Интерлюдия. Последнее лето Форсайта - [38]

Все сговорились заставить его сдаться, даже его отражение в зеркале, но он не сдался - нет ещё!
He got into bed, and lay a long time without sleeping, trying to reach resignation, only too well aware that fretting and disappointment were very bad for him.	Он лёг в постель и долго лежал без сна, пытаясь смириться, слишком хорошо сознавая, что тревога и разочарование ему очень вредны.
He woke in the morning so unrefreshed and strengthless that he sent for the doctor.	Утром он проснулся такой неотдохнувший и обессиленный, что послал за доктором.
After sounding him, the fellow pulled a face as long as your arm, and ordered him to stay in bed and give up smoking.	Осмотрев его, тот скорчил недовольную мину и велел лежать в постели и бросить курить.
That was no hardship; there was nothing to get up for, and when he felt ill, tobacco always lost its savour.	Это не было лишением; вставать было незачем, а к табаку он всегда терял вкус, когда бывал болен.
He spent the morning languidly with the sun-blinds down, turning and re-turning The Times, not reading much, the dog Balthasar lying beside his bed.	Он лениво провёл утро при спущенных шторах, листая и перелистывая "Таймс", почти не читая, и пёс Балтазар лежал около его кровати.
With his lunch they brought him a telegram, running thus:	Вместе с завтраком ему принесли телеграмму:
'Your letter received coming down this afternoon will be with you at four-thirty. Irene.'	"Письмо получила приеду сегодня буду у вас четыре тридцать Ирэн".
Coming down!	Приедет!
After all!	Дождался!

Then she did exist - and he was not deserted.	Так она существует, и он не покинут!
Coming down!	Приедет!
A glow ran through his limbs; his cheeks and forehead felt hot.	По всему телу прошло тепло; щеки и лоб горели.
He drank his soup, and pushed the tray-table away, lying very quiet until they had removed lunch and left him alone; but every now and then his eyes twinkled.	Он выпил бульон, отодвинул столик и лежал очень тихо, пока не убрали посуду и он не остался один; но время от времени глаза его подмигивали.
Coming down!	Приедет!
His heart beat fast, and then did not seem to beat at all.	Сердце билось быстро, а потом, казалось, совсем перставало биться.
At three o'clock he got up and dressed deliberately, noiselessly.	В три часа он встал и не спеша бесшумно оделся.
Holly and Mam'zelle would be in the schoolroom, and the servants asleep after their dinner, he shouldn't wonder.	Холли и mam'zeile, верно, в классной, прислуга, скорее всего, пообедала и спит.
He opened his door cautiously, and went downstairs.	Он осторожно отворил дверь и сошёл вниз.
In the hall the dog Balthasar lay solitary, and, followed by him, old Jolyon passed into his study and out into the burning afternoon.	В холле одиноко лежал пёс Балтазар, и в сопровождении его старый Джолион прошёл в свой кабинет, а оттуда - на палящее солнце.
He meant to go down and meet her in the coppice, but felt at once he could not manage that in this heat.	Он думал пойти встретить её в роще, но сейчас же почувствовал, что не сможет в такую жару.
He sat down instead under the oak tree by the swing, and the dog Balthasar, who also felt the heat, lay down beside him.	Тогда он уселся под старым дубом около качелей, и пёс Балтазар, тоже страдавший от жары, улёгся у его ног.
He sat there smiling.	Он сидел и улыбался.
What a revel of bright minutes!	Какой буйный, яркий день!
What a hum of insects, and cooing of pigeons!	Как жужжат насекомые, воркуют голуби!
It was the quintessence of a summer day.	Квинтэссенция летнего дня.
Lovely!	Дивно!
And he was happy - happy as a sand-boy, whatever that might be.	И он был счастлив, счастлив, как мальчишка.
She was coming; she had not given him up!	Она приедет; она его не бросила.
He had everything in life he wanted - except a little more breath, and less weight - just here!	У него есть все, чего он хочет в жизни, если бы только полегче было дышать и не так давило вот тут!
He would see her when she emerged from the fernery, come swaying just a little, a violet-grey figure passing over the daisies and dandelions and 'soldiers' on the lawn - the soldiers with their flowery crowns.	Он увидит её, когда она выйдет из папоротников, подойдёт, чуть покачиваясь, серолиловая фигурка, пройдёт по ромашкам, и одуванчикам, и макам газона - по макам с цветущими шапками.
He would not move, but she would come up to him and say:	Он не пошевельнётся, но она подойдёт к нему и скажет:

'Dear Uncle Jolyon, I am sorry!' and sit in the swing and let him look at her and tell her that he had not been very well but was all right now; and that dog would lick her hand.	"Милый дядя Джолион, простите!", и сядет на качели, и он сможет глядеть на неё и рассказать ей, что он немножко прихворнул, но сейчас совсем здоров; и пёс будет лизать ей руку.
That dog knew his master was fond of her; that dog was a good dog.	Пёс знает, что хозяин её любит; хороший пёс.
It was quite shady under the tree; the sun could not get at him, only make the rest of the world bright so that he could see the Grand Stand at Epsom away out there, very far, and the cows cropping the clover in the field and swishing at the flies with their tails.