Интеллектуальный язык эпохи [заметки]

1

Kelly D. R. What is Happening to the History of Ideas? // Intellectual News. Autumn 1996. P/ 40.

2

См.: Панофский Э. Idea: К истории понятия в теориях искусства от античности до классицизма. СПб.: А. Наследников, 2002.

3

Следует, разумеется, учитывать, что само понятие «история» несколько анахронично звучит в древнегреческом контексте: как известно, в греческом языке слова ιστορια означало «исследование», «знание», «рассказ» (не обязательно о событиях прошлого — отсюда, например, понятие «естественная история») и совсем не имело привычного нам значения «процесс событий, развернутый во времени» (res gestae).

4

Ср. у Жиля Делёза, который, правда, толкует не об идеях вообще, а о философских «концептах»: «Концепты не ждут нас уже готовыми, наподобие небесных тел. У концептов не бывает небес. Их должно изобретать, изготавливать или, скорее, творить, и без подписи сотворившего они ничто» (Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М.: Ин-т экспериментальной социологии. СПб.: Алетейя, 1998. С. 14). И ниже: «…хотя у каждого из концептов есть свой возраст, подпись создателя и имя, они по-своему бессмертны — и в то же время повинуются требованиям обновления, замены и мутации, благодаря которым философия имеет беспокойную историю и столь же беспокойную географию; каждый момент и каждое место пребывают — но во времени, и проходят — но вне времени» (Там же. С. 17).

5

Несомненно, новое понятие об «идее» связано с возникновением института интеллектуальной собственности в XVIII веке, когда в правовые нормы вошло понятие о том, что идею можно законно присвоить, защитить промышленно-изобретательским патентом или авторским копирайтом.

6

Я пытался показать некоторые общие аспекты такого характерно современного мироощущения на материале французской литературы XIX века (Зенкин С. Н. Французский романизм и идея культуры. М.: РГГУ, 2002).

7

L'Encyclopédie, ou Dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers. T. 13. Neufchastel: S. Faulche, 1765. P. 284 (http://portail.atilf.fr/cgi-bin/getobject_?a.98:188./var/artfla/encyclopedie/texdatd/IMAGE/). Там же помещена и короткая статья Буше д'Аржи, посвященная другому, специально-юридическому значению того же самого слова «préjugé» (Ibid. P. 286).

8

Бэкон анализировал и классифицировал «идолы», или «ложные понятия» человеческого разума, в афоризмах XXXVIII–LXII первой части «Афоризмов об истолковании природы и царстве человека» («Новый Органон»). См.: Бэкон Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1978. С. 18–28.

9

Позиция Жокура в отношении «предрассудков» мало отличается от позиции Дидро, написавшего для 5 тома «Энциклопедии» статью о «Заблуждении»: источник заблуждений он усматривал в «свойственной нам привычке рассуждать о вещах, о которых либо мы понятия не имеем, либо о которых у нас имеются лишь недостаточно определенные понятия» (Философия в «Энциклопедии» Дидро и д'Аламбера. М.: Наука, 1994. С. 234. Перевод З. К. Манакиной).

10

Voltaire. Dictionnaire philosophique. P.: Gamier-Flammarion, 1964. P. 320.

11

«Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать» (письмо Вольтера «автору „Книги о трех самозванцах“», 10 ноября 1770 года). Для просветителей образцом «предрассудка» или «суеверия» служила именно религия. Ср. «назидательную проповедь» Вольтера «О суеверии» (1767): «Если человек рожден, чтобы заблуждаться, пожелаем ему достойные (то есть общественно полезные. — С.3.) заблуждения» (Вольтер. Философские сочинения. М.: Наука, 1988. С. 393. Перевод С. Я. Шейнман-Топштейн).

12

Паскаль Б. Мысли. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1995. С. 153. Перевод Ю. А. Гинзбург. У Паскаля речь идет не о ложном сознании (разумеется, невозможном у бога), а лишь об относительно ложном слове. В другом своем фрагменте Паскаль, рассматривая христианство как раскрытие, экспликацию ветхозаветных «иносказаний», замечает: «Историю Церкви следует на самом деле называть историей истины» (Там же. С. 287), — и хотя «история» понимается здесь не в смысле «исторического процесса», res gestae, а скорее в смысле «историописания», historia re rum gestarum, но сама формула «история истины» звучит парадоксально (в таком качестве она и зафиксирована Паскалем), указывая на становление нового, исторического понятия об «идее». В рамках паскалевской теологии «ложное по букве» слово Ветхого завета составляет предысторию вполне истинного новозаветного слова; а с точки зрения истории идей сама паскалевская концепция «иносказания» относится к предыстории идеи ложного сознания.

13

Баратынский Е. А. Полное собрание стихотворений: В 2 т. Т. 1. Ленинград: Советский писатель, 1936. С. 204 (стихотворение «Предрассудок» из сборника «Сумерки», 1842). Ср.: Беньямин В. Происхождение немецкой барочной драмы. М.: Аграф, 2002. С. 185 след.

14

«Понятие идеологии в современном его значении зародилось в тот момент, когда Наполеон пренебрежительно назвал этих философов (выступавших против его цезаристских притязаний) „идеологами“. Тем самым это слово впервые получило уничижительное значение, которое оно — так же как слово „доктринерский“ — сохранило по сей день» (Манхейм К. Идеология и утопия [1929] // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994. С. 67. Перевод М. И. Левиной). Наполеон говорил, что идеология — это «темная метафизика, которая, изощренно доискиваясь до первопричин, пытается на такой основе строить законодательство народов» (цит. по: Gusdorf G. La conscience révolutionnaire. Les Idéologues. P.: Payot, 1978. P. 320–321). Таким образом, оценочную окраску слову «идеология» впервые придала авторитарная государственная власть, считавшая «темную метафизику» своим конкурентом в построении «законодательства народов». Наполеон осуждает «идеологию» за то, что та «доискивается до первопричин» без оглядки на авторитет, — то есть по соображениям обратным сравнительно с теми, по каким просветители критиковали «предрассудки», возникающие от бездумного следования авторитету. В обоих случаях работает одна и та же оппозиция «разум/авторитет», просто ее члены по-разному оцениваются.

15

Aron R. L'Idéologie // Recherches philosophiques. 1937. Т. VI. Р. 65.

16

Терри Иглтон характеризует идеологию как такие точки мысли, где «пересекаются значение и сила» (Eagleton Т. Ideology: An Introduction. N.Y.: Verso, 2007 [1991]. P. 134).

17

См.: Барт P. Разделение языков [1973] // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. С. 519–534.

18

Волошинов В. Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-Пресс, 1995. С. 222.

19

Там же. С. 223, 224.

20

Волошинов В. Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-Пресс, 1995. С. 307–308. Ср. постоянно повторяемое в книге сопряжение двух понятий — «идеологическое» и «жизненное», например: «Слово всегда наполнено идеологическим или жизненным содержанием и значением» (Там же. С. 285).

21

Там же. С. 89–90.

22

Волошинов В. Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Аста-Пресс, 1995. С. 92.

23

Барт Р. Риторика образа // Барт Р. Избранные работы. С. 316. Перевод Г. К. Косикова.

24

Любопытно, что один из таких механизмов может, по Барту, имитировать «разоблачение предрассудков» — классическую интеллектуальную операцию просветительской критики. Анализируя один из типичных сценариев рекламы, Барт саркастически резюмирует его риторическое «послание», где «предубеждением» фактически объявляют самостоятельное критическое мышление: «Вот и мы тоже избавились от дорого стоившего нам предубеждения — действительно, оно стоило нам слишком дорого, слишком многих сомнений и возмущений, слишком мучительной борьбы и одиночества» (Барт Р. Операция «Астра» // Барт Р. Мифологии. М.: Академический проект, 2008. С. 108).

25

Althusser L. Idéologic et appareils idéologiques d'État //Althusser L. Positions. P.: Éditions sociales, 1976. P. 126.

26

Примерно так же и Маркс писал, что «теория становится материальной силой, как только она овладевает массами» (Маркс К. К критике гегелевской философии права [1843] // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. Т. 1. М.: Политиздат, 1984. С. 8).

27

Бахтин М. М. Дополнения и изменения ко второму изданию книги о Достоевском // Бахтин М. М. Собрание сочинений. Т. 6. М.: Русские словари — Языки славянской культуры, 2002. С. 309. Термин «драматизация» с оговорками применим к концепции Бахтина, который, как известно, считал драму жанром непригодным для диалогической разработки слова; тем не менее он сам применял слово «драма», в более широком трансгенерическом смысле, для характеристики диалогического процесса в романе — например, внутренняя речь героев Достоевского, пишет он, «развертывается как философская драма, где действующими лицами являются воплощенные, жизненно осуществленные точки зрения на жизнь и на мир» (Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского [1963] // Там же. С. 266).

28

В книге о Достоевском слово «жизненный» непосредственно сопрягается с понятием «идеологии», напоминая о «жизненной идеологии» в «Марксизме и философии языка» Волошинова: «Каждое лицо входит […] как символ некоторой жизненной установки и идеологической позиции, как символ определенного жизненного решения тех самых идеологических вопросов, которые его [героя. — С.З.] мучат» (Там же. С. 265–266).

29

См. там же, по предметному указателю.

30

Baudrillard J. Simulacres et simulation. P.: Galitée, 1981. P. 48.

31

Ibid. P. 32.

32

См.: Зенкин С. Н. Жан Бодрийяр: время симулякров // Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. С. 5—40.

33

Baudrillard J. Op. cit. P. 10.

34

Барт Р. Мифологии. С. 262. См. более подробный анализ этого места в моей вступительной статье к «Мифологиям» (Там же. С. 47–51), а также в отдельной статье: Zenkine S. Roland Barthes et Nekrassov: un jeu avec les mythes // Rencontres: Revista do Departamento de Francês. São Paulo, 2005 (фактически 2006). № 10. P. 113–123.

35

Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. С. 46–47.

36

См.: Ролан Барт о Ролане Барте. М.: Ad marginem, 2002, passim.

37

Это касается и новейших теорий, предложенных в работах: Слотердайк П. Критика цинического разума. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2001 [1983]; Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Художественный журнал, 1999 [1989].

38

В стихотворении Иванов ведет изощренную игру с именем и псевдонимом Сологуба. В одном из вариантов мифопоэтическое «истолкование имени» дается прямо в заглавии: «Федору Сологубу (в истолковании: Божидару, нарекшемуся Солнце губителем)». См. об этом: [Шишкин 1996: 146].

39

Слово «апотропей» восходит к древнегреческому αροτροπαιον и означает буквально «отвод». Апотропеями называли магические предметы, предотвращающие беду. Такими предметами могли быть рисунки, ювелирные изделия, статуэтки. Апотропей принимали самый разный, в том числе антропоморфный вид: «отводящая» рука в исламских культурах и в древней Индии, защищающий от «сглаза» глаз в составе различных изображений и т. д. [Eibl-Eibesfeldt, Sütterlin 1992: 397–407]. Антропоморфизм в апотропее мог сочетаться с теоморфизмом: так, в Древней Греции апотропеические функции выполняла фигура Аполлона, которому следовало приносить жертвы для защиты от болезней [Huber 2005: 127].

40

Надо отметить, что и культурно-антропологические идеи В. Я. Проппа оказываются вписаны в контекст философской антропологии того времени. В своей книге 1946 года «Исторические корни волшебной сказки» Пропп поднимает проблему магической защиты от угрожающей действительности, отождествляя с оберегом не только вещь, но и сопровождающий ее использование текст: «Рассказ есть своего рода словесный амулет, средство магического воздействия на окружающий мир» [Пропп 1946: 332].

41

Для антропологии этой эпохи вообще характерно определять человека через его Другое. Так, в книге «Первобытный человек и поздняя культура» Гелен пишет: «Озадаченный загадочностью бытия и своего собственного существования человек настраивается на то, чтобы обозначать себя через Не-Я, через Другое-чем-Человеческое. Его самосознание опосредованно, его старания по самоопределению приводят всегда к тому, что он отождествляет себя с нечеловеческим» [Gehlen 1964: 16].

