Ириска - [20]
Он не красавец,
но будет стараться понравиться.
Роб ленивый, все бы ему дремать, как собака на солнце.
Положи работу в постель —
будет спать на полу.
Черт, как же зовут его брата?
Роджер.
Нет, не Роджер. Роджер – это… другой.
Вспомнила – Ричард!
Рич и Роб.
Точно.
Рич и Роб Клэнси.
Баламуты.
Роб симпатичный.
А у Рича на одной руке нет большого пальца.
Работал мясником, как-то рубил солонину
и сам себе отрубил нечаянно палец.
Господи боже, терпеть не могу солонину.
Как это можно есть?
Напоминает войну.
Слушай, а где же мама?
Еще не вернулась?
Где она ходит, в конце концов?
Она разрешила тебе остаться на ночь у нас?
Я вообще никогда не спрашивала. Но лучше подстраховаться.
В общем, если придут – ты развлекаешься с Ричем.
Договорились?
– Не собираюсь я развлекаться с Ричем, —
отвечаю ей.
– Вообще ни с кем не собираюсь развлекаться.
Марла удивлена.
– У тебя кто-то есть?
– Твой парень красавец? Готова поспорить, что да. Красавец?
Моя Мэри красотка.
А Донел сволочь.
Расскажи мне.
У тебя есть парень?
Ты кому хочешь понравишься.
Есть же такие счастливцы.
Ты кому хочешь понравишься
Да, есть
такие
счастливцы.
День святого Валентина
Мы с Келли-Энн испекли бисквитный торт,
украсили розовой глазурью
и ягодами.
Папа просто оторопел,
когда мы встретили его у порога,
поцеловали и
подарили открытки.
Молча съел кусочек торта,
не глядя на нас.
Пробормотал:
– Спасибо. Но мне так неловко,
я не готовил для вас сюрприз.
– Ну, если ты не веришь в День святого Валентина,
ничего страшного, – сказала я.
Келли-Энн кивнула и погладила его по плечу.
Папа резко поднялся из-за стола.
– Это ужасно…
Как назвать человека,
который на Валентинов день
не купил даже коробку конфет!
Я видела слезы в его глазах,
впервые за всю свою жизнь.
Келли-Энн обнимала его, пока он не успокоился.
Мы поняли – папа нас любит.
Ромео и Джульетта
В седьмом классе миссис Руфус повела нас
в театр, на «Ромео и Джульетту».
Мы как раз проходили Шекспира.
Красивые декорации, костюмы, головные уборы.
Кресла красного бархата.
Я сидела рядом с Джейсоном Клином.
От него всегда пахло хлоркой,
он носил на брелоке для ключей санитайзер.
Джейсона все звали «Дихлофос».
Не самое худшее прозвище.
Одну девочку в классе звали Уродиной —
просто Уродина.
Тут все понятно.
Джейсон взял меня за руку после антракта.
Я не противилась,
хотя у него были
потные пальцы.
Он прошептал мне:
– Хочешь, поцелуемся в автобусе?
– Ладно, давай.
Но мне было неловко.
Я уже обещала на обратном пути
сесть рядом с Софи – она сказала:
«В автобусе включим музон, я тебе дам один наушник».
Пришлось через весь ряд передать ей записку —
что я буду целоваться с Дихлофосом
и мы с ней не послушаем музыку,
то есть я не послушаю.
Было ужасно стыдно.
Я редко слушала что-то в смартфоне, папа не разрешал.
И мы с Дихлофосом не целовались:
его всю дорогу рвало в бумажный пакет, а в перерывах
он говорил мне: «Элли, прости. О, прости-прости, не могу».
Но думаю,
я ему нравилась.
В любви приходится жертвовать;
чтобы все само собой получилось – это бывает редко,
еще реже – так, как нам бы хотелось.
Как бы мне хотелось
С Келли-Энн я поняла, поверила —
любить легко.
Но даже с нею – в конце
было непросто.
