Интернат - [7]

А через урок, на котором «зелёные балбесы» впитывали литературные крупицы мудрости, его нашла омбудсмен.

– Здравствуй, Денис.

– Здрасти.

– Говорят, у тебя синяк на руке, – озабоченно сказала Люция Куртовна и увидела его воочию. – Ого! Кто это тебя? Когда?

– Да утром. Мать ругалась, а я тут… подвернулся как-то, – невнятно рассказал Денис.

– Почему она ругалась?

Удивительно задушевный голос омбудсмена растопил что-то в душе мальчишки-геймера, покорителя чудовищ, вершителя судеб, и он, изо всех сил жалея себя за свой поступок, залепетал ноющим голосом:

– Она мне запрещала в гейме сидеть, компьютер отключала, наказывала, я в компьютерный салон хожу, там время платно, денег взял, а она вон… ругаться… и всё такое.

Люция Куртовна сочувственно притянула Дениса к себе, приобняла; чисто материнским жестом оправила его одежду, чтоб половчее сидела.

– Пойдём-ка скорее в медпункт, – ласково сказала она. – У тебя третий урок география?

– География.

– Я тебя отпрошу. Идём.

– А чё делать-то в медпункте? – попытался упереться Лабутин. – Подумаешь, синяк. И так пройдёт.

– Денис, не спорь. Синяк – это та же травма. Кровоизлияние в мышцу – что хорошего, скажи, пожалуйста? В общем, не спорь, солнышко. Взрослые иногда видят больше и дальше, чем дети… даже такие взрослые, как ты.

Уговаривая мальчишку, омбудсмен потихоньку вела его по коридору, по лестнице, снова по коридору в медкабинет. Видавшая виды медсестра оглядела синее пятно на предплечье, помазала какой-то белой субстанцией и записала в какую-то большую книжку лабутинские данные и «обстоятельства травмы в домашних условиях».

– Да зачем это? – недоумевал  Лабутин. – Само пройдёт, не сахарный.

На урок омбудсмен его так и не отпустила. Увела в свой кабинет, чаем с конфетами напоила.  И все расспрашивала, расспрашивала задушевно, как Денис живёт, о чём думает, о чём мечтает, что у него за игры, и какая из них ему больше всего нравится.

Денис, разнежившись от внимания, болтал напропалую. Особенно об играх своих – о том, что заполняло его всего, с ног до головы, и требовало его всего, без остатка, без учёта любви и самопожертвования.

Распалившись от собственного описания игры, Денис аж пальцами забарабанил по столу от нетерпения: до того сильно охватило его желание очутиться перед компьютером и нажать волшебную кнопку «Enter». Вернуться домой! Нет, не в квартиру, конечно, а ДОМОЙ – в НАСТОЯЩИЙ МИР, юный, сверкающий красотой и возможностями. Потому, что для него, для Дениса Лабутина, компьютерная игра – настоящий мир, а вот реальность – как раз и есть несносная скучная игра, в которой победителей нет, есть одни проигравшие.

В эту несносную скучную игру – реальность, в это обрюзглое от груза времени существование Денис вернулся, когда заверещал звонок с урока.

– Жаль, что тебе уже пора, – вздохнула Люция Куртовна. – Мне было очень интересно тебя слушать. Ты просто талант, уникум.

У Дениса хватило совести, чтобы порозоветь.

– Да у меня по всем предметам трояки!

– Просто ты человек особенный, Денис, ты не как все. У кого-то в одном получается, кто-то в другом мастер. По крайней мере, в компьютере ты разбираешься лучше многих своих сверстников, и это здорово!

Люция Куртовна улыбалась. Ямочки сияли на пухлых щёчках.

– Мама так не считает, – хмыкнул Денис.

Омбудсмен пожала плечами:

– Она – мать. Многое она понимает по-другому.

– Как по-другому?

– Ну, к примеру… от сиденья за компьютером глаза заболят, да и позвоночник тоже… того…

– Чего – того? Сломается?

– Согнётся, скорее.

Она мельком взглянула на часы.

– Пора тебе, Денис. Я буду за тобой наблюдать, чтобы помочь.

Лабутин встал.

– До свиданья.

– До свиданья, солнышко… в смысле, крутой геймер.

Они хихикнули, будто заговорщики, и весело посмотрели друг другу в глаза.

«Хорошая тётка, – решил Денис. – Она точно поможет».

Глава 5. РАЗГОВОР С МАМОЙ

Он успел к началу уроку английского, но не успел больше ничего: ни учебник открыть, чтобы понять, что задавали на дом, ни с Надей перемолвиться, ни Дракину слово бросить…

Англичанка персонально Лабутина не спросила, но зато надиктовала текст, который надо было записать, как услышал, перевести без словаря и сдать листочек на проверку. Кое-какие слова Денис, конечно, знал: ведь большинство нормальных игр – с английскими инструкциями и кнопками. Короче, написал кое-что кое-как на троечку. И то облегчение.

На обеде в столовке к Лабутину подал Вовка Дракин.

– Такая тётка классная эта Люция! – прихлёбывая суп, восхищённо признал он. – Она со мной и так, и этак, и чай, и конфеты, и баранка…

– Классная, – подтвердил Денис с набитым ртом. – Понимающая воще.

– Ага. И верит всему, – взахлёб делился Вовка. – Я ей такого наплёл, а она только кивает и смотрит по-телячьи, прикинь! Всему поверила. Иногда и врать было жалко.

– Почему?

– Да она словно первоклашка! Тоже в рот смотрит. Я чуть её по голове не погладил и не проворковал: «Малышка, хошь конфетку?».

– Она бы не взяла. Скорее, тебе б дала, – уверенно сказал Лабутин.

– Точняк, – согласился Вовка.

Сидевшая напротив Надя Ляшко подняла от тарелки глаза.

– Глупыши вы, вот что, – усмехнулась она. – Вот посмотрите: отзовутся вам потом ваши лживые откровения, наплачетесь досыта.