42

К примеру, «зло» в понимании Батая может выступать в функции апотропея, будучи коренным свойством литературы, в рамках которой современный человек только и может достичь подлинной суверенности.

43

В 1946 году Хайдеггер испытывал полный упадок физических и духовных сил и проходил курс лечения у барона Виктора фон Гебзаттеля в санатории под Баденвайлером. Как утверждает сам Хайдеггер, ему стало плохо во время «инквизиторского допроса». После того как Хайдеггер вышел из санатория, вокруг него образовалась полоса отчуждения [Сафрански 2005: 464], чему в немалой степени способствовало то, что в январе 1946 года он был лишен права преподавания и уволен из университета. Только в зимнем семестре 1951/52 года ему позволяют вернуться к должности во Фрейбургском университете.

44

«Вместе с Целительным в просвете бытия сразу является злое. Его существо состоит не просто в дурном человеческом поведении, но покоится в злобном коварстве ярости. То и другое, целительное и яростное, однако, лишь потому могут корениться в бытии, что бытие само есть поле спора» [Хайдеггер 1993: 22].

45

Тот же мотив прослеживается в эссе «Проселочная дорога» (1949), где опасность проявляется в шуме и грохоте технических аппаратов, отвлекающих человека от его «пути» — проселочной дороги.

46

В 1949 году Хайдеггер прочитал в «Бременском клубе» четыре доклада («Вещь», «Постав», «Опасность», «Поворот»), которые легли в основу доклада «Вопрос о технике» в Мюнхенской академии наук в 1953 году.

47

Тот же парадоксальный ход мысли можно обнаружить в книге Гюнтера Андерса «Кафка, за и против» (1951). В последней главе Андерс анализирует понятие «религиозного человека» в различных дискурсах: в теологии, в философии и в литературе. Его вывод парадоксален в духе платоновского фармакона: «В принципе всю немецкую философию от Лессинга до Гегеля (этот странный феномен, промежуточный между религией и наукой) […] можно представить как процесс, в котором религия уничтожается через спасение и спасается через уничтожение» [Anders 1963: 73]. Этот процесс Андерс именует «ререлигиофикацией» (Re-Religiosifizierung) предварительно разбожествленного (entgötterte) мира.

48

«Корпус», «остов», «каркас», «основание» — таковы словарные значения термина das Gestell; Хайдеггер вводит свой термин также в синонимический ряд: «стеллаж» и «скелет».

49

Ср. оригинал: «Das Wesen des Gestells ist das in sich gesammelte Stellen, das seiner eigenen Wesenswahrheit mit der Vergessenheit nachstellt, welches Nachstellensich dadurch verstellt, das es sich in das Bestellen alles Anwesenden als den Bestand entfaltet, sich in diesem einrichtet und als dieser herrscht» [Heidegger 1962: 37].

50

Ср. оригинал: «Das Geschick der Entbergung ist in sich nicht irgendeine, sondern die Gefahr. Waltet jedoch das Geschick in der Weise des Ge-stells, dann ist es die höchste Gefahr. […] Dadurch macht sich der Anschein breit, alles was begegne, bestehe nur, insofern es ein Gemächte des Menschen sei. […] Nach ihm sieht es so aus, als begegne der Mensch überall nur noch sich selbst […] Indessen begegnet der Mensch heute in Wahrheit gerade nirgends mehr sich selber, d.h. seinem Wesen» [Heidegger 1962: 26–27].

51

«Существо техники двусмысленно в высоком значении этого слова. Двусмысленность здесь указывает на тайну всякого раскрытия потаенности, т. е. на тайну истины» [Там же: 236].

52

Ср. оригинал:

«So ist denn, wo das Ge-stell herrscht, im höchsten Sinne Gefahr.

Wb aber Gefahr ist, wächst

Das Rettende auch»

[Heidegger 1962: 28].

53

Ср. оригинал: «Ob der Kunst diese höchste Möglichkeit ihres Wesens inmitten der äußersten Gefahr gewährt ist, vermag niemand zu wissen. Doch wir können erstaunen. Wovor? Vor der anderen Möglichkeit, daß überall das Rasende der Technik sich einrichtet, bis eines Tages durch alles Technische hindurch das Wesen der Technik west im Ereignis der Wahrheit» [Heidegger 1962: 35].

54

О самоопределении философской антропологии вообще и у Гелена в частности см. подробнее: [Чечулин 1999: 18–21].

55

Некоторые части этой книги Гелена впервые появились под названием «Социально-психологические проблемы в индустриальном обществе» («Sozialpsychologische Probleme in der industriellen Gesellschaft», Tübingen, 1949).

56

«От природы нестабильные, пластичные и переменчивые области простираются на всю конституцию человека» [Gehlen 1964: 42].

57

«Здесь мы описали „ритуал“, то есть действие, которое должно соотноситься с самим собой […] Такая активно осуществляемая рефлексия поведения называется стилизацией; с внешней точки зрения, действие состоит в нормировании или стилизации самого себя» [Gehlen 1964: 80].

58

Не следует забывать, что социология обрамляет все эти дискурсы в книге Гелена: именно в рамках социологии вызревает понятие институции. Впрочем, понятие институции у Гелена стоит на стыке различных наук и тяготеет к философии.

59

Термин «стилизация» у Гелена имплицитно отсылает к категории стилей жизни (Lebensstile) у Эриха Ротакера.

60

Гелен противопоставляет статус субъективно выбранной роли. Статус — это институционализованная роль, как об этом писал Игорь Смирнов [Смирнов 2004: 221–222].

61

Хотя можно предположить, что Гелен все же читал Батая. По крайней мере, название его поздней книги «Мораль и гипермораль» (1963) использует термин «гипермораль», введенный Батаем для определения морали суверена (этот термин появляется, к примеру, в предисловии к книге «Литература и зло»: «Литература […] является ярко выраженной формой Зла — Злом, обладающим, как мне думается, особой, высшей ценностью. Этот догмат предполагает не отсутствие морали, а наличие „сверхнравственности“» [Батай 2000: 123]). Однако если у Батая «гипермораль» означает свободную манипуляцию с добром и злом, свойственную суверену, то у Гелена «гипермораль» становится выражением гипертрофированного морализаторства, характерного для послевоенной культуры. Для Батая гипермораль суверенна, тогда как мораль — относительна; между тем для Гелена важна категория плюрализма моральных систем. В негативном смысле «плюрализм моралей» интересовал и Батая, задумывавшего сочинение «Система моралей». Концепции гиперморали у Батая посвящена небольшая глава в книге Мишеля Сюриа [Surya 2002: 425–431].

62

Среди этих причин нужно назвать политические (Гелен сформировался как исследователь в тоталитарной Германии, тогда как Батай творил в либерально-демократической Франции), социальные (Гелен с самого начала утверждал себя как академический ученый, лояльный по отношению к существующей власти, тогда как Батай занимал маргинальную позицию в научном обществе) и дискурсивные (оба философа старались быть интердискурсивными, но если у Гелена это происходило в рамках междисциплинарности на основе академических наук, то Батай пытался объединить философию с литературой и священнослужением).

При этом оба философа развивали различные варианты негативной антропологии: если человек для Гелена основан на «нехватке», то у Батая homo избыточен, однако этот избыток подразумевает разрушение. В «Суверенности» Батай утверждает, что «имя „человек“ всегда связано с невозможной комбинацией взаиморазрушительных движений» [Батай 2006: 420–421].

Не менее важна категория «отсрочки», центральная для обоих авторов, однако эта тема должна стать предметом отдельной работы.

63

Суверенность у Батая утверждает себя как отрицание — но это другое отрицание, чем в 1930-е годы. В «Эротизме» Батай пишет: «человек — это такое животное, которое не просто принимает природную данность, но и отрицает ее […]. Параллельно с этим человек отрицает себя самого, воспитывает себя, отказывается, например, давать свободу удовлетворению своих животных потребностей […] поскольку существует человек, постольку существует, с одной стороны, труд, а с другой — отрицание животного начала в человеке посредством запретов» [Батай 2006: 655–656]. Как видно из этого фрагмента, отрицание Батай интерпретирует как моральное усилие.

64

Хотя «Суверенность» была опубликована целиком лишь в 1976 году, Деррида мог читать ту главу, где Батай рассуждает о соотношении суверенности и смерти. Этот текст (глава вторая из первой части) вышел в июльском номере батаевского журнала «Критик» за 1953 год под названием «Парадокс смерти и пирамида». Тот факт, что Деррида ориентировался именно на этот текст Батая, доказывает и ход рассуждений французского постмодерниста, обосновывающего свою концепцию фармакона древнеегипетскими легендами.

65

Другой подход к сравнению Шмитта и Батая см. в предисловии С. Зенкина к книге «Проклятая часть». Зенкин считает, что как Шмитт, так и Батай размышляли о суверенности как о предельном опыте, в котором проявляет себя абсолютный субъект [Зенкин 2006: 33].

66

В интерпретации искусства у Батая можно заметить влияние Шеллинга, для которого искусство было абсолютно, поскольку допускало тождество субъекта и объекта.

67

Любопытно, что в семейной жизни Батай совмещал «субъективную суверенность» поэта с «объективной суверенностью» феодальной эпохи. Начиная с середины 1940-х годов, то есть и в годы написания «Суверенности», он живет с Дианой Евгеньевной Кочубей де Богарне, в чьих жилах текла кровь герцогов Лейхтенбергских, с одной стороны, и Жозефины де Богарне, с другой. Может быть, отчасти поэтому Батай с таким вниманием обращается в 1950-е годы к проблеме феодального господства? Этому предмету посвящена и последовавшая за незавершенной «Суверенностью» книга Батая «Процесс Жиля де Рэ» (1958): в ней анализируется беспредельное «падение» феодального господина, которому не удалось достичь субъективной суверенности.

68

От биологии и этнологии предвоенного периода послевоенный Кайуа переходит к социологии, которая позволяет ему развить философию тотального контроля: «…убедившись, что между играми, нравами и институтами закономерно существуют тесные отношения компенсации или близости, представляется достаточно разумным поставить вопрос о том, не заложена ли сама судьба различных культур, их шансы на успех или риск застоя, в предпочтении, которое они отдают той или иной из элементарных категорий, на которые я разделил игры и которые обладают неравной продуктивностью. Иначе говоря, я занимаюсь не просто социологией игр. Моя задача заложить фундамент социологии, основанной на играх» [Кайуа 2007: 95].

69

Проблема опасной «склонности» возникает и в следующей книге Кайуа «Беллона, или Склонность к войне».

70

См.: Foucault М. «Il faut défendre la société». Cours au Collège de France (1975–1976) / Ed. s. dir. F. Ewald & A Fontana par M. Bertani & A Fontana Paris: Gallimard/Seuil, 1997; Foucault M. «Society Must Be Defended». Lectures at the College de France. 1975–1976. / Transl. by D. Macey. New York: Picador, 2003.

71

Цитаты из нее приводятся по русскому изданию: Фуко М. «Нужно защищать общество»: Курс лекций, прочитанный в Коллеж де Франс в 1975/76 учебном году / Пер. Е. А. Самарской. СПб.: Наука, 2005. Далее везде в сносках — НЗО.

72

НЗО. С. 291.

73

Там же. С. 148.

74

Там же. С. 76.

75

Там же. С. 74.

76

Там же. С. 69.

77

Там же. С. 75.

78

НЗО. С. 31.

79

Там же. С. 29–30.

80

Там же. С. 28–29.

81

НЗО. С. 47.

82

Там же. С. 35.

83

НЗО. С. 63.

84

При этом, как известно, он уделяет большое место военным институтам в описании формирования «дисциплины» (см.: Фуко М. Надзирать и наказывать/ Пер. В. Наумова под ред. И. Борисовой. М.: Ad Marginem, 1999. С. 197–285).

