Интерлюдия Томаса - [40]
Находясь на мостике, примерно в тридцати футах над землёй, я замечаю свойство сферы, которое не было видно внизу. В верхней её трети, судя по всему, по всей окружности, расположен ряд окон. Каждое около двух футов в длину и около одного фута в высоту, ряд выступов на металлической поверхности без рам. Если принять во внимание размер сферы, окна на самом деле не такие большие. Они и не выглядят так, как обычные стёкла. А выглядят они как толстые пластины горного хрусталя или чего-то такого. За ними, внутри сферы, горит насыщенный красный свет, и через него беспрестанно проходят пугающие тени, бесформенные, но беспокоящие, летающие, скачущие и крутящиеся как сумасшедшие. Мне это не нравится совсем, и я имею в виду именно это.
Когда я отворачиваюсь от сферы, освещение лестницы и поручней отключается. Два больших окна, расположенные по обеим сторонам от одной из дверей вдоль мостика, светятся, слабо, едва заметно. Когда я смотрю через одно из них, то не могу ничего разглядеть внутри, только неопределённые очертания, вероятно, стекло сильно затемнено и поляризовано, так что всё хорошо видно изнутри, но не снаружи, похожие на стёкла в закусочной «Уголка Гармонии».
Электрический замок гудит и щёлкает, и дверь между этими окнами поворачивается на пару дюймов внутрь, как будто бы приглашая внутрь. Это напоминает мне Гензеля и Гретель[73]. Они идут к дому в лесу, который сделан из хлеба и сладостей, и они сразу же начинают его поедать, никак не беря в толк, что это не что иное, как приманка и западня. Потом жестокая старая ведьма приглашает их внутрь, и они, конечно, соглашаются, это клёвое место, и она настолько очевидно откармливает их на убой блинами, яблоками и всё такое. И это прямо десятое величайшее чудо в истории, как старая перечница вместо двух оборванцев кончает тем, что её запекают в печи.
Итак, я открываю дверь шире и не вижу нигде никакой старой сморщенной карги, или волка, или кого-либо вообще живущего там. Живые – это то, на что почти всегда обращается внимание, так что, когда я пересекаю порог, я не ощущаю себя такой же наивной, как Гензель и Гретель. Кроме того, я здесь не для того, чтобы съесть кусок пирога. Я здесь из-за того, что надеюсь узнать о Норрисе Хискотте то, что позволит мне размазать его в такую лепёшку, в какую я не смогла бы размазать жука.
В комнате расположены два рабочих компьютерных места, а вдоль двух стен – все виды инструментов безумных докторов, о каждом из которых нельзя сказать, для чего они предназначены. Перед одним из двух больших окон находится длинная панель со множеством переключателей, кнопок, рычагов, циферблатов, измерительных приборов, сигнальных ламп экранов, всё во мраке и тишине. Компьютеры устаревшие, и выглядит всё так, как будто здесь давно никого не было. С другой стороны, пыли нет, ни единой пылинки, как будто в это помещение не поступал воздух с тех пор, как они законсервировали проект.
Через окно видна верхняя часть серебристой сферы. Она выглядит, как луна, уходящая под Землю.
В чёрной стене расположена ещё одна стальная дверь, закрытая. На высоте примерно двух третей от высоты двери – квадратное смотровое окно размером в шесть дюймов, и когда я стою на цыпочках, то могу через него смотреть, правда, в комнате за ним темно.
Из динамиков в потолке доносится голос, похожий на подражателя Дарта Вейдера:
– Джоли Энн Хармони.
Отвернувшись от двери, я говорю:
– Снова ты.
– Расскажи мне о Норрисе Хискотте.
– Ну, такой шпион и подлец, как ты, слышал всё, что я сказала Гарри.
– Это верно.
– Тогда ты уже слышал абсолютно обо всех мерзостях, которые имеют значение.
– Я хотел бы услышать их снова.
