Инновация Ворохопкина - [3]

— А кто же мне будет план работ утверждать?

— А зачем вам его утверждать, Давид Израилевич? Я же говорю — полнейшая самостоятельность. Что — Ломоносову или Хэмфри Дэви кто‑то утверждал план?

Подготовку Давида Израилевича к появлению в офисе Леня поручил лично своему управляющему делами. Вадим Тарасович Барков родом был из спортивных руководителей, все умел, всех знал и ничему не удивлялся.

— Бассейн, спортзал, массажист — нужно? — озабоченно спросил Вадим Тарасович, листая блокнот. — Маникюр, педикюр? Парикмахер, визажист? Личная охрана?

— Дантиста и маникюрщицу — немедленно, — распорядился Леня. — Парикмахер ему уже не нужен, бассейн и спортзал — на фиг, и никакой охраны. Выделите машину с водителем, организуйте медицину, подберите, кто с ним будет заниматься — ну там чай, обед, секретарские функции в общем. Только не девчонку — что‑нибудь так под пятьдесят. Типа из библиотекарш или учительниц.

В первый же день Леня зашел проведать Давида Израилевича лично и в очередной раз убедился в высочайшей квалификации Баркова — переделанный из кладовки кабинет был безукоризненно отремонтирован, на стене соседствовали портреты Менделеева и Нобеля.

— А книги откуда? — спросил Леня, рассматривая забитые литературой полки.

— По списку, — отрапортовал Барков, — Давид Израилевич составлял. Тут еще не все — должны подвезти из фондов ГПНТБ и Ленинки.

Предпенсионная секретарша, будучи представленной Ворохопкину, явственно разволновалась.

— Раньше где работали? — участливо поинтересовался Леня.

— В Институте физической химии, Леонид Александрович, отдел научной информации, я там…

Леня кивнул. Безупречная эффективность Баркова восхищала и даже немного пугала.

— Ну как вам тут, Давид Израилевич? — обратился Леня к преображенному профессору. — Осваиваетесь?

Экстренно изготовленная в частной клинике улыбка непривычно освещала лицо Давида Израилевича. Воротник белоснежной сорочки подпирала синяя в красный горошек бабочка, темно — коричневый двубортный костюм удачно скрывал благоприобретенные недостатки фигуры, и, хотя стереть следы от проведенных взаперти нескольких лет нищей старости полностью не удалось, да и никому и никогда этого не удавалось, общее впечатление было вполне радужным.

— Просто сказка, Леонид Александрович, — слегка дрогнув голосом, сообщил профессор. — Я даже не знаю… Просто сказка какая‑то. Мне еще нужно время, чтобы освоиться, наметить, так сказать, первоначальный и перспективный план действий. Вот Марина Осиповна, она владеет компьютерной техникой, она наладит мне контакты с коллегами. Дня через три хотел бы зайти к вам, обсудить…

— Да что ж вы так официально, Давид Израилевич, — поморщился Леня. — Вы ведь мой учитель. Вы уж давайте как раньше, без всяких этих формальностей… Договорились?

Старик кивнул.

На следующей неделе секретарша Ворохопкина трижды докладывала ему, что звонили от профессора Лермана, просили принять для обсуждения тематики исследований. Предполагаемая продолжительность обсуждения — два часа минимум.

Тратить два часа на плюсквамперфектум Леня, естественно, никак не желал. Но и оставлять учителя в забвении тоже не годилось: у старика не должно было появиться ощущение, что его просто взяли на подкормку, надо было всячески поддерживать в нем иллюзию собственной нужности. Леня был достаточно умудрен жизнью, чтобы понимать, что для некоторых людей простое решение проблемы хлеба насущного особой ценности не представляет, им в первую очередь необходимо ощущать свою полезность, а если этого нет, то все остальное не так уж и важно.

Поручить его кому‑нибудь? Пусть обсуждают тематику, хоть целыми сутками. Кому? Баркову? Так офис через неделю перестанет нормально функционировать, да это и не решит ничего, старик ведь ясность ума вполне сохранил и мгновенно сообразит.

— Вот что я попрошу срочно сделать, Вадим Тарасович. Переговорная комната на втором этаже, она у нас пустует большую часть времени…

— Так точно.

— Ну вот. Пригласите туда Давида Израилевича, пусть он вам расскажет, как должно выглядеть помещение для научных семинаров. Оборудуйте в соответствии с его пожеланиями. Попросите его составить список участников, передайте на охрану. И еще. Свяжитесь с международным отделом, пусть ему загранпаспорт, что ли, сделают. Вы поручите этой его… ну этой… чтобы она приготовила справку по конференциям за границей в соответствии с его интересами. И справку эту к нему на стол. И еще скажите, что я завтра в первой половине к нему загляну.

Утреннюю встречу с учителем Ворохопкин максимально сократил, виртуозно уклонившись от обсуждения новых научных идей и плана исследований. Но поскольку какой‑то смысл в его визите надо было обозначить, он предложил, приобняв Давида Израилевича за плечо:

— У меня к вам, Давид Израилевич, есть одно предложение. Я сегодня вечером встречаюсь тут кое с кем. С приятелями, типа поужинать. Давайте вместе поедем. Интересный народ. Познакомитесь.

Ужин с коллегами по предпринимательскому цеху был запланирован еще несколько дней назад — ожидались продовольственный барон Коля Провоторов, средней руки нефтяник Ибрагим Агаев, парочка сенаторов и просто влиятельный человек Гриша Шульман. Никакой особой цели этот междусобойчик не предполагал — предложение посидеть пришло от Провоторова, а к Лене в это время как раз зашел Шульман, который тут же ухватился и сказал, что тоже хочет и придет с Агаевым. А сенаторы как‑то сами собой возникли — ну не отказывать же, хоть и шушера никчемная.