85

Hoffman М. Foucault's politics and bellicosity as a matrix for power relations // Philosophy and Social Criticism. 2007. Vol. 33. № 6. P. 756–778.

86

В своих последующих работах он будет весьма осторожно пользоваться этим различием, специально оговаривая, что оно не носит универсального характера. Так, в своей аннотации к курсу «Рождение биополитики» 1979 года он напишет: «Речь идет не столько о том, чтобы превращать различие между государством и обществом в историко-политическую универсалию […] сколько о попытке увидеть в этом различии форму схематизации, типичную для конкретной технологии управления» (цит. по: Фуко М. Рождение биополитики // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Ч. 3 / Пер. Б. М. Скуратова под общ. ред. В. П. Большакова. М.: Праксис, 2006. С. 154). О пренебрежительном отношении Фуко к универсальности этого различия см. любопытную критическую статью, написанную с либеральных позиций: Neocleous М. Perpetual war, or «war and war again»: Schmitt, Foucault, fascism // Philosophy and Social Criticism. 1996. Vol. 22. № 2. P. 47–66.

87

НЗО. C. 56.

88

Там же. С. 66.

89

НЗО. С. 67–68.

90

Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Пер. А. Гутермана // Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1991. Т. 2. С. 95.

91

НЗО. с. 110.

92

Там же. С. 121–122.

93

НЗО. С. 200.

94

Там же. С. 158.

95

Там же. С. 34.

96

НЗО. С. 75.

97

В подтверждение интуиции, что идея классовой борьбы восходит к дискурсу «войны рас», Фуко ссылается на письмо Маркса к Энгельсу от 1882 года: «В отношении нашей классовой борьбы ты хорошо знаешь, где мы ее нашли: мы нашли ее у французских историков, когда они говорили о борьбе рас» (НЗО. С. 95). Но редакторы, готовившие к изданию этот курс лекций, не нашли подобного письма в сочинениях Маркса. Они приводят другое его письмо, от 27 июня 1854 года, где Тьерри был назван «„отцом классовой борьбы“ во французской историографии» (см.: НЗО. С. 100).

98

НЗО. С. 222.

99

Там же. С. 230.

100

Речь идет о работах А.-Р.-Ж. Тюрго, Л.-Ж. де Брекиньи и Ж.-Ф. Шапсаля (НЗО. С. 218–220, 228).

101

Там же. С. 237.

102

Там же. С. 230.

103

Это также отмечает Колин Гордон в своей беседе с Жаком Донзело, текст которой был недавно опубликован в журнале «Логос». Он связывает обращение Фуко к теме «управления» (или «правительственности», как предлагает переводить этот термин Андрей Корбуг) с отказом от «активистского идеала» 1970-х годов (см.: Донзело Ж., Гордон К. Управление либеральными обществами — эффект Фуко в англоязычном мире / Пер. А. Корбута под ред. А. Бикбова // Логос. 2008. № 2. С. 6–7).

104

Фуко М. Субъект и власть // Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Ч. 3 / Пер. Б. М. Скуратова под общ. ред. В. П. Большакова. М.: Праксис, 2006. С. 181–182.

105

Опять-таки, насколько сильно контрастирует с этим положением следующий пассаж из «Субъекта и власти»: «…отношения власти глубоко укоренены в социальных связях […] они не образуют какой-то дополнительной структуры поверх общества, об упразднении которой можно мечтать» (Фуко М. Субъект и власть. С. 184).

106

О необходимости разомкнуть этот круг см.: НЗО. С. 62. Там же, на с. 124 Фуко предлагает анализировать любой тип власти как «бесконечную смену одних отношений господства другими».

107

НЗО. С. 204. См. также с. 149–150: «Я хотел не столько показать, как дворяне представляли то ли свои требования, то ли свои несчастья с помощью исторического дискурса, а как нарождался, формировался в связи с функционированием власти определенный инструмент борьбы — во власти и против власти; таким инструментом служило знание, новое знание, то есть новая форма истории». И еще с. 203–204: «В целом, я хотел бы вам показать, почему этот дискурс не должен восприниматься как идеология или идеологический продукт дворянства и его классовой позиции, и вообще не об идеологии здесь идет речь». Эти утверждения не помогают понять, как возникновение «историко-политического» дискурса должно быть связано с войной, которую вело дворянство «на два фронта».

108

У Фуко речь идет об институциональных мерах контроля за историческим знанием, которые начиная с 1760 года активно принимает королевская власть: в 1760 году была создана Библиотека финансов, в 1763 году — Хранилище хартий, в 1781 году оба этих института были объединены в Библиотеку законодательства, администрации, истории и государственного права, которую Фуко называет «министерством истории» (НЗО. С. 151). Во главе ее стоял историк Жакоб-Николя Моро (1717–1803), проводивший последовательную абсолютистскую линию в интерпретации средневековой истории Франции.

109

Об этом убедительно говорит в своей статье Паскуале Паскуино, в 1970-е годы принимавший участие в работе семинара под руководством Фуко: «Дискурс войны, который Фуко пытался анализировать в течение своего курса 1976 года, в конечном счете располагается вне политического дискурса, поскольку дискурс политики должен быть способен соединять в себе конфликт и порядок, покой и безопасность граждан города» (Pasquino Р. Political theory of War and peace: Foucault and the history of modern political theory // Economy and Society. 1993. Vol. 22. № 1. P. 82–83).

110

Фюре Ф. Постижение Французской революции / Пер. Д. В. Соловьева. СПб.: ИНАПРЕСС, 1998. Стоит отметить, что впервые книга Фюре была опубликована издательством Gallimard в 1978 году, но начало ревизионистского движения было положено в 1960-е годы американцем Робертом Фостером и англичанином Альфредом Коббаном. До сих пор внутри этого направления англоязычные историки составляют значительную часть исследователей. Хороший обзор его истории см.: Dewald J. French nobles and historians, 1820–1960 // The French nobility in the eighteenth century: reassessments and new approaches / Ed. by J. M. Smith. University Park, Pennsylvania: Pennsylvania State University Press, 2006. P. 305–332.

111

К этой мысли также склоняется Доминик Лакапра. См.: LaCapra D. History and reading: Tocqueville, Foucault, French studies. Toronto: University of Toronto Press Inc., 2000. P. 12–13.

112

Фюре Ф. Указ. соч. С. 24–25. Ряд интересных параллелей с подходом «ревизионистов» в работах Фуко отмечает также Кейт Майкл Бейкер. См. Baker К. М. A Foucauldian account of French Revolution? // Foucault and the Writing of History / Ed. by J. Goldstein. Oxford: Blackwell, 1994. P. 187–205.

113

Традиция определять IX–X века как расцвет «феодальной анархии» и рассматривать фьеф как продукт «узурпации» королевского бенефиция проходит через весь XVII век и продолжается в XVIII веке. Она восходит к работам двух историков XVI века — Жака Кюжаса и Этьена Паскье. В ее разработке большую роль сыграли королевские юристы — Шарль Дюмулен, Шарль Луазо и Луи Шантеро-Лефевр. Краткий обзор этой традиции см: Ellis Н. Boulainvilliers and the French Monarchy: aristocratic politics in early eighteenth-century France. Ithaca and London: Cornell University Press, 1988. P. 31–39.

114

Словарь Французской академии наук фиксирует новое значение слова «аристократия» только в пятом своем издании (1798). О том, как дворяне превратились в «аристократов», см: Kaiser Е. Т. Nobles into aristocrats, or how an order became a conspiracy // The French nobility in the eighteenth century: reassessments and new approaches. P. 189–224; Higonnet P. «Aristocrate», «Aristocratie»: Language and Politics in the French Revolution // The French Revolution 1789–1989: Two Hundred Years of Rethinking / Ed. by S. Petrey Lubbock. Texas: Texas Tech University Press, 1989. P. 47–66. В своей последней книге, вышедшей в 2009 году, Уильям Дойль, один из наиболее видных историков-«ревизионистов», указывает на голландское происхождение термина «аристократы». По его мнению, автором этого термина следует считать Яна Дирка ван дер Кеппелена тот ден Пола (1741–1784) — лидера голландских «патриотов», боровшихся с режимом штатгальтера Вильгельма V Оранского и в силу своих антибританских настроений вызывавших сочувствие при дворе Людовика XVI (см.: Doyle W. Aristocracy and its enemies in the age of revolution. New York: Oxford University Press, 2009. P. 157–158).

115

Но только не о том, что нередкое синонимичное употребление слов «дворянство» и «аристократия», которое характерно для современного языка, а также присутствует во французском тексте книги «Нужно защищать общество», является заведомо некорректным. Экскурс в историю употребления слова «аристократия» был предпринят здесь только затем, чтобы напомнить о способе политизации, которому подвергся тогда заметный социальный слой и который теперь часто определяет наше видение его истории. В этом смысле указанная синонимия вполне оправданна. И даже можно было бы сказать, что «аристократия» выступает по отношению к «дворянству» как его неотлучный политический supplément (в смысле Ж. Деррида), как политическая форма нашего представления об этом сословии.

116

Как писали Франсуа Фюре и Мона Озуф, после тирании Людовика XIV дворянство «лишилось не столько своей роли, сколько самого своего определения». См.: Furet F. et Ozouf М. Deux légitimations historiques de la société française au XVIIIе siècle: Mably et Boulainvilliers //Annales: économies, sociétés, civilisations. 1979. Vol. 34. P. 439). О том же говорит Дэвид Бьен: «Старый режим создал дворянство, которое не было аристократией в классическом смысле правящей олигархии, как в Венеции, и не принимало участие в управлении, как в Англии. По большей части не связанное с земельной собственностью, дворянство определялось через отношение к государству. Но это отношение […] также лишало его политической власти. Поэтому наиболее заметная сторона его социального существования характеризуется тем, что дворянство представляло собой класс индивидов, владеющих личным наследственным статусом по праву рождения и под королевской гарантией» (Bien D. D. Aristocracy//A critical dictionary of the French Revolution / Ed. F. Furet and M. Ozouf. Cambridge, Mass.: Belknap Press of Harvard University Press, 1989. P. 626). Примечательно также, что эта статья помещена в «Критическом словаре» в разделе «Идеи».

117

Этот контекст представлен здесь в соответствии с «политической биографией» Буленвилье, написанной Гарольдом Эллисом. См.: Ellis H. Boulainvilliers and the French Monarchy: aristocratic politics in early eighteenth-century France. Ithaca and London: Cornell University Press, 1988.

118

Как отмечают Ричард Кёбнер и Мелвин Рихтер, именно в кругу этой знати слово «деспотизм» впервые перестает обозначать восточную форму правления и начинает использоваться как политическая инвектива (см.: Koebner R. Despot and despotism: vicissitudes of political term // Journal of the Warburg and the Courtauld Institute. 1951. Vol. XIV. № 3/4. P. 301); Richler M. A family of political concepts: tyranny, despotism, bonapartism, cesarism, dictatorship, 1750–1917 // European Journal of Political Theory. 2005. Vol. 4. № 3. P. 229).

119

Эти дебаты Эллис рассматривает как первый случай «публичной политики» в истории Франции (см.: Ellis Н. Op. cit. P. 136).

120

Цит. по: Ellis Н. Op. cit. P. 195.

121

Нетитулованное дворянство поддержало парламент, и произошла перегруппировка социальной элиты: исчезло напряжение, которое долгое время сохранялось в отношениях военного и гражданского дворянства (дворянства шпаги и мантии). См. об этом: Ford F. L. Robe and sword: the regrouping of the French aristocracy after Louis XIV. Cambridge: Harvard University Press, 1953. P. 173–187.

122

НЗО. C. 169–170. Буленвилье действительно был генеалогом. Он стремился привить своему сословию «генеалогическое» сознание. См. об этом другую работу Гарольда Эллиса: Ellis Н. Genealogy, history, and aristocratic reaction in early eighteenth-century France: the case of Henri de Boulainvilliers // The Journal of Modern History. 1986. Vol. 58. № 2. P. 414–451.

