Исцеление прощением - [8]

Татьяна Андреевна пошла закрывать во всех комнатах занавески. Окна их четырех комнат выходили на юго-восток и северо-запад, так что даже в самую сильную жару в квартире не было жарко. Высокие потолки дома сталинских времен, построенного в стиле «советского классицизма», делали комнаты еще больше. После смерти полковника Бережкова, много лет проработавшего на руководящих должностях в военной академии, в этой квартире они с матерью остались одни, не считая пушистого рыжего кота Проглота. Кличку свою зверь получил за свой отменный аппетит. Сейчас он серо — полосатым клубочком свернулся в ногах у Полины и благостно урчал. Он любил, когда вся его семья была в сборе.

— Если бы я только знала, вдруг Холмогоров все-таки передумает… Вдруг позовет меня снова к себе работать? Вряд ли он будет раздувать эту историю до скандала, больнице это тоже не пошло бы на пользу, — принялась рассуждать Полина вслух, чтобы не пугать мать своим молчанием.

— Не волнуйся, очень даже может статься, что через пару дней он позвонит и пригласит тебя обратно. — «Ах, если бы это было так, милая моя мама!» — Думаю, он просто погорячился, или что-то его ввело в заблуждение, — добавила для убедительности Татьяна Андреевна. Она приняла подачу дочери и поддержала разговор, чувствуя тем не менее, что Полина чего-то недоговаривает. Ну да ладно. Значит, не пришло время сказать. — Или кто-то… — Она закрыла последнюю занавеску и присела, подвинув Проглота. Тот сел, широко зевнул, открыв розовую пасть с маленьким язычком, и потянулся, выгнув спину. — Пока же у нас есть кое-какие средства. Не пропадем! И моя пенсия у нас в активе. — Рука хозяйки гладила коту спину, и он недоумевал, что это в такой неурочный час одна сама спит, другая тревожит его законный кошачий сон. Кто их разберет, этих хозяек! Он отодвинулся к стенке и снова свернулся клубочком.

— Да уж, твоя пенсия! Есть с чего разгуляться! — от души рассмеялась Полина. Кот в негодовании вскочил. Он не любил внезапных громких звуков. Словно в насмешку, у входной двери раздался заливистый звонок.

— Кто это? — Полина проворно вскочила на ноги, Проглот недовольно встал, снова выгнул спину и потянулся, хмуро уставившись перед собой, не удостоив хозяек взглядом. Нет в доме порядка. Не дом, а форменное безобразие!

Полина щелкнула замком. За дверью стояла молодая женщина из соседней квартиры, за руку она держала девочку лет трех. Кажется, эту малышку она сегодня видела в песочнице. Именно ей насыпали в капюшон песку. Полина чуть не прыснула, вспомнив подсмотренную сценку, но сдержалась. Не хватало еще проблем с соседями! Это будет явный перебор.

— Проходите, пожалуйста!.. Мама! — позвала доктор Бережкова, не предполагая, что открыла дверь своему будущему, своему счастью, своей судьбе. Не так ли многие проходят мимо чего-то важного в своей жизни, не имея способности разглядеть в повседневных событиях их тайного смысла и значения?

Татьяна Андреевна появилась в прихожей, вытирая руки о фартук. Женщина смущенно переводила взгляд с одной на другую, не зная, с чего начать.

— Не могу ли я оставить у вас ненадолго дочку? Как-то вышло, что не удалось днем отлучиться, пока Катюшка спала. Муж уехал в отпуск, по путевке. А надо в аптеку. Пока она не закрылась. Девочка спокойная и не капризная. А я быстро! Одна нога здесь — другая там.

Татьяна Андреевна с готовностью подхватила девочку на руки, хотя не было нужды брать на руки трехлетнего карапуза средней упитанности. Было видно, что ей не хватает внуков. Многие ее подруги уже давно стали бабушками…

— Знаете, так хочется поехать в отпуск, но с маленьким ребенком это не отдых, а оставить некому, вот и приходится по очереди, — продолжала делиться своими заботами молодая мама, дожидаясь, пока дочка немного освоится в незнакомой квартире, и тоже не предполагая, что ее невинное стрекотание станет поворотным моментом в судьбе соседок.

— Родственников, которые согласились бы посидеть с Катюшей, у нас нет. Хорошего детского сада поблизости тоже. А контакт с другими детьми ей очень нужен, и новая обстановка тоже. Катюша стала бы более общительной. А то чуть, что, и она в слёзы. — Полина опять вспомнила драму в песочнице. — Но совсем к чужим людям я бы, наверное, побоялась ее отдать, обязательно должно быть доверие, так ведь? Мы с мужем даже готовы заплатить, но где найти таких людей? — словоохотливая мамаша усаживала на стол куклу, которая не желала сидеть и заваливалась на бок, и плюшевого коричневого мишку с белым брюшком: вероятно, мама справедливо полагала, что эти двое должны скрасить одиночество ее малютки, чтобы та не чувствовала себя так, будто мать коварно ее бросила.

Полина посмотрела на молчащую мать с Катюшкой на руках и заметила, что та не очень слушает соседку и о чем-то задумалась. Катюшка не расхныкалась, сидя на руках у малознакомой тети, а исподлобья изучала обстановку, даже с некоторым интересом. И вдруг Татьяна Андреевна заулыбалась.

— Значит, вы мечтаете о хорошем детском саде? Что ж, это совсем не плохая мысль. Это очень даже замечательная мысль. — Она выразительно посмотрела на дочь. — А сколько вы бы согласились платить за пребывание ребенка в детском саду? — уже по-деловому осведомилась она.