Иноземцы в России XVI–XVII вв. Очерки исторической биографии и генеалогии - [53]

С 1651 г. начинается процесс наделения Деремонтовых землей. В 1645 г. Давид Деремонтов сетовал: «служу я при твоей царьскои светлости, а твоего царьского жалованья поместьица и вотчинки за мною нет ни единой четверти»[460]. Он сумел исправить ситуацию. Православные иностранцы активно приобретали поместья при помощи браков (произошедших уже после кончины Анны Барнсли). 16 июля 1651 г. Давид Деремонтов получил «приданную деревню» во Владимирском уезде. Ему было передано во владение в Гуской волости 104 чети земли, принадлежавшие ранее Ивану Бобрищеву-Пушкину, с которым он и породнился: «Деревня Денисова без жеребья, а также усадьба Анофреева (другое название — Большой Лапоть). На его угодьях находилось 10 крестьянских дворов, в которых проживало 52 человека, и 11 бобыльских дворов (26 человек), а кроме того располагалась мельница»[461]. Впервые обретя землю, стольники Деремонтовы проводили в поместье все не занятое походами время. Сезонная служба в армии предполагала присутствие в походах лишь определенную часть года. Другое время помещики посвящали ведению хозяйственных дел. В 1651 и 1652 гг. Давид Деремонтов неизменно просился отбыть с братом из Москвы в усадьбу — «приданую деревнишку в Володимирском уезде в Гускои волости блиско Касимова, от Москвы триста верст». Стольник ссылался на необыкновенную дороговизну столицы: «Живучи на Москве без зъезду, покупая всякой запас и конской корм и дрова дорогою ценою, оскудели и одолжали великими долгами»[462]. Как и другие служилые люди, «отпущеные по деревням» на период «отпуска» — свободного от полковой службы полгода, Деремонтовы получали разрешение покинуть Москву.

Владения Давида Деремонтова разрастались. Помимо Касимова он располагал землями в Темниковском уезде, Керенске и Переславле-Рязанском. В январе 1678 г. Давид Деремонтов, будучи объявлен женихом вдовы Февроньи Дмитриевны Малыгиной (в девичестве Мотовиловой), в качестве приданого приобрел из прожиточного поместья невесты в Ярославскому уезде половину деревни Легкая в 72 чети (другая половина досталась сыну вдовы — Григорию Савину Малыгину)[463]. Вскоре он взял в управление часть земель своей тещи — вдовы Матрены Дмитриевны Мотовиловой в Галичском уезде[464]. В 1680 г. он сумел перевести на свое имя другие земли Матрены Дмитриевны Мотовиловой: 12 четей из ее прожиточного поместья пустошь Жабиково Ярославского уезда[465] (внуку же Григорию Малыгину вдова Мотовилова передала из того же прожиточного поместья в 33 четей деревню Дябри и пустошь Гридино)[466]. В 1682 г. Давид Деремонтов помогал матери супруги управляться с крестьянами в ее поместье Романовского уезда[467].

Михаил Деремонтов в 1656 г. сочетался браком с вдовой Савелия Засецкого Марией (Большой)[468], дочерью Дмитрия Ивановича Копнина[469]. Тесть «поступился» в качестве приданого деревней Печерки Рязанского уезда (на 45 четвертей и 5 дворов) и сельцом Никольским Щацкого уезда (на 100 четвертей и 20 дворов, располагался и барский двор)[470]. Михаил Деремонтов стремился расширить свои владения. В 1674 г. он интересовался церковной землей в Щацком уезде[471]. Кроме того, он сумел получить от Дмитрия Копнина дополнительно еще и поместье в Мещерском уезде на 16 дворов (с которого служил в 1664 г.[472]). Однако отец супруги оспорил правомочность второй сделки, и перед смертью (за пять месяцев до кончины) вернул мещерское поместье в семью Копниных. Француз не сразу смирился с потерей. Он затеял новый суд и добился возвращения этой части наследства усопшего в свое управление[473]. Очевидно, совсем не случайно в 1670 г. у Михаила Деремонтова возник земельный спор с братьями супруги — Леонтием и Иваном Копниными[474]. Надо полагать, что в конечном счете земельная тяжба закончилась не в пользу Деремонтова. В 1681 г. он уже ничего не писал о мещерском поместье.

Полученные земли дали возможность стольникам исполнять царскую службу. Иммигранты второго поколения, стольники — «иноземцы» Деремонтовы были частью военно-служилого сословия России. Давид и Михаил, рожденные и воспитанные в России (при активном участии русского наставника — крестного отца), принадлежали к московской коннице. Положение определило внешний вид французов. На смотре перед 1654 г. Давид Деремонтов предстал «на конь, лошедь проста, два человека з бою»[475]. Аналогично в этот момент был экипирован и Михаил[476]. В 1664 г. вооружение стольников выглядело уже более внушительно. Давид Деремонтов выступал в поход «на коне, да лошедь простая да 3 человека з боем»[477]; Михаил — «на коне, лошедь проста 5 человек з боем»[478]. К концу жизни снаряжение стольников было значительным. Старший брат сообщал в 1681 г.: «А ныне я, Давид, на государеве службе был на коне да две лошеди простых, а на них по паре пистолей. Людей за мною з боем 5 человек да в кошю 5 человек з долгими пищали и з бердышами»[479]. Младший брат тогда же поведал: «А на государеве службе был я на аргамаке да две лошади просты, сам в саадаке и в сабле. Людей 5 человек в садакех и в сабле з бою, в кошю 5 же человек з долгими пишалями и з бердыши»