123

НЗО. C. 184.

124

О том, что Буленвилье был далек от этих идей, см.: Ellis Н. Op. cit. P. 76. Но его ненависть к третьему сословию стала притчей во языцех вскоре после начала публикации его сочинений (с 1727 года). Критика, с которой обрушился на них аббат Дюбо, особенно помогла утвердиться такому общественному мнению. Так что даже Монтескьё, вполне сочувствующий Буленвилье и воспринявший от него интерес к истории «феодального правления», говорит, что строй его мыслей «походит на заговор против третьего сословия» (см.: Монтескье Ш.-Л. О духе законов / Сост., пер. и коммент. А. В. Матешук. М.: Мысль, 1999. С. 511).

125

Традиция видеть в Буленвилье своеобразного «проторасиста» имеет давние корни. Вероятно, такому взгляду во многом поспособствовал Жозеф-Артюр де Гобино, бывший большим поклонником Буленвилье. Ханна Арендт называет Гобино «последним наследником Буленвилье» (Арендт Х. Истоки тоталитаризма / Пер. И. В. Борисовой, Ю. А. Кимелева, А. Д. Ковалева, Ю. Б. Мишкенене, Л. A Седова под ред. М. С. Ковалевой, Д. М. Носова. М.: ЦентрКом, 1996. С. 245). Но та же Арендт уточняет, что «в теории Буленвилье речь идет все еще о людях, а не о расах, она основывает право высшего слоя людей на историческом деянии, завоевании, а не на физическом факте» (Там же. С. 235). Как подсказывают редакторы, готовившие к публикации «Нужно защищать общество», Фуко мог читать «Мемуары о дворянстве Французского королевства» Буленвилье в приложении к работе Андре Девиве «Чистая кровь», где прослеживается прямая связь между «расовым» мышлением дворян и более поздними расово-биологическими теориями (Devyver A. Le Sang épuré. Les préjugés de race chez les gentilhommes français de l'Ancien Regime. Bruxelles: éditions de l'Université, 1973). Критику такого подхода см. у Эллиса (Ellis Н. Op. cit. P. 5, 7, 154). Анахронистическим считает подход Девиве и Робер Десимон: «Столь же неадекватным является более или менее сознательное наложение друг на друга контекстуальных понятий, будь то расизм или идея природной наследственности, абсолютно немыслимых до появления трудов Гобино и натуралистов от Бюффона до Дарвина. До XVIII века „раса“ — это не что иное, как патрилинейность, а „наследственность“ была исключительно юридическим термином, означавшим передачу имущества, а не естественных свойств» (Десимон Р. Дворянство, «порода» или социальная категория? Поиски новых путей объяснения феномена дворянства во Франции нового времени / Пер. С. Е. Летчфорда и П. Ю. Уварова // Французский ежегодник 2001. http://annuaire-fr.narod.ru).

126

Джонсон Кент Райт, разделяющий с Квентином Скиннером и Джоном Пококом их интерес к классической республиканской традиции в Европе раннего модерна, считает Буленвилье представителем французского республиканского конституционализма: «Его часто порицают как аристократического или даже расистского реакционера, но очевидно, по сути, он был классическим республиканцем» (Wright J. К. The idea of republican constitution in Old Regime France // Republicanism: a shared Europian heritage / Ed. by Q. Skinner and M. van Gelderen. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. Vol. 1. P. 290). Тему отношения Буленвилье с этой традицией обсуждает также в своей работе голландская исследовательница Аннелин де Дейн: De Dijn A. French political thought from Montesquieu to Tocqueville: Liberty in a levelled society? New York: Cambridge University Press, 2008. P. 14–20.

127

Реформаторская деятельность Буленвилье ограничивается, по сути, тольксгдвумя проектами, которые были предложены им в письмах к герцогу Орлеанскому: 1). он предлагал созвать Генеральные штаты, чтобы кассировать долги, оставленные Людовиком XIV; 2). он предлагал учредить «Главную палату дворянства», где бы велся «каталог» всех дворян королевства. Ни один из этих проектов не был реализован. См. об этом: Ellis Н. Op. cit. Р. 106–112.

128

Как это делает Райт (см.: Wright J. К. Op. cit. P. 290).

129

НЗО. С. 72–73.

130

В этом, согласно Фуко, состоит преимущество Буленвилье в сравнении с Макиавелли: «…для Макиавелли история не была той областью, где нужно анализировать властные отношения. История была для него областью примеров, своего рода сборником юриспруденции или тактических моделей, могущих служить образцом для власти» (НЗО. С. 184).

131

В отличие от Фуко, Делёз акцентирует свое внимание на содержащейся у Клаузевица идее «абсолютной войны», которую он истолковывает по-своему, как войну без конечного результата, не нацеленную на полное уничтожение противника (см.: Deleuze G., Guattari F. Traité de nomadologie: La machine de guerre // Mille plateaux. Paris: Minuit, 1980. P. 434–521, а также отдельное издание на английском: Deleuze G., Guattari F. Nomadology: The War Machine / Trans, by B. Massumi. New York: Semiotext(e), 1986). Интересное сопоставление взглядов Фуко и Делёза на войну см. в статьях Джулиана Рида: Reid J. War, discipline, and biopolitics in the thought of Michel Foucault // Social Text. 2006. Vol. 24. № 1. P. 127–152; Reid J. Deleuze's War Machine: Nomadism against the State // Millennium: Journal of International Studies. 2003. Vol. 32. № 1. P. 57–85.

132

О том, как сам Делёз определял свои расхождения с Фуко, о затруднениях, которые вызывало у него его понятие власти, об обществе как «машине войны», которое «отовсюду бежит» и в котором «первичны линии уклонения», см.: Делёз Ж. Желание и наслаждение / Пер. С. Фокина // Комментарии. № 11. 1997. С. 138–146.

133

НЗО. С. 208.

134

Там же. С. 209–210.

135

Буленвилье был одним из первых, кто стал определять феодализм как особую форму правления. Это также отмечает Фуко (НЗО. С. 166). Дж. К. Райт считает «феодальное правление» Буленвилье «идеализированной моделью греческого полиса, в котором все граждане (даже если гражданство и определяется исключительными признаками) на равных правах участвуют в самоуправлении» (Wright K. J. A Classical republican in eighteenth-century France: the political thought of Mably. Stanford: Stanford University Press, 1997. P. 129).

136

Правда, Фуко в своем изложении истории Буленвилье никогда не заостряет внимания на той важной роли, которую играют в ней события XIV века, когда короли вводили широкую практику аноблирования и создавали новых пэров. Об этом см.: Furet F. et Ozouf М. Op. cit. P. 444–445.

137

Furet F. et Ozouf M. Op. cit. P. 441.

138

Буленвилье был не историцистом, а спинозистом. Он был первым, кто перевел «Этику» Спинозы на французский язык и написал свои комментарии к «Богословско-политическому трактату». Примечательно, что Фуко, неоднократно подчеркивая, что Буленвилье открыл в истории силовые отношения, что он «описал феномен власти не в юридических терминах суверенитета, а в исторических терминах господства и игры сил» (НЗО. С. 183), нигде не упоминает Спинозу как философский источник его видения истории. Между тем эта «деталь» может многое объяснить в характере творчества Буленвилье и перевести разговор о нем совсем в иную плоскость, где его сословные предубеждения уже не будут играть решающей роли. О том, что Буленвилье находился под обаянием Спинозы и его концепции силы (conatus), писали Ханна Арендт (Указ. соч. С. 135), а также Фюре и Озуф: «Знакомство с системой, где право Бога отождествляется с его мощью и где каждый человек наслаждается правом в точной пропорции с его силой, несомненно научило его не уравнивать право с идеальными целями. Также, как спинозистский полис (cité spinoziste), общество Буленвилье является следствием свободной игры сил. Историческое описание было для него только выражением эмпирической ситуации и оставляло в стороне всякую аксиологию» (Furet F. et Ozouf М. Op. cit. P. 442). О Буленвилье как о ревностном приверженце Спинозы много говорит в своих последних работах Джонатан Израэль, историк спинозистского движения в Европе XVII–XVIII веков. См.: Israel J. I. Radical Enlightenment: philosophy and the making of modernity, 1650–1750. New York: Oxford University Press, 2001. P. 565–675; Israel J. I. Enlightenment contested: philosophy, modernity and emancipation of man, 1670–1752. New York: Oxford University Press, 2006. P. 278–287.

139

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P.: Christian Bourgois, 2004. P. 56.

140

Nancy J.-L. The Inoperative Community / Ed. P. Connor. Trans. P. Connor, L. Garbus, M. Holland, S. Sawhney. Foreword Ch. Fynsk. Minneapolis and Oxford: University of Minnesota Press, 1991. P. XXXVII.

141

См.: Муфф Ш. Агониетические публичные пространства, демократическая политика и динамика страстей / Пер. с англ. А. Смирнова // Десять докладов, написанных к Международной конференции по философии, политике и эстетической теории «Создавая мыслящие миры», проведенной в рамках 2-й Московской биеннале современного искусства. М.: Интерроса, 2007. С. 96–97. Муфф убедительно критикует модель рационального консенсуса, типичную для так называемой демократии обсуждения (deliberative democracy).

142

Бланшо М. Неописуемое сообщество / Пер. с фр. Ю. Стефанова. М.: МФФ, 1998. С. 11. Обратим внимание на то, что идея рассматривается как нечто до конца не оформленное, как предпонятие, если угодно. Точно так же уместно говорить и о «сообществе».

143

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 65.

144

Lacoue-Labarthe Ph., Nancy J.-L. The Literary Absolute. The Theory of Literature in German Romanticism / Trans. Ph. Barnard and Ch. Lester. Albany: State University of New York Press, 1988. P. 8.

145

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 11, 28.

146

Ibid. P. 34.

147

См.: Батай Ж. Внутренний опыт / Пер. с фр., послесл. и комм. С. Л. Фокина. СПб.: Аксиома, Мифрил, 1997.

148

См.: Батай Ж. Теория религии // Батай Ж. Теория религии. Литература и Зло / Пер. с фр. Ж. Гайковой, Г. Михалковича. Минск: Современный литератор, 2000.

149

Бланшо М. Опыт-предел // Танатография Эроса. Жорж Батай и французская мысль середины XX века / Сост., пер., комм. С. Л. Фокина. СПб.: Мифрил, 1994. С. 66–67.

150

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 28.

151

См.: Беньямин В. О некоторых мотивах у Бодлера / Пер. Ю. А. Данилова// Беньямин В. Озарения. М.: Мартис, 2000. Разделы IV и III.

152

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 29.

153

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 30.

154

Ibid. P. 29.

155

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 30.

156

Название работы M. Хайдеггера в переводе А. В. Михайлова; в немецком стоит слово «Fehl».

157

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 33.

158

Ibid. P. 34.

159

Ibid. P. 35.

160

Ibid. P. 66.

161

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 65.

162

Бланшо M. Неописуемое сообщество. С. 37.

163

Ср. с высказыванием Гертруды Стайн «I write for myself and strangers» (роман «Становление американцев»).

164

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 16.

165

Nancy J.-L. The Inoperative Community. P. XXXVI11-XXXIX.

166

О трудностях перевода этого слова на другие языки, и в первую очередь на английский, говорят следующие факты. Пьер Джорис, вдохновленный Кристофером Финском, передает «désoeuvrement» необычным словом «unworking» (неработающий, непригодный для работы), Энн Смок предпочитает «uneventfulness» (бессобытийность), а коллектив переводчиков книги Нанси, сознательно сместив акцент, выбирает нейтральное «inoperative» (недействующий, неисправный). В переводе Ю. Стефанова использовано слово «праздность».

167

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 19–20.

168

Там же.

169

См.: Батай Ж. Теория религии. С. 59–60.

