Инновация Ворохопкина - [4]
Поскольку инициатива исходила от Провоторова, то и организацией мероприятия занимались его люди. В связи с тем что шла первая неделя Великого поста, для православного Шульмана был отделен угол стола, уставленный блюдами с квашеной капустой, солеными рыжиками, овощами в ассортименте, квасом, минеральной водой «Эвиан», а еще принесли серебряную кастрюльку с дымящейся отварной картошкой. Прочие невоцерковленные не оригинальничали особо — Провоторов заказал спаржу с пармезаном и отварную телятину под белым соусом, Агаев — фаршированные баклажаны и тюрбо, Леня — карпаччо из тунца и бараньи котлеты. Халявщики — сенаторы ожидаемо выбрали копченого угря, устрицы и фуа — гра. Давид же Израилевич, усаженный напротив Ворохопкина, между Шульманом и Провоторовым, продолжал озадаченно шелестеть страницами меню.
— Вам помочь, Давид Израилевич? — не выдержал наконец Ворохопкин, которого раздражал переминающийся с ноги на ногу официант, стоявший за креслом профессора и явно чуявший своим халдейским чутьем, что этот клиент — случайный и из людей.
— Да я что‑то…, — озадаченно протянул Давид Израилевич, — …я не знаю тут ничего… а скажите, уважаемый, — обратился он к официанту, — попроще у вас есть что‑нибудь?
— Все, что пожелаете, — надменно ответил официант.
— Понятно. Тогда давайте сделаем так. На закусочку… мелко порубленный зеленый лук с крутым яйцом, это такой получится вроде как салат, и с майонезом. Но не заправляйте, а просто принесите майонез отдельно в блюдечке, я сам заправлю по вкусу. Две — три отварные картофелины — вот, как у товарища, только не горячие, а непременно холодные, и к ним несколько балтийских килек пряного посола. Присмотрите, чтобы были вычищены и без головы. Ветчина у вас найдется? Нет — нет, ничего такого — нашу обычную ветчину, чтобы немного с жирком, и непременно хрен. Белый, пожалуйста, без добавок. Так. На горячее — не знаю даже, приготовят у вас, как я скажу?
— Я запишу, — пообещал заинтересовавшийся официант.
— Берете свиной окорок. Не вырезку, а именно окорок. Отрезаете два ломтика, примерно вот таких, — Давид Израилевич очертил в воздухе окружность. — Толщиной чуть меньше указательного пальца. На полминуты буквально опускаете в чистый медицинский спирт…
Официант покраснел.
— Может не быть. Спирта. Есть граппа.
— Это что?
— Виноградная водка. Итальянская.
— Сколько градусов?
— Есть семьдесят.
— Хорошо. Сойдет. Но прежде чем опускать в нее свинину, разогрейте эту вашу, как ее?
— Граппу.
— Вот именно. До температуры чуть выше комнатной. Градуса двадцать четыре, но не выше. Вы записываете? Через тридцать секунд свинину достать, слегка присыпать мукой, но именно слегка. Развести в отдельной посуде шесть яичных желтков, добавить и тщательно размешать четверть чайной ложки соли с щепоткой красного мелко помолотого перца, свинину тщательно вывалять в этой смеси и положить на раскаленную сковороду. Сорок секунд на одной стороне, сорок на другой — попросите за временем проследить, — и немедленно подавать, посыпав свежим укропом. Так. Теперь насчет сладкого…
— Заказ на десерт я приму позже, — остановил его официант. — Если не возражаете.
— Позже — так позже, — согласился Давид Израилевич. — Я пока подумаю. И вот что. Водочки принесите, граммов сто. Ну, можно сто пятьдесят. У вас обычная водка ведь есть? Типа «Московской»? Вот и хорошо. Вы уж постарайтесь, подберите для нее такой графинчик, чтобы как раз на это количество, если есть хрустальный, то это лучше всего, и в какую‑нибудь эдакую посудинку со льдом его пристройте…
В этот момент Шульман громко сглотнул, встал и вышел из зала. Вернулся через минуту, засовывая в карман мобильный телефон, и распорядился:
— Любезный, вы все вот это оставьте — пусть будет, и еще принесите мне… вот, что господин заказал: килечку, ветчину и остальное… водки граммов триста.
— Гриша! — цинично поднял густые брови Агаев. — Не вздумай! У тебя же Великий пост.
Шульман отмахнулся.
— Ну и пост, что ж я — не понимаю? Я специально духовнику позвонил — так мол и так, важная встреча. Он на сегодня разрешил. А завтра — все как положено.
Соседний сенатор прошептал Лене в ухо:
— Николай Спиридонович интересуется — как имя — отчество господина?
— Давид Израилевич, — пробасил получивший нужную информацию Провоторов, приподнимаясь из кресла и протягивая профессору визитную карточку, — не откажите в любезности. Я все понял, кроме одного. Зачем свинину надо вымачивать в спирте?
