Иноземцы в России XVI–XVII вв. Очерки исторической биографии и генеалогии - [85]
Дело в том, что из Тушинского лагеря на Север продвигались различные его участники. Помимо «черкас» и Леонтия Плещеева здесь появились и «вольные» казаки. По прибытии в родную землю помещик обнаружил знакомого ему по Тушину казацкого атамана Смирного Иванова (чья биография насыщена событиями не менее, чем Маркушевского[805]). Станица Смирного Иванова расположилась на границе Новоторжокского и Новгородского уездов и установила здесь «приставство». Леонтий Плещеев взял командование в свои руки. По словам дворянина, в марте 1613 г. казаки обратились к нему с предложением принять руководство над отрядом[806]: «В тожа время пришли пот Торжок козаки и учали мне говорить, чтоб мне у них быть воеводою, а итить с ними на немец»[807]. Имевший навык боевых сражений в Тушине, Леонтий Плещеев возглавил ватагу прежних тушинцев, ныне бродячих казаков.
Самовольное приставство, переподчинившее под власть Леонтия Плещеева часть территории Новоторжского и Новгородского уездов, вызвало резкое противодействие воевод. М. В. Белосельский и И. С. Урусов не только отказались подтвердить поместную грамоту Плещеева, но и обратились с жалобой в Москву: «3 марта побежал ис Торшку бежечанин Левонтеи Степанов сын Плещеев и прибрал к себе воров и стал в острошке в Новгородском уезде блиско Новоторшсково рубежа и крестьян грабят и насильства чинят великие»[808]. Правительство Михаила Федоровича вынесло решение о направлении против бунтовщика карательного отряда с целью его поимки и заключения в тюрьму: «…и вы бы тех воров Левку Плещеева с товарыщи… переимав и посажали в тюрьму»[809]).
Случай дал Леонтию Плещееву возможность проявить себя с иной стороны. Не дожидаясь исполнения приговора, предводитель казаков приступил к расширению территорий своего «приставства». Но своими противниками бежецкий помещик выбрал все же не русских воевод, а чужеземцев. Дворянин начал борьбу за освобождение родной земли (включающей и малую родину — поместье) и вступил в военный конфликт со шведскими отрядами. Он решил отнять у Делагарди соприкасавшуюся с его «приставством» волость в Бежецкой пятине с центром в погосте Удомля. Свой отряд мятежных казаков он повел на занятый шведами погост. Следует отметить, что Леонтий Плещеев действовал, не получив санкции ни верховного правительства Москвы, ни местных воевод и не соотнеся свои выступления с военными планами находившейся здесь правительственной армии.
Самовольный поход на Удомлю завершился блестящей победой[810]. Отряду Леонтия Плещеева удалось выбить из погоста шведов и украинских казаков: «В новгородском уезде в Бежетцкой пятине в Удомльском острожке бился с немецкими людьми»[811]. Очевидно, что у дворянина были и личные счеты для столкновений. Все это время с «черкаскими» отрядами Сидорки, отстаивавшими на стороне шведов погост, должен был быть и Микита Маркушевский.
Битва при Удомле, несомненно, привлекла внимание царских полководцев. К освобожденному погосту подошли правительственные войска. Победитель был одобрен, а наказания аннулированы. Царская грамота не была исполнена. Преступник рассматривался теперь героем, захваты виделись заслугами. Военачальники решили привлечь доблестного воина и его отряд на свою сторону. Станица Леонтия Плещеева влилась в армию С. В. Прозоровского и Л. А.Вельяминова. Казаки принесли присягу царю Михаилу Федоровичу.
Задачей русской армии было закрепление и продолжение успеха. Не давая противнику опомниться, войска С. В. Прозоровского и Л. А. Вельяминова 4 июня 1613 г. ударили по второму погосту — Усть-река. К засевшим в нем шведам присоединились «черкасы»-волонтеры полковника Сидорки. Украинским казакам противостояли станичники пострадавшего от «черкаских» грабежей бежецкого дворянина. Леонтий Плещеев и Микита Маркушевский вновь оказались по разные стороны боя.
Удача сопутствовала русской армии. Войска Делагарди (включая «черкас») были оттеснены от погоста[812]. Две яркие победы — освобождение Удомли и Усть-реки — спровоцировали восстание в Тихвине. Горожане частично уничтожили шведский гарнизон, частично вынудили его к бегству. К крепости подошла рать С. В. Прозоровского и Л. А. Вельяминова. Тихвин сдался правительственной армии.
Однако схватка за город не завершились. Предстояло отстоять крепость от шведских отрядов. Делагарди, не намереваясь терять столь важный стратегический пункт, подводил все новые войска[813].
С. В. Прозоровский принял неравный бой, но силы двух армий были неравны. Русскому войску пришлось сесть в осаду. Началось знаменитое «Тихвинское осадное сидение».
В текстах Тихвинского цикла военное столкновение передано как схватка между хранителями единственно истинной веры и «безбожным» врагом. Мужество участников «сидения» подкреплялось знаками небесного участия. В городе начались чудесные знамения. Божественное заступничество проявилось в чуде явления Богоматери от Тихвинской иконы Одигитрия