– Ты должен был внимательно слушать в первый раз. В любом случае, что ты такое – какой-нибудь извращенец, ты наслаждаешься болью других людей?
После некоторого молчания он говорит, без эмоций, исключая любознательность:
– Кажется, ты не такая, как я.
– Ещё одно великолепное озарение.
– Почему я тебе не нравлюсь?
– Шпион, подлец – слышал эти слова когда-нибудь раньше?
– Я просто делаю свою работу.
– И в чём заключается твоя работа?
– Это секретная информация. Расскажи мне снова о Норрисе Хискотте.
– Зачем?
– Я хочу сравнить то, что ты сказала Гарри, с тем, что сейчас скажешь мне. Могут быть существенные расхождения. Ты расскажешь мне о Норрисе Хискотте снова.
Эти пять лет даровали мне некоторые плохие отношения, позвольте рассказать, и если существует кто-то, собирающийся, возможно, уничтожить всю мою жизнь, если только Хискотт не будет мёртв, и я не освобожусь, то это не значит, что я могу позволить, чтобы кто-то указывал мне, что делать, даже если это что-то незначительное. Я просто не могу с этим мириться. Правда не могу. Даже если моя мама или отец, когда говорят мне что-то сделать, просто говорят мне, а не объясняют, почему, или просят, я ухожу. Это сводит меня с ума, даже несмотря на то, что мама и отец хотят для меня только самого лучшего. Приходится делать всё, что мне говорит делать Хискотт, что он заставляет меня делать, даже ту вещь с Макси и всё остальное. Это всё просто выносит мозг. Всё, о чём я говорю – возможно, я никогда не смогу работать под руководством босса, который будет мне говорить, что я должна делать, потому что мне будет хотеться его ударить или стукнуть сковородкой по голове – я даже не знаю, что это. Даже сказанное, что я расскажу этому парню о Хискотте снова, раздражает меня, потому что я родилась не для того, чтобы жить на коленях и говорить «Да, сэр» и «Пожалуйста, сэр» на протяжении всего дня. Я просто не могу снести этого. Правда не могу.
Приятно возвращаться в дорогие с детства места после долгих лет, проведенных вдали от дома. У Дженнифер Пэйдж радостно билось сердце, когда она вместе с Лизой, своей четырнадцатилетней сестрой, въезжала в родной Сноуфилд, маленький городок в горах, тихий, безмятежный, спокойный. Он и правда встретил их тишиной, но это была мертвая тишина – жители городка исчезли. А те немногие, кого они обнаружили, были безжалостно убиты. Кто уничтожил Сноуфилд? Какая страшная сила? Можно ли ей противостоять? И если да, то какими жертвами достанется победа над ней?
Фрэнк Поллард просыпается в переулке с чувством страшной опасности, которая ему угрожает. Фрэнк не помнит ничего, кроме своего имени. Укрывшись в мотеле, он проваливается в сон, а проснувшись, обнаруживает, что его руки в крови. Чья это кровь? Откуда она взялась? Далее события развиваются с ужасающей быстротой. Каждый раз, просыпаясь, он находит рядом с собой незнакомые предметы – и они пугают его сильнее, чем даже руки, обагренные кровью. Детективы Бобби и Джулия Дакота, взявшиеся расследовать это дело, очень скоро убеждаются, что оно куда опаснее, чем им казалось вначале.
Кто-то таинственный и безжалостный устилал каждый его шаг трупами, старательно заботясь, чтобы все улики указывали именно на него. Билли Уайлс более не мог считать это просто «игрой» маньяка. Происходящее явно имело определенную цель. Но какую? Кто мог ненавидеть Билли такой лютой ненавистью? Час за часом перед ним разворачивалось дьявольское представление. Автору этого кровавого шоу маской служило лицо, срезанное с очередной жертвы, а ключом к разгадке стало случайно услышанное Билли слово. Он не мог обратиться в полицию.
Из секретного исследовательского центра, занимающегося запрещенными генетическими экспериментами, убегают наделенные человеческим интеллектом собака и злобный монстр-убийца. В сплошной кошмар превращается в одночасье жизнь Тревиса Корнелла и Норы Девон, приютивших несчастного пса и пытающихся спасти его от преследования.
Человек просто обязан доверять своей интуиции. Особенно если он руководит научной арктической экспедицией и его мучает предчувствие неминуемой беды. И она не заставила себя ждать. В результате мощных подземных толчков двухсотметровый ледовый панцирь лопнул, как яичная скорлупа, и исследовательская группа Эджуэй оказалась в ледяной тюрьме. Положение несчастных ученых усугубляется тем, что один из них — психопат-убийца, вышедший на свою кровавую охоту.
Размеренная жизнь маленького курортного городка Мунлайт-Ков неожиданно превращается в кошмар. За короткое время десятки его обитателей становятся жертвами загадочных зверских убийств. Раскручивая это дело, тайный агент ФБР выясняет, что убийцы – монстры, созданные злым гением ученого-компьютерщика, одержимого маниакальной идеей стать властелином человечества.
Зелено-голубая планета очень напоминала Землю, но можно было предположить, что ее флора и фауна таят немало сюрпризов. На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Я не знаю, дар это или проклятие. Наполняя мои дни таинственностью и страхом, меня навещают люди, покинувшие мир живых. Каждый их визит становится началом охоты на убийцу, уже совершившего преступление или только готовящегося к злодеянию. По натуре я не охотник, но какая-то высшая сила заставляет спешить на помощь тем, кому еще рано расставаться с жизнью. О моей способности видеть невидимое знают только самые близкие друзья и еще – любимая. И в эти дни, когда над нашим маленьким городком в центре пустыни Мохаве нависла большая беда, я знаю, что могу рассчитывать на их помощь.
Необычайный дар позволял Томасу Одду общаться с ушедшими по другую сторону жизни и остро предчувствовать беду, грозящую обитателям нашей реальности. По воле этого дара он стал участником невероятнейших событий в мире, где безумие расцвело пышным цветом, и опаснейшим врагом сатанистов, готовящих чудовищное преступление против человечества. Томаса тяготила выпавшая на его долю необходимость убивать убийц, но любовь и вера в добро в самые трудные минуты душевных терзаний, поддерживали Одда и словно шептали ему: «Не оплакивай смерть чудовищ, славь спасение невинных…».
В нашем маленьком городке Пико Мундо только близкие друзья знают о сверхъестественном даре, даре-проклятии, которым наделила меня судьба. Ко мне являются люди, покинувшие мир живых, с мольбой о помощи или просьбой об отмщении. И я несу этот крест во имя справедливости, стараясь предотвратить еще не совершившиеся убийства и покарать за содеянное зло. Я сказал — близкие друзья…Но самый близкий друг, не ведая, что творит, проговорился о моей тайне Датуре. Красавице, ставшей воплощением Зла. Сопровождаемая послушными рабами, обуреваемая желанием постичь все тайны загробного мира, она открыла охоту на меня, прокладывая кровавый след в песках пустыни Мохаве, в лабиринтах подземных тоннелей и на заброшенных этажах разрушенного землетрясением и пожаром отеля «Панаминт».
Где гарантия, что преступление, которое обязательно будет совершено, удастся предотвратить? Этот вопрос постоянно мучает Томаса, обладающего уникальной способностью общаться с неупокоенными душами. Обычно он именно им помогает в установлении справедливости и обретении покоя. Но на этот раз в помощи юного Томаса отчаянно нуждаются живые. Три невинных ребенка будут жестоко убиты, если он не вмешается. Но кто эти потенциальные жертвы и где их найти, остается для Томаса загадкой. Единственное, что ему известно наверняка, так это личность убийцы.