170

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 31.

171

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 52.

172

Бланшо M. Неописуемое сообщество. С. 29.

173

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 41.

174

Ibid. P. 43.

175

Ibid. P. 23. О сингулярности, рассмотренной на примере тел, см.: Нанси Ж.-Л. Corpus / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Е. Петровской. Пер. с фр. Е. Петровской, Е. Гальцовой, А. Антонова. М.: Ad Marginem, 1999, а также: Он же. Тело: вовне или внутри. Пятьдесят восемь показаний о теле / Пер. с фр. А. Гараджи // Синий диван. 2006. № 9.

176

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 69.

177

Ibid. P. 70.

178

Ibid. P. 69.

179

Бланшо M. Неописуемое сообщество. С. 60.

180

Там же. С. 63.

181

Бланшо М. Неописуемое сообщество. С. 35.

182

Слова Бланшо, цит. по: Kofman S. Paroles suffoquées. P.: Galilée, 1987. P. 69–70.

183

Nancy J.-L. La communauté désoeuvrée. P. 72.

184

То, что мы имеем дело с онтологией совместности, подтверждается и таким прямым высказыванием: «Сообщество дается нам вместе с бытием и в качестве бытия…» (Ibid. Р. 87).

185

Ibid. Р. 74. Нанси активно использует двойное значение глагола «partager»: это и «делить» (разъединять), и «разделять» в значении «пользоваться чем-либо совместно». Собственно, «partage» и есть обозначение «общения» через его приостановку, разрыв.

186

Virno P. A Grammer of the Multitude. For an Analysis of Contemporary Forms of Life. New York: Semiotext(e), 2004. P. 21 (курсив наш).

187

Ibid. P. 24. Курсив наш.

188

Сартр Ж.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения / Пер. М. Бекетовой. СПб.: Наука, 2001.

189

Mondzain M.-J. Image, icõne, économie. Les sources bysantines de l'imaginaire contemporain. Paris: Seuil, 1996; Eadem. Le commerce des regards. Paris: Seuil, 2003.

190

Сартр Ж.-П. Воображаемое. С. 60.

191

Там же. С. 63.

192

Там же. С. 80.

193

Там же. С. 57.

194

Там же. С. 65.

195

Там же. С. 67.

196

Сартр Ж.-П. Воображаемое. С. 73.

197

Там же. С. 82.

198

Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 42.

199

Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 46.

200

Mondzain M.-J. Was ist: ein Bild sehen? // Bild und Einbildungskraft. Muenchen: Fink, 2006. S. 169.

201

Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 112.

202

Ibid. P. 139.

203

Mondzain M.-J. Image, icône, économie. P. 228.

204

Ср.: Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 151: изображения иезуитов, идолы индейцев.

205

Ср.: Ibid. P. 141; Nancy J.-L. Au fond des images. Paris: Seuil, 2003.

206

Ср.: Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 152–154; Eadem. Image, icône, économie. P. 228–234.

207

Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 154.

208

Mondzain M.-J. Was ist: ein Bild sehen? S. 171.

209

Virno P. A Grammer of Multitude. P. 42.

210

Mondzain M.-J. Le commerce des regards. P. 136.

211

Традиционное представление связывает начало дискурса субъективности с философией Декарта. Это представление метафорически выразил уже Гегель в своих «Лекциях по истории философии», сравнив положение мирового духа с ситуацией морехода, восклицающего после путешествия по бурным волнам «суша! суша!» (col1_0 Лекции по истории философии. Кн. 3. СПб., 2001; гл. 2, «Период мыслительного рассудка»). Однако для истории понятия «субъект» и связанного с ним семантического поля существенно то обстоятельство, что Декарт пользуется этим понятием в традиционном смысле «подлежащего», не связывая его с персональным сознанием. Такая связь намечается у Лейбница и наиболее отчетливо выражена в философии Канта.

212

На это обстоятельство обратил внимание уже Р. Эйкен в одном из первых очерков истории философской терминологии. См.: Eucken R. Die Geschichte der philosophischen Terminologie. Leipzig, 1879. S. 203–204.

213

Мы отвлекаемся в данном случае от значения термина «субъект» в связке «субъект — предикат», используемой в логике и лингвистике.

214

Сорокин Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка в 30-90-е годы XIX века. М.; Л., 1965. С. 437.

215

Толстой Л. Зараженное семейство.

216

Даже столь абстрактные выражения юридического языка, как «спор хозяйствующих субъектов», приобретают характер иронического эвфемизма, обозначающего конкретные экономические и властные группировки или даже отдельных индивидов.

217

Михельсон М. И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний. Т. 1–2. СПб., 1896–1912. № 893.

218

Исмайлов Ф. Ф. Взгляд на собственную жизнь. М., 1860. С. 42.

219

«В самой сущности, нет вещей вне меня — Ego с Универсом в совершенном идентитете; и различие между оным и окружающими его предметами есть обманчивое, или показывающееся только в индивидуалитете — подобно как различие цветов в призме есть один оптический призрак» (Велланский Д. Пролюзия к медицине как основательной науке. СПб., 1805. С. 17).

220

«По силе существенного единства представляющего субъекта с представляемым объектом, все находящееся в Природе действует и пребывает; но по значению самопознательного образования сущности, один мир произошел в качестве субъективного действия, а другой в свойстве объективного бытия; и первый состоит из одушевленных существ, а последний из бездушных веществ» (Велланский Д. Опытная, наблюдательная и умозрительная физика. СПб., 1831. С. 14).

221

Шпет Г. Г. Сочинения. М., 1989. С. 110.

222

Белинский В. Г. Идея искусства// Полное собрание сочинений: В 13 т. М., 1953–1956. Т. IV. С. 587–588.

223

Хомяков А. С. По поводу Гумбольдта // Хомяков А. С. Полное собрание сочинений. Т. 1. М., 1910. С. 156.

224

Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1998. С. 269.

225

Киреевский И. В. Собрание сочинений. Т. 2. М., 1861. С. 24–25.

226

Архимандрит Феофан Авсенев. Из записок по психологии // Сборник из лекций бывших профессоров Киевской духовной академии архимандрита Иннокентия, протоиерея И. М. Скворцова, П. С. Авсенева (архимандрита Феофана) и Я. К. Амфитеатрова. Киев, 1868. С. 138.

227

Эрн В. Ф. Сочинения. М., 1991. С. 325.

228

Соловьев Вл. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М., 1988. С. 781.

229

«Например, в нашем философическом языке, столь еще бедном определенными техническими выражениями, недавно начали употреблять слова: субъект, субъективность, объект, объективность, и эти слова получили уже у нас некоторое право гражданства от употребления; но в них звучит что-то для нас чужое. […] Сделаем однако опыт. Мне кажется, что слово субъект может быть заменено словом лицо, а слово объект словом предмет. Таким образом, понятие субъективное, которого содержание составляем мы сами, можно назвать определительнее понятием личным, а понятие объективное, которого предмет вне нас, перед нами, перед лицом нашим, может быть названо понятием предметным, предличным. Субъект есть нечто подлежащее, объект есть нечто предлежащее; подлежательность, предлежательность кажутся мне выражениями довольно точными; они яснее, нежели субъективность и объективность» (Жуковский В. А. Полное собрание сочинений: В 12 т. Т. XI. СПб., 1902. С. 20–21).

230

Cр.: Cassirer Е. Das Erkenntnisproblem in der Philosophic und Wissenschaft der neueren Zeit. Bd. III. Darmstadt. S. 194. 3f.

231

Франк C. Л. Душа человека. // Франк С. Л. Предмет знания. Душа человека. Минск; М., 2000 (Гл. 2, II).

232

Исключениями из этой общей характеристики можно считать философские концепции М. М. Бахтина и М. К. Мамардашвили, с разных позиций стремящиеся дать новое понимание «трансцендентального» субъекта.

233

Характерно при этом, что философы, относящие себя к кантианству (А. И. Введенский, И. И. Лапшин), практически не интересуются кантовской проблемой субъекта, изложенной в учении о паралогизме чистого разума. А русские «неокантианцы-трансценденталисты» (И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, Б. В. Яковенко) также включаются в движение метафизического «преодоления Канта».

234

«Он [Аполлон Аполлонович], бывало, подолгу предавался бездумному созерцанию: пирамид, треугольников, параллелепипедов, кубов, трапеций» и т. д. (Андрей Белый. Петербург. СПб.: Наука, 2004. С. 21); «Аполлон Аполлонович […] вновь отдался любимому созерцанию кубов» (Там же. С. 26); «Аполлон Аполлонович пред отходом к сну обычно развертывал книжечку, чтобы сну непокорную жизнь в своей голове успокоить в созерцании блаженнейших очертаний: параллелепипедов, параллелограммов, конусов, кубов и пирамид» (Там же. С. 228).

235

Там же. С 228.

236

Там же. С. 21.

237

Его переводили и черносотенцы (в приложении к харьковскому журналу «Мирный труд»: Тэн И. История французской революции. Ч. 1–6. Харьков, 1906–1913), и Герман Лопатин (Тэн И. Происхождение общественного строя современной Франции. Т. 1. СПб., 1907). В «Мусагете» вышел первый том под названием «Наполеон Бонапарт» (1912). Наполеоном интересовался Эмилий Метнер. В его архиве хранятся материалы, касающиеся Наполеона (РГБ. Ф. 167. Оп. 4. Карт. 18. Ед. хр. 24). По-видимому, он готовил предисловие к этому изданию или собирался писать отдельную работу. Есть некоторое, возможно не случайное, сходство в описании мечтаний Аполлона Аполлоновича и Наполеона у Тэна: Наполеон — «архитектор», наделенный мощным творческим воображением (ср. «кубы домов», которые являются взору Аполлона Аполлоновича, способного порождать реальность одним усилием мысли); все его усилия направлены на устроение единой монархии, подчиненной единству законов: «его взор, утомленный готическим беспорядком, с наслаждением отдыхал, покоясь на величественной простоте классического расположения; он обладал глазами латинского архитектора, воспитанного в римской школе» (см.: Тэн И. Происхождение современной Франции. Т. V. СПб., 1907. С. 96–97). Не исключено, хотя это предположение требует более детального обсуждения, что Белый иронизировал здесь и над политическими вкусами Метнера.

238

Тэн И. Происхождение современной Франции. Т. III. 1907. С. 11. Ср.: Т. IV. 1907. С. 62. Сравнение французских революционеров с геометрами появляется уже у Эдмунда Берка (который использовал его не только в переносном значении, но и в буквальном, говоря о новом территориальном делении Франции; см.: Burke Е. Reflections on the Revolution in France. Vol. II. L., 1820. P. 76 ff.).

239

Кроме того, размышления бюрократа в духе революционеров-математиков варьировали тему провокации, столь важную в романе (см. ниже).

240

Каган В. Бугаев // Большая советская энциклопедия / Гл. ред. О. Ю. Шмидт. Т. 7: Больница — Буковина. М.: Акц. о-во «Советская энциклопедия», 1927. С. 770.

241

См., прежде всего: Демидов С. С., Тихомиров В. М., Токарева Т. А. История Московского математического общества (статья помещена на сайте общества: http://mms.math-net.ru/history.php); Demidov S. S., Ford Ch. E. On the Road to a Unified World View: Priest Pavel Florensky — Theologian, Philosopher and Scientist // T. Koetsier, L. Bergmans (eds.) Mathematics and the Divine: A Historical Study. Amsterdam etc.: Elsevier, 2005. P. 598–599; Демидов C. C., Токарева T. A. Московское математическое общество: фрагменты истории // Историко-математические исследования. 2-я серия. М., 2003. Вып. 8 (43). С. 27–49.

В книге А. Е. Година «Развитие идей Московской философско-математической школы» (М.: Красный свет, 2005) есть глава «„Реакционность“ идей Московской философско-математической школы» (С. 72–76). Характерны кавычки в названии. Автор утверждает, что «учение Бугаева» было «реакцией на колоссальную разобщенность различных слоев российского общества в социальном и культурном плане, реакцией на отсталость и инертность, патриархальную безличность российского народа» и т. п.

