Ипостаси духа: опыт заурядных биографий - [11]

То, что выбор Путинцева пал на И. Егорова, не было случайностью. Егоров был человек достаточно независимый и самостоятельно мыслящий. Еще в апреле 1893 г. он представил епархиальному начальству свое «особое мнение» о благоустройстве миссии. В нем красочно описывается работа миссионера, его почти рабская зависимость от подводчиков и переводчиков. Первые везли миссионера туда, куда им было удобно и выгодно, а самое главное – была возможность побыстрее отвязаться от пассажиров. Вторые переводили бог весть как.

Егоров не был нытиком и не ограничивался констатацией плохого положения. Он разработал целый план действий миссионера, а главной из них определил изучение языков и просвещение подрастающего поколения. «Миссия бессильна изменить экономический быт инородцев, – вполне справедливо и трезво писал миссионер, – но легко может осветить темные чумы светом учения». Он резонно рассуждал, что школа для инородческих детей не должна гнаться за новомодными методами обучения и иметь широкую программу. Он был приверженцем постепенного приобщения «детей природы» к достижениям цивилизации, через обучение ремеслам, катехизацию, элементарную грамотность. Все это обязательно должно было осуществляться на родном языке.

Через год, в 1894 г. Егоров развил идею. Он по-прежнему был убежден, что приобщить инородцев к храму можно было только через богослужение на родном языке, и предлагал передать для этой цели миссии здание старой деревянной церкви. Предлагал также организовать специальный миссионерский кабинет, который выполнял бы методическую работу, и основным в миссионерской работе должен стать принцип – «не крестить, не научивши». Годы, проведенные в учительской семинарии, не прошли даром. Егоров предполагал, что большую результативность в просвещение инородцев могут внести внебогослужебные беседы. Они требовали от миссионеров особой подачи материала с использованием соответствующих приемов – ярких иносказательных образов, выразительных словесных деталей, демонстрации картин, иллюстрирующих Священное Писание, демонстрации сцен через «волшебный фонарь». Кроме того, все это должно было сопрягаться с оказанием реальной помощи беднейшим семьям. Очевидно, что в 90-е гг. XIX в. идея сопровождения проповеди благотворительной социальной работой постепенно становится убеждением, которое проникает в сознание администрации и церковных кругов. Во всяком случае, она все чаще встречается в документах. Об этом писал в 1893 г. тобольский губернатор, ссылаясь на опыт сестер Кондинского монастыря. Об этом писал в 1894 г. И. Егоров. Эта же мысль звучит и в «Записке» о создании миссионерского стана на реке Надым.

Идею организации богослужения на языках коренных народов поддержал и новый настоятель миссии священник Михаил Попов, бывший эконом тобольского духовного училища, назначенный на должность весной 1894 г.

Егоров попытался возродить традицию ведения путевых журналов. И сам он имел несомненные способности к писательскому труду. Записки о путешествии летом 1895 г. – яркое тому свидетельство. В них описываются трудности, с которыми сталкивался миссионер в своей работе. С тех пор как миссия лишилась своего стада, в передвижениях по тундрам миссионеры были необычайно стеснены и зависели от государственной системы организации перевозок[31]. Это было очень хлопотным делом, как для миссионера, так и для местных жителей, с неудовольствием исполнявших подводную повинность. (Под подводой в данном случае следует понимать не телегу с лошадью и ямщиком, а лодку с гребцами.) Итак из немногочисленного населения прибрежных юрт на каждую «подводу» приходилось отрывать семь пар крепких рабочих рук. В летнюю же страдную пору это было непозволительным расточительством. А ведь приходилось возить и заседателя, и писаря, и священника, и не дай бог – экспедицию, здесь уж одной подводой не обойдешься. В тот год, как сообщает Егоров, как раз ожидалась экспедиция профессора Казанского университета Якоби. Журнал Егорова интересен подробной передачей диалогов, которые он вел с жителями стойбищ. Они раскрывают логику ведения беседы и рассуждений миссионера, реакцию (в его же интерпретации) «реципиентов». Заслуживает внимания, например, такой случай мотивировки отказа от крещения жителя стойбища Хэ. Хатчев Солиндер рассматривал добровольное крещение «без нужды», не по обету, как грех, «как бы непризванным», то есть не получившим знака из иного мира. Здесь явно слышится шаманский мотив призвания.

Особая проблема – материальное обеспечение северного духовенства, миссионеров и их деятельности. Северные церкви не имели земельных угодий, содержать подсобное хозяйство было сложно из-за неустойчивости кормовой базы. Березовский благочинный Василий Чемесов в 1871 г. определял особенность северного хозяйствования как «отдаленность и переменчивость, и непостоянство сенокосных условий». Специфика местного водного режима – поздние вскрытие рек и спад паводка приводили к тому, что постоянных покосов отвести было невозможно из-за постоянно меняющегося рельефа, который также не позволял заводить и пески, чтобы как-то сносно прокормить семью. Чемесов достаточно подробно описывает это в рапорте.