— Чем меньше мясо подвергается термической обработке, — с готовностью ответил профессор, — тем оно вкуснее и полезнее. В этом смысле идеально употреблять сырое мясо. Например, сырую говядину. Или баранину, как это делают в Абиссинии. Между прочим, великолепна на вкус сырая конина, но ее, для достижения нужной мягкости, приходится долго вымачивать в специальном составе. Если угодно, у меня есть где‑то рецепт. Традиционно для этого используются природные ингредиенты, но их можно с успехом заменить простым химическим составом. Совершенно безвредным для организма. Вообще, любое травоядное животное может быть употреблено в пищу в сыром виде. К сожалению, это не относится ко всеядным животным, таким, как свиньи или, скажем, собаки, кошки, грызуны — в особенности крысы, змеи и все такое. Но общее правило состоит в том, чтобы термическое воздействие свести к минимуму. Для свинины это достигается просто — кратковременным погружением в спирт. Или вот возьмем, к примеру, обычного подмосковного ужа. Весьма несложный в приготовлении препарат, в котором это безобидное пресмыкающееся маринуется в течение трех суток, не просто исключает необходимость какого‑либо температурного воздействия, но и придает мякоти ужа дополнительные вкусовые качества. Достаточно сказать, что ее практически не отличить от, скажем, копченого угря.
«Большая пайка» (1999) − роман о взаимоотношениях российских олигархов и политиков в 1990-е гг. По сюжету данной книги Павел Лунгин снял фильм «Олигарх» (2002).Пять частей романа — это пять трагических судеб; пять историй о дружбе и предательстве, вере и вероломстве, любви и равнодушии, о том, как делаются в современной России Большие Деньги и на что могут пойти люди, когда Большие Деньги становятся Большой Пайкой.«Большая пайка» — это дебют Юлия Дубова, первый роман о бизнесе, написанный непосредственным участником событий.
Первый роман Юлия Дубова «Большая пайка» неоднократно назывался лучшей книгой о российском бизнесе. Президент компании «ЛогоВАЗ» откровенно и увлекательно рассказывал о том мире, в который ни журналиста, ни писателя со стороны не пустили бы ни за что, — но который самому Юлию Дубову был привычен и знаком в мелочах.Теперь Платон и Ларри — главные герои «Большой пайки» и нашумевшего фильма «Олигарх», поставленного по роману, возвращаются. В реальной жизни такие люди стали заниматься большой политикой. Вот и герои Дубова приступают к реализации проекта «Преемник», цель которого — посадить на кремлёвский трон нового президента страны.«Меньшее зло» — роман, посвящённый «делателям королей», от интриганов древности до Бориса Березовского.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юлий Дубов — в прошлом генеральный директор «ЛОГОВАЗа» — автор знаменитого психологическо-экономического триллера «Большая пайка» и сценария фильма «Олигарх». «Теория катастроф» — повесть про современный бизнес, коррупцию, зависимость деловых людей от власть предержащих и прочие актуальные прелести. Повесть о том, как заместитель префекта Петр Иванович Тищенко обманул и ограбил коммерсанта Юрия Тимофеевича Кислицына, и как Юрий Тимофеевич решил Петра Ивановича убить, но в последний момент не смог нажать на курок и сам застрелился..
Наивный американец приезжает в Россию, чтобы помочь в защите прав человека, а заодно узнать о судьбе колчаковских денег, которые ныне, будучи найдены, могут обернуться многими миллионами долларов. Поиск давно пропавших купюр приводит его в далекую Кандымскую зону, где сидят совсем не наивные люди. Они давно приватизировали свою зону, они знают, что стало с деньгами, и на свой лад знакомят американца с великим принципом, на котором стоит не только зона, но и вся Россия: «Делиться надо!».
«…Бывший рязанский обер-полицмейстер поморщился и вытащил из внутреннего кармана сюртука небольшую коробочку с лекарствами. Раскрыл ее, вытащил кроваво-красную пилюлю и, положив на язык, проглотил. Наркотики, конечно, не самое лучшее, что может позволить себе человек, но по крайней мере они притупляют боль.Нужно было вернуться в купе. Не стоило без нужды утомлять поврежденную ногу.Орест неловко повернулся и переложил трость в другую руку, чтобы открыть дверь. Но в этот момент произошло то, что заставило его позабыть обо всем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Компания наша, летевшая во Францию, на Каннский кинофестиваль, была разношерстной: четыре киношника, помощник моего друга, композитор, продюсер и я со своей немой переводчицей. Зачем я тащил с собой немую переводчицу, объяснить трудно. А попала она ко мне благодаря моему таланту постоянно усложнять себе жизнь…».
«Шестнадцать обшарпанных машин шуршали по шоссе на юг. Машины были зеленые, а дорога – серая и бетонная…».
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».
«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».