Исключением служат работы Шейнина о П. А. Некрасове, где прямо говорится, что тот был черносотенцем: Шейнин О. Б. Публикации А. А. Маркова в газете «День» за 1914–1915 гг. // Историко-математические исследования. М., 1993. Вып. 34. С. 196; ср.: Чириков М. В., Шейнин О. Б. Переписка П. А. Некрасова и К. А. Андреева // Там же. СПб., 1994. Вып. 35. С. 124.

Большая часть работ по истории Московского математического общества была опубликована в журнале «Историко-математические исследования», который, заметим попутно, полезен не только для историков математики. Так, в силу указанной особенности «Московской философско-математической школы» многие опубликованные здесь материалы (прежде всего архивные) важны для историков идеологии этого периода.

242

См. прежде всего: «Дело академика Н. Н. Лузина». СПб., 1999; а также недавно вышедшую книгу, где можно найти библиографию по этому вопросу: Graham L. R., Kantor J.-М. Naming Infinity: a true story of religious mysticism and mathematical creativity. Cambridge (Mass.): Belknap Press of Harvard University press, 2009. P. 125 ff.

243

В книге Лорена Грэхэма и Жан-Мишеля Кантора, где показана связь мистических представлений московских математиков (Д. Ф. Егорова, Н. Н. Лузина и П. Флоренского) и математических открытий Егорова и Лузина, о Флоренском характерным образом говорится: «Возможно, в некоторых своих сочинениях он был антисемитом» («Florensky was probably, in some of his writings, anti-Semitic»; Graham L. R., Kantor J.-M. Op. cit. P. 196). Книга в целом напоминает сюжеты прекрасных работ Фрэнсис Йейтс: перед нами просвещенное общество мистически настроенных ученых, делающих смелые открытия; упомянутый вскользь антисемитизм не омрачает общей картины и представлен как «слабость» Флоренского, которая если и проявлялась, то лишь на бумаге (in some of his writings). Ср. комментарий А. В. Андреева по поводу произведений П. А. Некрасова: «<…>сквозь строки отдельных пассажей Некрасова можно, при желании, увидеть даже непременный атрибут штама „черносотенец“ — антисемитизм» (Андреев А. В. Теоретические основы доверия (штрихи к портрету П. А. Некрасова) // Историко-математические исследования. 2-я серия. М., 1999. Вып. 4 (39). С. 104; курсив мой — И.С.). Подобное представление о московском математическом сообществе этого периода необходимо скорректировать. В частности, об антисемитизме Флоренского, имевшем принципиальное значение для его мировоззрения, см.: Хагемайстер М. Новое средневековье Павла Флоренского // Исследования по истории русской мысли: Ежегодник за 2003 г. М., 2004. С. 86—107; Hagemeister М. Pavel Florenskij und der Ritual- mordvorwurf // Appendix. Materialien zu Pavel Florenskij, hrsgb. von Michael Hagemeister und Torsten Metelka Berlin; Zepernick: Kontexteverlag, 2001. S. 59–74. Об антисемитизме Некрасова см. ниже.

244

ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. И. Л. 1. (Ср.: Montucla. Histoire des mathematiques. Т. 1. P., 1799. P. 15–18. На обложке тетради с этим конспектом ошибочно указано издание 1758 г.)

245

Следует, однако, заметить, что в своей «Речи о влиянии математических наук на развитие умственных способностей» (М., 1841) Н. Д. Брашман, по-видимому, также опирался на Монтюкла и в особенности на те пассажи его «Истории математики», которые заинтересовали и Бугаева (С. 7).

246

Encyclopédie, ou Dictionnaire Raisonne des Sciences, des Arts et des Métiers. Vol. 7 (1757). P. 627.

247

Подобным образом к математике относились не только энциклопедисты. В словаре Треву, издававшемся иезуитами, мы находим аналогичные рассуждения (Dictionnaire de Trévoux. Т. 5. P., 1771. Р. 881–882).

248

Развивавший подобные идеи Вронский (1776–1853), несмотря на признанный математический талант, заслужил репутацию сумасшедшего. Заметим, в бумагах Бугаева сохранилась запись, где упоминается Вронский: «Мистическая Франция сочинение Эрдана изд. 1855 г. [Erdan Alexandre. La France mystique: tableau des excentricités religieuses de ce temps. Paris: Coulon-Pineau, 1855], где гов<орится> о сведенборгистах, магнетизерах, колдунах новейшего времени, мормонах, Вроньском, мессианистах […] (купить)» (ОРК и Р НБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 256. Л. 2). Судя по этой записи, Вронский интересовал Бугаева как некий курьез (хотя отношение Бугаева к мистике, по-видимому, было гораздо сложнее, чем «ненависть», о которой писал Белый; см. Андрей Белый. На рубеже двух столетий. М.: Художественная литература, 1989. С. 53). При этом любопытно, что ученик Бугаева В. В. Бобынин посвятил Вронскому книгу (Бобынин В. В. Гоёне Вронский и его учение о философии математики. М., 1894). О Вронском см. прежде всего: Zenkine S. Une herméneutique du sacré: le cas Wronski // Séminaire «Signe, déchiffrement, interprétation», URL: http://www.fabulaorg/colloques/document946.php.

249

См.: Swerdlov N. M. Montucla's Legacy: the history of the exact sciences 11 Journal of the History of Ideas. Vol. 54. № 2. 1993. P. 299–328.

250

Его датировка — не ранее 1857 года, но, судя по его почерку, едва ли и многим позднее.

251

ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 252. Л. 8-11. Об интересе к истории и математики в России см.: Токарева Т. А. История математики в России: рождение дисциплины // Историко-математические исследования. 2-я серия. М., 2005. Вып 9 (44). С. 209–237.

252

Андрей Белый и Иванов-Разумник. Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Малмстада. СПб.: Atheneum — Феникс, 1998. С. 435; ср.: Андрей Белый. На рубеже двух столетий. С. 61.

253

Каган В. Указ. соч.

254

См.: Уланова А. В. Архивный фонд Николая Васильевича Бугаева в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ им. М. В. Ломоносова // Рукописи. Редкие издания. Архивы: Из фондов отдела редких книг и рукописей (к 60-летию образования Отдела). М.: Водолей Publishers, 2008. С. 54–55.

255

Вот их названия (обращает на себя не только количество, но и до нелепости произвольный подбор):

«Алмазов, Б. Стихотворения. [М.,] 1874.

Голицын [С.В.] Былое времечко. М., 1874.

Мин Дмитрий. Ад. Данте. 1855 [Дмитрий Мин — переводчик; см.: Данте Алигьери. Ад. М., 1855].

Пальмин [И.И.] Сны на Яву. [М.,] 1878.

Писемский [А.Ф.]. Комедии, драмы и трагедии. [М.,] 1874.

Чаев, Н. Грозный царь Иван Васильевич [М., 1868].

Goethe. Faust. Stuttgart und Tuebingen, 1854».

(ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 252. Л. 90)

256

Там же. Л. 70–78 об.

257

Там же. Л. 78–78 об. Здесь хранились самые разные книги: от Альфреда Мори (Maurie A. La magie et l′astrologie. 3^е éd. 1864) и Фламмариона (Flammarion С. Les mondes imaginaires et les mondes reels, 1868; Contemplations scientifiques, 1870) до Кардека (Cardec A. La génèse, les miracles et les predictions selon le spiritisme, 1868).

258

См. также его брошюры: Математика и научно-философское миросозерцание. М., 1898; Математика как орудие научное и педагогическое. М., 1869.

259

См. прежде всего «Раккурс к дневнику», значительная часть которого представляет собой составленный задним числом дневник читателя, охватывающий период с 1899 по 1930 год (Белый работал над ним в 1930 году; РГАЛИ. Ф. 53. On. 1. Ед. хр. 100).

260

Соловьев С. М. Воспоминания. М., 2003. С. 171.

261

Вот несколько записей, в контексте которых появляются упоминания то о евреях («3. Мейербер и Гейне — евреи»), то о «жидах». Одну из записей этой тетради мы цитировали выше в связи с Вронским (см. примеч. 246):

«7. Армейский корп<ус> в Пруссии сост<оит> из 40 ООО.

[…]

13. Братья Гримм основ<али> Истор<ическую> Грамматику.

14. Вашингтон центр политической <жизни?>, Нью-Йорк торговой жизни Соед<иненных> Штатов.

15. Мендельсон, Рашель, Спиноза жиды.

[…]

18. Вышли 2 сочинения: Луи Фигие [Louis Figuier]. Histoire du merveilleux dans les temps modernes [первое изд. I860]; 2) Элифаса Леви [Eliphas Levi]. Histoire de la magie avec une exposition claire et precise de ses precedes et de ses mysteres [первое изд. 1860].

19. Глубина Байкала 802 м.

[…]

37. В Китае не знают употребления молока».

(ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 256. Л. 1–3)

262

ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 333. Л. 107.

263

Так, по словам его ученика математика Л. K. Лахтина, Бугаев «всегда был энергичным сторонником порядка, врагом всякого сепаратизма, убежденным патриотом, верующим в великое будущее России…» (Некрасов П. А., Латин Л. К., Лопатин Л. М., Минин А. П. Николай Васильевич Бугаев (Речи, произнесенные в заседании Московского математического общества 16 марта 1904 г.). М., 1905. С. 8).

264

Там же. С. 10. Ср.: Некрасов П. А. Московская философско-математическая школа и ее основатели // Математический сборник. Т. 25 (1). М., 1904. С. 247–248.

265

См., например: Poliakov L. Histoire de l'antisémitisme. 2. L'âge de la science. P.: Calmann-Lévy, 1991. P. 322ss.

266

ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 164. Л. 7–9.

267

Андрей Белый. На рубеже двух столетий. С. 61.

268

OP и PK НБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 274.

269

Некрасов П. А. Государство и Академия. М., 1905. Заметим, что Некрасов, по его собственным словам, прочел «извлечение из этого труда» на заседании Союза русских людей (Там же. С. 5).

270

Любопытно также, что в архиве Бугаева хранится благодарственное письмо от В. А. Грингмута (от 1 апреля 1893 года; ОРК и РНБ МГУ. Ф. 41. On. 1. Ед. хр. 333. Л. 117). Из него мы узнаем, что Бугаев подарил свой трактат «Основы эволюционной монадологии» (1893) сотруднику, а впоследствии редактору консервативных «Московских ведомостей» и будущему автору «Руководства черносотенца-монархиста» (1906).

271

Белый подчеркивал, что отец холодно относился к Некрасову (Андрей Белый. На рубеже двух столетий. С. 73), что, вероятно, было правдой. Достаточно немного почитать Некрасова, чтобы понять подобное отношение. В романе «Московский чудак» Некрасов появляется под фамилией Благолепов (образованной, очевидно, от Н. П. Боголепова, которого Некрасов сменил на посту ректора Московского университета и под началом которого (Боголепов был назначен министром народного образования) работал до гибели последнего в 1901 году; «благо» в первой части фамилии, скорее всего, намекало на елейные христианские пассажи в книгах Некрасова). Одновременно с «тютькой» Благолеповым упоминается и генерал-губернатор — «педераст» (Андрей Белый. Москва. М., 1989. С. 36–37).

272

См. прежде всего цитированные работы О. Б. Шейнина.

273

См. упоминавшуюся выше книгу «Государство и Академия».

274

Montucla. Histoire des mathématiques. Т. 1. Р., 1758. P. 37n.

275

Некрасов П. А. Теории вероятностей. 2-е изд. СПб., 1912. С. XV; ср.: Некрасов П. А. Московская философско-математическая школа и ее основатели. М., 1904. С. 6.

