Инсайт - [52]

Спускались мы долго, должно быть час. Мышцы ныли, пальцы сводили судороги, но свет постепенно становился ярче. Наконец мои ноги погрузились в неверный, колеблющийся свет. С удивлением я увидел, что лестница тянется дальше, а здесь, в тусклом мерцании одинокой, пыльной лампочки, притулившейся на стене, в сторону уходит короткий, тупиковый коридор.

– Здесь мы отдохнём. – проскрипел сверху Серафим. Я кивнул, хотя он и не мог видеть, и занёс ногу над бездной, готовясь перебраться на другую сторону туннеля, как вдруг… Снизу, многократно отражаясь от растрескавшегося бетона стен, поднялся вой. Пальцы дёрнулись, соскальзывая со скобы, и я качнулся над провалом. Я не успел испугаться, мой мысли (мой разум) были полностью заполнены криком, целым легионом криков. Ярость, боль, отчаяние, всё это, и многое другое, слышалось в безумных, нечеловеческих голосах и мои мысли тонули в этом океане. Тело оказалось проворнее разума, рука дёрнулась назад, почти наугад, и пальцы сомкнулись на ржавой ступени. На секунду мне показалось, что рука моя чудовищным образом деформировалась, удлинилась раза в полтора, и превратилась в покрытую чешуёй лапу. Но лишь на секунду. Я прижался к стене, ноги шарили по скобе внизу, раз за разом соскальзывая, и руки уже почти разжались, когда я, наконец, нащупал опору и встал более или менее устойчиво. И вот вой стал затихать, будто кто-то повернул тумблер громкости на минимум, но ещё долго вокруг гуляли его отзвуки.

– Что это было? – спросил я, когда мы наконец, кое-как, разместились в узкой кишке коридора.

– Это? – переспросил Серафим, передавая мне флягу с затхлой, отдающей тиной водой. – Крики, очевидно же.

– Да, но кто кричал? Чего, или кого, нам ждать в этом… Локусе?

– Хм, это требует пояснений, да-а-а… – Баута, как мог, вытянул ноги и беззастенчиво подложил под спину мой мешок. – Видишь ли, Кот, Локус это… Скажем так, если принять за аксиому, что поглощённые Расколотыми души – в Аду, а такими, как я – в относительном Раю, то тут, скорее, Чистилище.

– Поясни.

– Ну, ты уже знаешь, что наш источник сил – чужие эмоции. Посмертные, чаще всего, переживания чужих душ. И Город… Он тоже существует за их счёт.

– Но, я думал, что Город контролирует Звонарь.

– Кха, – Серафим поперхнулся от возмущения. – Этот фигляр?! Нет, ты упустил главное. Он здесь – такой же пленник. Представь огромный бассеин, куда выпустили стаю акул. Он – самая большая, самая опасная, единственная, которая может здесь никого не бояться. Но бассеин, – он щёлкнул затянутыми в перчатку пальцами. – Ей не покинуть.

Он немного помолчал, дав мне переварить услышанное, и продолжил:

– Вернёмся к тем несчастным, что оказались здесь. Сколько их? Сотни? Тысячи? Больше? Никто не знает. Город же – бескраен и бесконечен, значит и количество людей должно стремиться к бесконечности. Улавливаешь?

– Их же не всех пожирают…

– Да. Именно. Самоубийцы, жертвы других, обычных людей, заболевшие, сошедшие с ума, Пыльные, в конце концов! Все они умирают и, если рядом не окажется никого, вроде тебя, кто доест то, что от них останется, попадают в места, подобные этому. В Локусы. Где вечно вырабатывают силу, которой питается Город. Как огромная, распухшая пиявка.

Я пропустил очередной упрёк, хотя они уже почти исчерпали моё терпение, во многом потому, что понимал, что Серафим прав. Я бы не сдержался, скорее всего. И, вместо того, чтобы огрызнуться, спросил:

– Ты бывал здесь, да? Нервничаешь, даже разговаривать со мной нормально начал. – Я криво и горько усмехнулся. – С чудовищем-то.

– Да. Да, Кот, бывал. И Локус – не то место, где ты хочешь оставить монетку, чтобы вернуться. Сложно объяснить, на что это похоже. Но это дико страшно. Даже мне.

А по поводу тебя, – продолжил он помолчав. – Поверь, мне искренне жаль тебя, и я верю, хочу по крайней мере, что ты можешь справиться. Что твоя погоня, твоё помешательство на этой рыжей, не сведёт тебя с ума. Но я видел слишком много павших. А теперь оказалось, что и Вольто… А ты не представляешь, как она была сильна… В общем, слабо у меня получается верить.

– Ладно. Хотя бы перестань меня пинать за то, что происходит. Я понимаю, что возможно, в иных обстоятельствах, ты бы скорбно, но решительно меня уничтожил. Но, пока я тебе нужен, будь любезен, сдерживайся. На меня и так свалилась куча дерьма, как ты знаешь. Я уже сказал, что буду бороться, это всё, что я могу обещать.

– Хорошо. – Серафим поднялся и протянул мне руку. – Договорились. Готов идти?

– Да. – ответил я, сжав его пальцы.

И мы продолжили спуск…

– Добро пожаловать в Локус, Кот.

Тоннель закончился маленькой комнаткой, где даже стоять прямо было тесно. Голые бетонные стены, голый бетонный пол. И никаких посторонних ощущений. Ни страха, ни тревоги. Вообще ничего. Было дискомфортно от полного отсутствия привычного эмоционального фона. Как только мы спустились, Баута достал свою палочку, поднял её над головой, и во все стороны потёк серебристый, неяркий свет.

– У тебя есть, чем посветить?

Я молча достал из мешка оплетённый в сетку медный фонарь, проверил уровень керосина, и запалил огонёк с помощью зажигалки. Серафим удовлетворённо кивнул: