Интерлюдия. Последнее лето Форсайта - [14]

That meant one or two poor creatures helped a little, and it meant that she would come again.	Это значило, что одно-два бедных создания получат какую-то помощь, и это значило, что она приедет ещё.
He put his hand in at the window and grasped hers once more.	Он заглянул в экипаж и ещё раз пожал ей руку.
The carriage rolled away.	Ландо покатилось.
He stood looking at the moon and the shadows of the trees, and thought:	Он стоял и смотрел на луну и на тени деревьев и думал:
' A sweet night!	"Чудесная ночь!
She......!'	Она!.."
II	II
Two days of rain, and summer set in bland and sunny.	Два дня дождя, и установилось лето, ясное, солнечное.
Old Jolyon walked and talked with Holly.	Старый Джолион гулял и беседовал с Холли.
At first he felt taller and full of a new vigour; then he felt restless.	Сначала он чувствовал себя словно выросшим и полным новых сил, потом ощутил беспокойство.
Almost every afternoon they would enter the coppice, and walk as far as the log.	Почти каждый день они ходили в рощу и доходили до упавшего дерева.
'Well, she's not there!' he would think, 'of course not!'	"Ну что ж, её нет, - думал он, - конечно, нет".
And he would feel a little shorter, and drag his feet walking up the hill home, with his hand clapped to his left side.	И тогда ему казалось, что он стал ниже ростом, и, с трудом передвигая ноги, он шёл в гору к дому, прижав руку к левому боку.
Now and then the thought would move in him:	Иногда у него являлась мысль:
'Did she come - or did I dream it?' and he would stare at space, while the dog Balthasar stared at him.	"Приезжала она или мне это приснилось?" И он устремлял взгляд в пустоту, а пёс Балтазар устремлял взгляд на него.
Of course she would not come again!	Конечно, она больше не приедет!
He opened the letters from Spain with less excitement.	Он уже без прежнего интереса вскрывал письма из Испании.
They were not returning till July; he felt, oddly, that he could bear it.	Они решили вернуться только в июле; как ни странно, он чувствовал, что это не так уж трудно пережить.
Every day at dinner he screwed up his eyes and looked at where she had sat.	Каждый день за обедом он скашивал глаза и смотрел на то место, где она тогда сидела.

She was not there, so he unscrewed his eyes again.	Её там не было, и глаза его опять смотрели прямо.
On the seventh afternoon he thought:	На седьмой день он подумал:
' I must go up and get some boots.'	"Надо съездить в город заказать башмаки".
He ordered Beacon, and set out.	Велел Бикону подавать и отправился.
Passing from Putney towards Hyde Park he reflected:	Между Пэтни и Хайд-парком он подумал:
'I might as well go to Chelsea and see her.'	"Можно бы заехать в Челси навестить её".
And he called out:	И крикнул кучеру:
"Just drive me to where you took that lady the other night."	- Заезжайте, куда вечером отвозили даму.
The coachman turned his broad red face, and his juicy lips answered:	Кучер обернул к нему своё широкое красное лицо, и его толстые губы ответили:
"The lady in grey, sir?"	- Даму в сером, сэр?
"Yes, the lady in grey."	- Да, даму в сером.
What other ladies were there!	Какие же ещё могут быть дамы!
Stodgy chap!	Болван!
The carriage stopped before a small three-storied block of flats, standing a little back from the river.	Коляска остановилась перед небольшим трехэтажным домом, стоявшим немного отступя от реки.
With a practised eye old Jolyon saw that they were cheap.	Опытным глазом старый Джолион увидел, что квартиры в нём дешёвые.
'I should think about sixty pound a year,' he mused; and entering, he looked at the name-board.	"Фунтов шестьдесят в год", - прикинул он и, войдя в подъезд, стал читать фамилии на дощечке.
The name 'Forsyte' was not on it, but against	Фамилии Форсайт не было, но против слов:
'First Floor, Flat C' were the words:	"Второй этаж, квартира С", значилось:
' Mrs. Irene Heron.'	"Миссис Ирэн Эрон".
Ah! She had taken her maiden name again!	А, она опять носит девичью фамилию!
And somehow this pleased him.	Ему это почему-то понравилось.
He went upstairs slowly, feeling his side a little.	Он медленно пошёл по лестнице, бок побаливал.
He stood a moment, before ringing, to lose the feeling of drag and fluttering there.	Он постоял, прежде чем звонить, чтобы улеглось ощущение подёргивания и трепыхания.
She would not be in!	Не будет её дома!
And then - Boots!	А тогда - башмаки!
The thought was black.	Мрачная мысль!
What did he want with boots at his age?	Зачем ему ещё башмаки в его возрасте?
He could not wear out all those he had.	Ему и своих-то всех не сносить.
"Your mistress at home?"	- Хозяйка дома?
"Yes, sir."	- Да, сэр.
"Say Mr. Jolyon Forsyte."	- Доложите: мистер Джолион Форсайт.

"Yes, sir, will you come this way?"	- Сейчас, сэр, пройдите, пожалуйста, сюда.
Old Jolyon followed a very little maid - not more than sixteen one would say - into a very small drawing-room where the sun-blinds were drawn.	Старый Джолион последовал за очень молоденькой горничной - лет шестнадцати, не больше - в очень маленькую гостиную со спущенными шторами.
It held a cottage piano and little else save a vague fragrance and good taste.	В ней было пианино, а больше почти ничего, если не считать неясного аромата и хорошего вкуса.