276

Математик Д. Д. Мордухай-Болтовской (1876–1952) называл московскую математическую школу «возродившимся пифагорейством» (Мордухай-Болтовской Д. Д. Философия. Психология. Математика. М.: Серебряные нити, 1998. С. 129). О пифагорействе в связи с идеями Некрасова (и — шире — в связи с модой на тайные общества и «ордена») упоминается в публикациях: Прасолов М. А. «Цифра получает особую силу» (социальная утопия московской философско-математической школы) // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. X. № 1. С. 45–46; Половинкин С. М. Московская философско-математическая школа (Обзор) // Реферативный журнал. Общественные науки в СССР. Серия 3. Философия. М., 1991. С. 42; Флоренский П. А. Черновик выступления на открытии студенческого математического кружка при Московском математическом обществе (Публикация и примечания С. С. Демидова, С. М. Половинкина, П. В. Флоренского) // Историко-математические исследования. М., 1990. Вып. XXXII–XXXIII. С. 468.

277

О том, что этот тезис не принадлежал Пифагору, см.: Жмудь Л. Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. СПб.: ВГК — Алетейя, 1994. С. 311–319.

278

Все эти тезисы, за исключением последнего, можно было найти во множестве источников, посвященных истории математики или философии. Последний тезис (как и предыдущие) находим в книге Сергея Трубецкого «Метафизика в Древней Греции» (1890; упоминая о пифагорейцах, Белый ссылается на нее: Андрей Белый и Иванов-Разумник. Переписка. С. 435). См.: Трубецкой С. Метафизика в Древней Греции. М., 2003. С. 170, 216.

279

Некрасов предпочитал ссылаться на близкий по смыслу библейский источник. Вот характерный пассаж: «Члены этого союза [то есть Московского математического общества] исследовали закономерность, существующую во вселенной […]; они твердо верили в тот древний (древнееврейский и древнегреческий, Пифагоровский) основной принцип всякого точного знания, что Творец „все расположил мерою, числом и весом“ (Прем. Солом. XI, 21)» (Некрасов П. А. Московская философско-математическая школа и ее основатели. С. 6; курсив автора). В более позднем сочинении Некрасов ссылается на Пифагора и Бугаева как на своих предшественников, причем последний оказывается наследником убеждения, что «мир управляется числом» (Некрасов П. А. Теория вероятностей. С. XV).

280

Имеет смысл подчеркнуть, что мировоззрение П. Флоренского, сформировавшегося в среде московских математиков, следует рассматривать в связи не только с общими религиозными увлечениями этого времени, но и со специфическими настроениями «Московской философско-математической школы». В описываемом контексте универсальность Флоренского, его переход от математики к богословию, его черносотенные взгляды выглядят более понятными.

281

Социологическим идеям «Московской философско-математической школы» посвящена упомянутая выше статья М. А. Прасолова.

282

Некрасов П. А. Московская философско-математическая школа и ее основатели. С. 67.

283

Там же. С. 97.

284

Там же. С. 154.

285

Некрасов П. А. Московская философско-математическая школа и ее основатели. С. 4–5.

286

См. цитированные выше работы О. Б. Шейнина.

287

Некрасов П. А. Теория вероятностей. С. 1.

288

Там же. С. 110.

289

Там же. С. 531.

290

Там же. С. 532.

291

Некрасов П. А. Теория вероятностей. С. VI.

292

См.: Теория вероятностей и математика в средней школе. Пг., 1915. С. 15.

293

А также Бернулли, который выпустил свое сочинение «Ars conjectandi» в 1713 г. (Там же. С. 13).

294

Правые партии. Документы и материалы. В 2 т. Т. 2. 1911–1917 гг. / Сост., автор введения и коммент. Ю. И. Кирьянов. М.: РОССПЭН, 1998. Кроме того, далее мы будем ссылаться на серию им же подготовленных публикаций в журнале «Вопросы истории».

295

Материалы о праздновании крайне правыми этой годовщины см.: Кирьянов Ю. И. Указ. соч. С. 12–31.

296

Там же. С. 19–20. Ср.: С. 27.

297

Переписка и другие документы правых (1911–1913 гг.) / Публ. Ю. И. Кирьянова // Вопросы истории. 1999. № 10. С. 109. Ср. с тем, что пишет Блок в предисловии к «Возмездию»: «<+> осенью, в Киеве был убит Столыпин, что знаменовало окончательный переход управления страной из рук полудворянских, получиновничьих в руки департамента полиции» (Блок А. А. Полное собрание сочинений: В 20 т. Т. 5. М.: Наука, 1999. С. 49).

298

См., например: Переписка и другие документы правых 1911 года // Вопросы истории. 1998. № 11–12. С. 127.

299

Правые партии… С. 172.

300

Там же. С. 181.

301

См.: Некрасов П. А. Теоретико-познавательные построения в славянофильском духе. Харьков: Мирный труд, 1912 (это рецензия на книгу: Таубе М. Ф. Познаниеведение соборного восточного просвещения по любомудрию славянофильства. СПб., 1912). Таубе же принадлежит, например, рецензия на второе издание «Теории вероятностей»: Таубе М. Ф. Учение о вероятностях как путь к творческому пониманию духовного, душевного и вещественного. Харьков: Мирный труд, 1914.

302

Некрасов П. А. Теория вероятностей. С. IX.

303

Алексеев В. Г. Гербарт, Штрюмпель и их педагогические системы. Юрьев, 1907. С. 3.

304

Ср.: Юшкевич А. П. История математики в России до 1917 года. М.: Наука, 1968. С. 311.

305

Напомним, что сенатор мечтал, «чтобы вся сферическая поверхность планеты оказалась охваченной, как змеиными кубами, черновато-серыми домовыми кубами; чтобы вся, проспектами притиснутая земля, в линейном космическом беге пересекла бы необъятность прямолинейным законом; чтобы сеть параллельных проспектов, пересеченная сетью проспектов, в мировые бы ширилась бездны плоскостями квадратов и кубов…» (Андрей Белый. Петербург. С. 21); ср.: «Обширность территории великого государства, которую нужно во всех пунктах покрыть умиротворяющим действием благих законов, пропорционально увеличивает потребность в обилии учреждений, законопроектирующих и совещательно обсуждающих законопроекты…» (Некрасов П. А. Государство и академия. М., 1905. С. 39). Сочиняя роман о революции 1905 г. и обращаясь к литературе крайне правых, которая его живо интересовала, Белый мог заглядывать и в эту книгу, выросшую из доклада в Союзе русских людей. Как и в прочих политических работах Некрасова, здесь постоянно используется язык математики и геометрии.

306

Аркадий Блюмбаум, исследующий античные коннотации имени «Аполлон», которые могли быть известны Белому, также обратил внимание на возможную связь этого имени с пифагорейством (указано в устной беседе).

307

Н. Д. Облеухов. О нем см.: Правые партии 1905–1917. Документы и материалы. Т. 1.С. 12, 35 (и др. по указателю). В комментариях к «Петербургу» С. С. Гречишкин и А. В. Лавров также упоминают об Облеухове: Андрей Белый. Петербург. С. 642–643, примеч. 5.

Любопытно, что Н. Д. Облеухов был потомком Д. А. Облеухова, математика, философа и мистика, который известен прежде всего как друг П. Я. Чаадаева. Знал ли Белый об Облеухове-математике? Скорее всего, нет. Его близкий знакомый М. О. Гершензон, подготовивший собрание сочинений Чаадаева, называет Облеухова «известным в то время московским врачом» (Чаадаев П. Я. Сочинения и письма: В 2 т… Т. 1. М.: Путь, 1913. С. 345).

308

Андрей Белый. Петербург. С. 20.

309

Там же. С. 178, 180, 186.

310

Ханзен-Леве О. Русский формализм: Методологическая реконструкция развития на основе принципа остранения. М.: Языки русской культуры, 2001. С. 327 сл.

311

См. об этом: Марголит Е. Советское киноискусство: Основные этапы становления и развития // Киноведческие записки. № 66. М.: НИИ киноискусства, 2004. С. 126–127.

312

Ср. один из хрестоматийных тезисов: «Эволюционное изучение должно идти от литературного ряда к ближайшим соотнесенным рядам, а не дальнейшим, пусть и главным» (Тынянов Ю. Н. О литературной эволюции // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 281).

313

Именно Гинзбург, в своих записных книжках говорившая о «высоком искусстве» Бастера Китона, там же иронически воспроизводила внешнюю точку зрения на «неприличную киноманию» мэтров — доказательство их «неуважения к науке» (Гинзбург Л. Я. Записи, не опубликованные при жизни // Гинзбург Л. Я. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. СПб.: Искусство — СПб, 2002. С. 382).

314

Тынянов Ю. Н. Кино — слово — музыка // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. С. 322.

315

17 ноября 1925 года газета «Кино» опубликовала под этим заголовком редакционную передовицу, где говорилось о потребности советского кинематографа в качественной литературной основе и строились планы по созданию «крепкой литературной группы». Несколько раз компания, состоящая в основном из «Серапионовых братьев» и примкнувших к ним формалистов, собиралась на студии «Севзапкино» (старое название «Ленфильма»), но это ничем не кончилось. Шкловский иронически писал из Москвы: «Воронский жалуется, что писатели ушли в кино. Как в море канули. Но море их не принимает. […] Мы потратили много времени в кино. Кино вертится по-прежнему. Может быть, виновны мы. Может быть, русская литература не фотогенична» (Шкловский В. Сижу у моря, жду погоды // Кино. 1926. № 7 (127). 18 февр. 1926).

316

Гуревич С. Вокруг «Поэтики кино»: Зубовский особняк, 20-е годы // Поэтика кино. Перечитывая «Поэтику кино». СПб.: РИИИ, 2001. С. 157.

317

Там же.

318

Якобсон P. O. Упадок кино? // Якобсон P. O. Язык и бессознательное. М.: Гнозис, 1996. С. 171.

319

Чуть раньше этим вопросом задавался один известный писатель, веско заключивший, что кино до статуса искусства «еще не дозрело» (Толстой А. Возможности кино // Кино-неделя. 1924. № 2. 19 февр. С. 3).

320

Ср.: «Видение быта, которое Эйхенбаум предлагает в своем проекте толстовской творческой биографии, есть видение сквозь толстовский бинокль. В этом проекте автор трактуется как читатель (и Эйхенбаум утверждает, что Толстой был выдающимся по взыскательности читателем), с его помощью мы обозреваем интеллектуальную историю Европы с помощью толстовской оптики. Происходит, однако, и наложение двух оптик. Читатель толстовской биографии воспринимает литературный быт глазами двух разных свидетелей — Толстого и Эйхенбаума. Отношение последнего к своему литературному быту таково, что он просто разрешает себе воспринимать его, моделируя точку зрения Толстого» (Any С. Boris Eikhenbaum: Voices of a Russian Formalist. Stanford UP, 1994. P. 127).

321

Эйхенбаум охотно поддерживал статус «присяжного» методолога ОПОЯЗа, разъяснявшего оппонентам принципы бытования школы. Началось это еще с тематического номера журнала «Печать и революция» (№ 5, 1924), где появилась небольшая статья «Вокруг вопроса о формалистах», но наиболее законченный вид формалистское кредо почти что post factum приобрело в докладе в словесном разряде ГИИИ 25 апреля 1925 года. В дополненном виде он был впервые опубликован в харьковском журнале «Червоний шлях» (1926. № 7–8) под названием «Теория формального метода». Здесь делался особый акцент на «революционном пафосе», «беспощадной иронии», «дерзком отказе от каких-либо соглашательств», на борьбе с «эклектиками и эпигонами» (Эйхенбаум Б. М. Теория формального метода // Эйхенбаум Б. М. О литературе. М.: Советский писатель, 1987. С. 379, 375).

322

Эйхенбаум Б. М. Искусство ли кино? В дискуссионном порядке // Кино. Ленинградское приложение. 1926. 9 марта. (№ 10). С. 1.

323

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики // Поэтика кино. Перечитывая «Поэтику кино». С. 15.

