Инквизитор. Охота на дьявола - [89]

— Ну, это уж слишком! — воскликнул он. — В конце концов, всему есть предел! Мне только чертей и недоставало!

Дьявол даже отступил на шаг: он не ожидал такой решительной атаки.

— Плутовка! Мерзавка! Чертова девка! — продолжал Карранса, потрясая посохом.

Черт стоял молча, должно быть, недоумевая, почему к нему обращаются, как к женщине.

Впрочем, его преосвященство тотчас объяснился:

— Я знаю, — выкрикнул он, — тебя послала эта беспутная девка, чтобы досадить своему старому, больному отцу! Нет, нет, меня не испугают ни висельники, ни разбитые статуи, ни распутные монахи, спрятанные в гротах… Но это переходит всякие границы! Я не позволю обращаться со мной, как с шутом!

— Убирайся! — голос епископа сорвался на визг. — Убирайся и передай Кончите, что я не стану покупать ей свору борзых, даже если она будет умолять меня на коленях! А ты, мерзавец, считай, что уволен со службы! Как только я узнаю, кто ты такой, а я обязательно узнаю… Нет, проще, я прогоню всех слуг и найму новых, еще не избалованных! Убирайся! Убирайтесь все, дармоеды!

— Вы хотите знать, кто я такой? Извольте! — и дьявол потянул себя за рога, снимая шлем.

Со стороны епископу казалось, что он стягивает не маску, а собственную голову.

Дьявол снял увенчанный рогами шлем, и епископ узнал мужественное, жестокое лицо сеньора де Гевара.

— Дон Фернандо! — пробормотал Карранса, пошатнулся и бессильно опустился на оградку, окружавшую бассейн.

— Со мной случится удар, — простонал он.

— Ничего с вами не случится, — отмахнулся де Гевара, — конечно, если будете вести себя благоразумно.

— Но ведь вы под арестом, — слабым голосом напомнил епископ.

— Как видите, пока еще нет.

— Вы бежали?

— Бежал!

— Но ведь из тюрем инквизиции не бегут!

— Но ведь я здесь!

— Как вам это удалось?

Де Гевара только усмехнулся. Он понял, что епископ думает, будто ему удалось совершить побег из тюрьмы, но не стал распространяться о своих истинных подвигах.

— Вот что, — объявил он, точно вопрос бы уже решен, — я останусь здесь, у вас.

— Нет, нет, — прошептал епископ. — Это невозможно!

— Почему же?

— Потому что здесь дворец епископа!

— Вот именно! Подумайте, кто станет искать меня здесь?!

— О, дон Фернандо, умоляю вас, Богом Вышним заклинаю, уходите, уходите! Вас могут увидеть, и тогда пропали мы оба!

— А вы постарайтесь сделать так, чтобы меня никто не увидел.

— Но… как же?..

— Допустим… вы дадите мне ключ вон от того павильона.

— Там хранятся части древних скульптур, — возмутился епископ, — из тех, что полностью не сохранились… руки, знаете ли, головы… даже чья-то ступня… и еще разные редкости… вазы, амфоры… Они такие хрупкие… по ним нельзя стрелять из арбалета, а Кончита…

— Черт возьми, не трону я вашу посуду!

— Я запираю павильон от Кончиты, — вздохнул несчастный старик.

— Говорю же, мне нет дела до вашей коллекции. Может, несколько месяцев назад я и заинтересовался бы, но сейчас, сами понимаете, мне не до того!

— Дон Фернандо, прошу вас, уходите! Бегите, бегите отсюда скорее! Бегите, пока есть возможность!

— Видите ли, ваше преосвященство, я не привык уходить, не закончив дел, — сказал де Гевара, опять развалившись в кресле епископа. — А я еще не все дела завершил.

— Какие, черт побери, дела, когда за вами охотится инквизиция!

— Пусть себе охотится. Здесь я буду в безопасности.

— Дон Фернандо, — взмолился епископ, — зачем вы меня терзаете?! Разве я и так не сделал для вас все, что мог? Разве я не предупредил вас, как друга, как сына, сразу же, как только на вас поступил донос? Почему вы не скрылись тотчас же? Почему не послушались меня? Посмотрите, к чему это привело! Вас бросили в тюрьму, вас пытали! Разве мало вы страдали?! Разве мало я волновался?!

— Ну, волновались вы, допустим, за себя, а не за меня, — вставил де Гевара.

— И к чему этот маскарад? — продолжал епископ. — А, понимаю! До вас тоже дошли слухи о дьяволе, который, будто бы, разбойничает в городе. Чтобы вас не узнали, вы переоделись чертом… Но кто достал вам этот наряд? Вы подкупили кого-то из служащих инквизиции?

— Вы слишком много задаете вопросов, ваше преосвященство, — хищно улыбнулся де Гевара. — Считайте, что одежду мне принесли бесы, с которыми я вожу компанию… Ну, так мы договорились! Я остаюсь! Вы отдаете мне ключи от павильона и от калитки в стене! А то сегодня ночью мне пришлось лезть через стену. Это никуда не годится! И смотрите, ваше преосвященство, не проговоритесь, — угрожающе добавил он. — Предупреждаю вас, мне это не понравится! А теперь приступим к завтраку, не зря же, черт возьми, для нас накрыли стол! Присаживайтесь, ваше преосвященство!

Епископ не осмелился возражать, но мысленно возблагодарил Бога за то, что никто не видит, как он трапезничает с самим чертом.

* * *

Утро епископ провел в крайнем смятении. К нему в дом вселился дьявол. Выходит, теперь он сам — пособник и укрыватель еретика. Но что ему оставалось делать? Пойти и объявить, что в его парке засел сатана? Но это все равно что своими руками вырыть подкоп под собственную епископскую кафедру. Спрашивается, почему колдун отправился именно к нему, а не к кому-нибудь другому? Потому что… Вот именно! Инквизитор и так смотрит на него с подозрением, не хватало еще такого скандала! Брат Себастьян наверняка сообщит о случившемся верховному инквизитору в Мадрид, а от преследований инквизиции не защищен никто. При мысли о том, что он может лишиться своего тепленького местечка, епископа бросило в дрожь и на голове зашевелились остатки волос. Ох, не зря его мучили тяжкие предчувствия, когда в городе учредили трибунал! Он предчувствовал, что дело добром не кончится!