шевелит он,

пораженный

   чудовищным энцефалитом,

Робот ждет приказаний

   с открытым ртом.

3

Ровно в 7

пунктуально

по Гринвичу,

руки сложной системы

от себя

   потяготою

       ринувши,

когда стены коробок

полосой озаряются красной,

просыпается

Робот,

в суставах коленчатых хряснув.

Подымает

   скафандром

       сияющий череп,

на волнистом затылке узор, –

это

родинка фирмы,

фабричный герб

из геральдики Шнейдер-Крезо́.

      И

     с волны

   золотого собора

  переливом колеблемых волн

в ухо Робота звоном отборным

    колокольнею

    вклинился

     Кельн.

Он встает,

   протирает

      мелом и замшей

электрический чайник щеки,

пылесос

рукавицею взявши,

выметает сор и стихи,

и на службу –

   в концерн,

к стеклянному дому

   в конце…

Слышит дом

   шага четкого клац,

Робот лбом

   отражает

      Потсдаммерплац.

Несгибаем и прям,

   конструктивно прост,

нержавеющий Робот

   ртутною мордой

улыбается

   во весь рост

подъяремным

   Линкольнам

        и Фордам.

По доспехам плывут

   вверх ногами прохожие,

и рекламами,

   окнами,

      спятив с ума –

светлой комнатой смеха

   на никельной роже

гримасничают дома.

   И на заводе

     у крыл машимых –

   уже заводят

     парней машинных.

   В руках –

     зазубрины,

   поршнями

     хрюкая,

   впродоль

     стены

   стоят

      безропотно –

кинжалозубые

   молоткорукие

     цельностальные

        ребята – Роботы.

А Робот-люксус,

   выпучив «цейсы»,

к воротам завода

   прирос полицейским.

(Не оглянувшись

   на ворохи дыма,

живой

   безработный

      проходит мимо.)

И приторно тянет

   ипритом оттуда,

стеклянно-синий

   снят цилиндр,

заботливо

   в баллон

      укутан

нежнейший…

   нитроглицерин.

Им ничего,

   не дышат,

      не люди,

вуалится газ

   у лица

     на полуде.

А вечером

   синим апрелем

к Роботу

   входит

      тонная фрейлейн.

Шапочка –

   наискосок,

с фетра

   вуалинка,

тонкий

   носок

у туфельки

   маленькой,

На цыпочках

   тянется

     к блеску забрала,

и ниточкой –

   ручкой

      железо забрала.

И гуды

   в антеннах

тогда

   принимают

скрипичный

   оттенок

со склонностью

   к маю,

сияющий

   иссиня

доспехами,

   грубый,

он –

   пианиссимо

оркестрится

   румбой.

Пошли

   по трелям

стальные

   ботинки,

и пальцы

   фрейлейн

лежат

   на цинке:

– Пойдем

   глянцевитым путем,

пойдем-пойдем!

   Губы

синеватым аргоном,

   румбу

отбивая ступнёй,

   Робот

танцует спокойно

   с фрейлейн,

травинкой

   степной…

Телевидящей

   синькою

      светит стекло,

и на инее

   цинка

     пальцев тепло…

4

Приемная зала стального картеля.

На глади паркета ракета луча.

С официальностями не канителя,

сам Шнайдер

с портфелем проходит, ворча.

Напрягся мозг

микрофарад,

контакт механик пробует.

В ноль пять начнется

смотр-парад,

приемка

   новых Роботов.

Шпалером

   стоят орденастые

представители

   павшей династии.

Каски

   шпиц –

генерал

   оф-Битц,

Генеральный

   штаб –

адмирал

   фон-Папф,

с рекою-лентой

   на груди

фельдмаршал

   граф де-Бомбарди.

Тряся лицо –

   чертеж машин

(проекты

   мин и ядер) –

сам Шнайдер

   примет строй машин,

шутливый,

   старый Шнайдер.

И мимо пиджаков

   пушка зимы светлей,

в Герленовых духах,

   и в золоте затылок, –

прошла украдкой

   леди Чатерлей

и у колонны жилистой

   застыла.

   Забыт лесник

   (они давно расстались),

   ей нужен

   Робот

   первобытных эр –

   орангутанг

   несокрушимой стали,

   чья сила:

   Е,

   деленное на Р.

   Повернулись головы.

   Лорнетки у глаз.

   Об пол

      слитки

        олова,

   по лестнице

         лязг…

Вдоль по рядам прокатился рокот,

дрогнули

    люстры

       в мелкую

          дробь.

В зал – маршируют – за Роботом – Робот –

паркет

   гололедицей –

        ромб в ромб.

Идут ребята

   страшных служб,

в дверях

   отдавши

      честь орлу.

А тени дам толпою луж

лежат на глянцевом полу.

– Рыцарской – ротой – железных сорок –

– Топорщась – подагрой – кольчатых – лап, –

– Корпус – пружинит – на плотных – рессорах –

– Свет – тиратронов – кварцевых – ламп. –

– На каждом – Роботе – надпись – «Проба», –

– Лбов – цилиндрических – свет – и сверк –

– Панцири – в глянце – Робот – в Робот, –

– Радиоскопами – смотрят – вверх. –

– Сто-ой! –

   (ударили тяжкой стопой).

А белая леди

   мечтает о встрече!

«Когда ж

   я увижусь,

     о Робот, с тобой,

чтоб тронуть железо

   и вздрогнуть,

     и лечь, и