324

См. о нем: Ямпольский М. Видимый мир: Очерки ранней кинофеноменологии. М: НИИ киноискусства, 1993. С. 178–196.

325

Кертис Дж. Борис Эйхенбаум: его семья, страна и русская литература. СПб.: Академический проект, 2004. С. 88–96.

326

Франк С. Предмет знания. Пг., 1915. С. 212, 226. Цит. по: Кертис Дж. Указ. соч. С. 93.

327

Франк C. Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. С. 49–57.

328

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 16.

329

Там же.

330

Там же. С. 17.

331

Ср. Князев В. Песни красного звонаря. Пг.: Издание Петроградского РСКД, 1919. Подробнее о своего рода «транскрипции» новой модели мира в старых, в том числе сакральных, терминах на примере ранней послеоктябрьской культуры см.: Левченко М. Индустриальная свирель: Поэзия Пролеткульта 1917–1921 гг. СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 2007.

332

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 18.

333

См.: Левченко Я. Воспроизводство сновидений: Киноведение петербургских формалистов и феноменологическая традиция // И: Сборник трудов факультета истории искусств ЕУСПб. СПб: Изд-во Европейского ун-та, 2007. С. 122–124.

334

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 18

335

Там же. С. 20.

336

Херсонский X. О слове и речи в кино // Кино. № 51–52 (171–172). 21 дек. 1926. С. 2.

337

См.: Иванов Вяч. Вс. Эстетика Эйзенштейна // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 1. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 314–316.

338

Выготский Л. С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1999. С. 223.

339

Levaco R. Eikhenbaum, Inner Speech and Film Stylistics // Screen: Journal of the Society for Education in Film and Television. 1974. Vol. 15. № 4. P. 56.

340

Ibid. P. 60.

341

Тынянов Ю. Н. Кино — слово — музыка. С. 322.

342

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 22. (Полужирным — автора.)

343

Там же.

344

Радецкий П. «Да, искусство…» // Кино. Ленинградское приложение. № 13. 30 марта 1926.

345

Фербенкс Д. Искусство ли кино? // Советский экран. 1926. № 9. С. 13.

346

Следствием необходимой «деформации» материала является непременное доминирование того или иного конструктивного принципа над другими. Очерк этих взаимоотношений см.: Hansen-Löwe А. Доминанта // Russian Literature. 1986. Vol. XIX. № 1. P. 15–25.

347

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 25.

348

Galan F. W. Film and Form: Notes on Boris Ejchenbaumʼs Stylistics of Cinema // Russian Literature. Vol. XIX. № 2. 1986. P. 110.

349

См. известную запись Корнея Чуковского о приезде из Москвы ревизора Карпова, резолюции о переходе на социальные методы изучения искусств и о единственном голосе «против» — голосе Эйхенбаума (Чуковский К. И. Дневник. 1901–1929. М.: Современный писатель, 1997. С. 297).

350

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 26. (Полужирным Эйхенбаума.)

351

Там же. С. 33.

352

Эйхенбаум Б. М. Литература и кино // Эйхенбаум Б. М. Литература: теория, критика, полемика. Л.: Прибой, 1927.

353

Эйхенбаум Б. М. Проблемы киностилистики. С. 14.

354

Сэпман И. Ленинградская формальная школа и кинематограф (к вопросу о взаимодействии литературы и кино) // Страницы художественной жизни 1920-х годов. Вып. 1. СПб.: РИИИ, 2007. С. 13.

355

Бахтин М. М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 5. М., 1996. С. 63. Страницы этого тома впоследствии указываются в скобках.

356

Чехов А. П. Полное собрание сочинений. Сочинения: В 18 т. Т. 16. С. 267.

357

См.: Михайлов А. В. Поэтика барокко: завершение риторической эпохи // Михайлов А. В. Языки культуры. М., 1997.

358

Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984. С. 80.

359

Richards I. A. The philosophy of rhetoric. N.Y., 1965. P. 3.

360

См.: Волошинов В. Н. Слово в жизни и слово в поэзии // Волошинов В. Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб., 1995. С. 72.

361

Аристотель. Риторика//Античные риторики. М., 1978. С. 24.

362

Лахманн Р. Риторика и диалогичность в мышлении Бахтина // Риторика. 1996. № 1 (3).

363

Бахтин М. М. Слово в романе // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 168–169.

364

Дейк ван Т. А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. С. 122.

365

Бахтин М. М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 6. М., 2002. С. 371.

366

Фуко М. Археология знания. Киев, 1996. С. 96.

367

Там же. С. 116.

368

Там же. С. 94.

369

Там же. С. 96.

370

Бахтин М. М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 6. С. 371.

371

Фуко М. Археология знания. С. 129.

372

Там же. С. 50.

373

Там же. С. 102.

374

Там же. С. 104.

375

Фуко М. Археология знания. С. 55.

376

Там же. С. 108.

377

Ср.: «Неопределенное слово „речь“, могущее обозначать и язык, и процесс речи, то есть говорение, и отдельное высказывание, и целый неопределенно длинный ряд таких высказываний, и определенный речевой жанр („он произнес речь“), до сих пор не превращено лингвистами в строго ограниченный по значению и определенный (определимый) термин» (с. 171).

378

Доклад С. Л. Фокина, значившийся в программе конференции «Интеллектуальный язык эпохи», не состоялся; автор не смог приехать на конференцию, но в дальнейшем прислал статью для публикации в сборнике ее материалов. — Ред.

379

См.: Compagnon A. Les antimodemes de Joseph de Maistre à Roland Barthes. P.: Gallimard, 2005.

380

Нора П. Предисловие к русскому изданию // Франция-Память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюимеж, М. Винок; пер. с фр. Д. Хапаевой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. С. 7.

381

Rey A., Delesalle Е. Problèmes et conflits lexicographiques // Langue fran^aise: Dictionnaire, sémantique et culture. 1979. № 43. P. 4—26.

382

Имеются в виду, естественно, «Манифест сюрреализма» (1924) А. Бретона, где определение нового поэтического движения дается в виде словарной статьи; «Критический словарь» Ж. Батая, печатавшийся на страницах авангардного журнала «Документы» (1929–1931); «Путешествие на край ночи» Л.-Ф. Селина (1932), выстроенное как поэтическо-лингвистическая антитеза словарю Э. Литтре, упоминаемому в одном из трех эпиграфов к роману.

383

Delesalle S. Le traitement des exemples dans les grands dictionnaires de la seconde partie du XIX^e siècle (Littré, Dictionnaire Universel de P. Larousse, Dictionnaire général) // Langue française. № 106. P. 68–75.

384

Ibid. P. 69.

385

Ibid. P. 71.

386

Flaubert G. Bouvard et Pécuchet / Edition de C. Gothot-Mersch. Paris: Gallimard, 1979. P. 537.

387

Ibid. P. 504.

388

Flaubert G. Bouvard et Pécuchet / Edition de C. Gothot-Mersch. Paris: Gallimard, 1979. P. 504.

389

Gothot-Mersch C. Introduction // Flaubert G. Bouvard et Pécuchet. P. 42–43.

390

Extraits de la préface de R. Queneau // Flaubert G. Bouvard et Pécuchet. P. 45.

391

Зенкин С. Н. Работы по французской литературе. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. С. 35. Уточненный перевод: «Следовало бы, чтобы на протяжении всей книги не было ни одного слова моего разлива, и всякий, кто прочтет книгу, не осмелился бы более и рта раскрыть из страха произнести, не подумав, одну из встреченных в ней фраз» (Flaubert G. Correspondance / Choix et présentation de Bernard Masson. Paris: Gallimard, 1998. P. 214).

392

Flaubert G. Bouvard et Pécuchet. P. 505.

393

Флобер Г. Госпожа Бовари. Три повести. Бувар и Пекюше. Лексикон прописных истин. М.: НФ Пушкинская библиотека, ACT, 2005. С. 328.

394

Flaubert G. Correspondance. P. 213–214.

395

Ibid.

396

Подробнее об этом: Herschberg-Pierrot A. Le Dictionnaire des idées reçues de Flaubert. Lille: PUL, 1988; Jacquet M.-T. Les mots de l'absence, ou du Dictionnaire des idees reçues de Flaubert. Paris: Nizet, 1987.

397

Flaubert G. Correspondance. P. 715–716.

398

Фуко М. История безумия в классическую эпоху / Пер. И. К. Стаф. СПб.: Рудомино, Университетская книга, 1997. С. 522–523.

399

Bourdin G. [L'odieux у côtoie l'ignoble] // Guyaux A. Baudelaire. Un demisiècle de lectures des Fleurs du Mal (1855–1905). Paris: PUPS, 2007. P. 160.

400

Фокин С. Л. Н. И. Сазонов — первый русский переводчик Шарля Бодлера // Русская литература. 2009. № 3. С. 115–128.

401

Интерпретацию этой статьи Сент-Бёва в связи с общей характеристикой политической позиции поэта см.: Фокин С. Л. К образу Сибири в «Цветах Зла» // Республика словесности. Франция в мировой интеллектуальной культуре/ Отв. ред. С. Н. Зенкин. М.: НЛО, 2005. С. 254–265.

402

Baudelaire Ch. Fusees. Mon coeur mis à nu. La Belgique déshabillée / éd. d'André Guyaux. Paris: Gallimard, 1986. P. 85.

403

Baudelaire Ch. Correspondance II (mars 1860 — mars 1866). Texte établi, présenté et annote par C. Pichois. Paris: Gallimard, 1973. P. 575.

404

Baudelaire Ch. Fusées. Mon coeur mis à nu. La Belgique déshabillée. P. 273.

405

Ibid. P. 264.

406

Свидетельства современников по этому вопросу расходятся: одни считают, что Бодлер ценил словари (без которых, впрочем, он не мог обойтись в своих переводах), другие полагают, что из-за неустроенности быта, равно как из-за культивируемого презрения к домашнему очагу, поэт не имел возможности держать в своих постоянно меняющихся квартирах или случайных гостиничных номерах многотомные словари. Подробнее см. статью «Словарь» в бодлеровской энциклопедии: Pichois С., Avice J.-P. Dictionnaire Baudelaire. Tusson: Du Lérot, 2002. P. 158–159.

407

Baudelaire Ch. Fusées. Mon coeur mis à nu. La Belgique déshabillée.

408

Baudelaire Ch. Correspondance II (mars 1860 — mars 1866). P. 611.

409

Ibid. P. 607.

410

Compagnon A. Les antimodernes de Joseph de Maistre à Roland Barthes. Paris: Gallimard, 2005.

411

Sartre J-P. L'Idiot de la famille. Gustave Flaubert de 1821 à 1857. Т. 1. Paris: Gallimard, 1971. P. 623.

412

Flaubert G. Bouvard et Pécuchet. P. 513.

413

Baudelaire Ch. Fusées. Mon coeur mis à nu. La Belgique déshabillée. P. 131. Из «Прециозных заметок», относящихся к разделу «Гигиена. Поведение. Метод. Мораль» в посмертных фрагментах.

414

Ibid. Р. 79. Из «Фейерверков».

415

Baudelaire Ch. Critique d'art suivi de Critique musicale. Édition établie par C. Pichois. Paris: Gallimard, 1992. P. 268–269. Из «Салона 1859 года».

416

Baudelaire Ch. Euvres complétes. Texte établi et annoté par Y.-G. Le Dantec. Paris: Gallimard, 1954. P. 1007.

417

Lettres à Charles Baudelaire // Études baudelairiennes IV–V. Neuchâtel. 1973. P. 153.

418

Verlaine P. Charles Baudelaire // Guyaux A. Baudelaire. Un demi-siècle de lectures des Fleurs du mal (1855–1905). P. 392–395.

419

Compagnon A. Théorie du lieu commun // Cahiers de l'Association internationale des études françaises. 1997. Vol. 49. № 1. P. 23–37.

420

Flaubert G. Correspondance. P. 233.