Потому что она ушла,
а я отпустила ее.
Перед сном
– Зови меня блондинкой, хорошо?
Марла крутит в пальцах
вьющиеся кончики седых волос.
– Пожалуйста, если вам так нравится.
– Только не зови слишком рано утром! Я люблю поспать!
Она хихикает,
и хотя эту шутку я слышала
от нее уже раз пятнадцать,
тоже смеюсь.
Встаю у нее за спиной,
начинаю плести ей французскую
косу,
подбираю короткие пряди,
разглаживаю.
– У тебя шикарная грива.
Вряд ли она говорит обо мне,
о моих прямых волосах,
что падают мне на лицо.
Марла, должно быть, думает об Ириске —
вот у кого точно грива, до пояса,
волосы перехвачены
широкой повязкой.
– У меня ничего шикарного, – отвечаю ей шепотом.
Марла сердито оборачивается,
коса выпадает у меня из рук, рассыпается.
– Ты вообще нормальная?
Не болтай чепухи.
За лавкой мясника
От мусорных баков воняет протухшим мясом.
Земля в крови и опилках.
Люси и Джен покуривают
и болтают:
– А он мне, типа: «какая разница»!
– Что, так и сказал?
– Ну да.
– Надо было послать его.
– Да по фигу!
Я не спрашиваю, о чем они говорят.
Затягиваюсь косячком,
когда моя очередь.
– Здесь так мерзко пахнет, не чуете? —
почему-то никто из них
не замечает противный запах.
Люси отпрыгивает от мусорных баков.
– Фу, ты права!
Давайте лучше пойдем к тебе.
– У меня тренировка по плаванию, – говорит Джен.
Я отвечаю:
– Да, лучше не надо.
Люси пихает меня локтем.
– Тьфу. Ты просто зануда.
Мне вовсе не больно.
Свинство, конечно, с ее стороны.
Но добавляет уверенности – я живой человек.
По крайней мере, рядом с Люси
точно знаю: я не привидение
и не фантазия.
Я существую.
Темнота
Многие почему-то боятся темноты.
Я – нет.
Вот днем – боюсь:
нечаянно сказать правду,
особенно если кто-то наблюдает за мной —
вдруг заметят
то, чего предпочли бы не видеть.
Но вечером,
в сумерках,
когда свет
не слепит глаза,
со всем этим проще.
Как правило.
Предательство
Люси зловеще
ухмыляется,
на плече у нее плоский пустой
рюкзак.
Снизу нам слышно,
как в комнате Марлы скрипят пружины кровати.
Я веду Люси в сарай. Уж лучше там выпивать, не в доме.
Она пожимает плечами.
Я щедро наливаю из бутылки в стаканы —
Когда уровень кислорода упал, государство с помощью лотереи выбрало немногочисленных счастливчиков, которые будут жить под куполом, когда все остальные станут медленно задыхаться.Несколько лет спустя жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть.Шестнадцатилетняя Алина — участница тайного сопротивления и вынуждена бежать из купола.
Когда уровень кислорода упал, государственная лотерея выбирает нескольких счастливчиков, которые будут жить внутри купола. Все остальные будут медленно задыхаться. Несколько лет спустя, жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть. Шестнадцатилетняя Алина является частью тайного сопротивления, вынуждена бежать из купола.
Типпи и Грейс не нравится, когда на них пялятся, что неудивительно, ведь они сиамские близнецы. Им хочется жить как обычные подростки – ходить в кино, влюбляться, находить новых друзей. Но это трудно, когда люди вокруг тыкают в тебя пальцами и обзывают. Девочкам приходится тяжело, однако они храбро сражаются со всеми бедами. И однажды судьба вознаграждает (или наказывает?) их возможностью разделиться, а они ухватываются за этот шанс, ухватываются изо всех сил. Вот только получить желаемое не так просто, и Типпи и Грейс еще придется столкнуться с последствиями своего решения обрести личную свободу.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.