Иная Весть - [6]
23. Весь парадокс заботы заключается в том, что посредством включения в нее разумное существо минует в повседневном режиме переживание своей обреченности.
24. Наряду с этим, именно заботой аннулируется чистота переживания здесь и теперь.
25. Включенность в заботу активизирует в разумном существе интуирование опосредованных причинностью пространственно-временных отношений.
26. Таким образом, погружение в заботу производится через обусловленность причинно-следственным диалогом.
27. Относительно разумного существа он функционирует по системе вызов-ответ.
28. Привычный круг обусловленности размыкается страхом.
29. Не следует смешивать страх с боязнью.
30. Боязнь органически подспудна самой заботе.
31. Она дает знать о себе через нежелательность какого бы то ни было упущения в режиме повседневности.
32. Страх же активизирует инстинкт обреченности.
33. Именно благодаря страху неумолимость гибели становится предметом переживания.
34. Гибель сама по себе пребывает вне актуального переживания.
35. Поэтому данное в страхе переживание гибели протекает исключительно опосредованным образом.
36. Первичным измерением данного переживания предстает гибель другого.
37. Гибель другого активизирует в разумном существе настороженность именно ввиду гипнотической убедительности аналогии себя и мира.
38. Вторичным измерением данного переживания предстает наличие угрозы.
39. Именно угроза актуальному наличию разумного существа наиболее действенно стимулирует в нем инстинкт обреченности.
40. Оборотной подкладкой этого инстинкта является подозрение о собственной ничтожности.
41. Боязнь призвана всегда и только к затмению этого видения.
42. Разумное существо, как охваченное боязнью, находит оправданным свое доверие к миру и аналогичной ему воплощенности себя самого.
43. Можно сказать, что единственно поддерживающим онтологическое доверие условием как раз и является боязнь.
44. Элементарное объяснение этого обстоятельства кроется в том, что разумное существо неизбывно гипнотизировано неумолимостью причинно-следственных связей.
45. Во всем происходящем им видится радикальная необратимость.
46. В самом же деле, ходом развития любой ситуации предусмотрены множественные вариации ее возможного разрешения.
47. Разумное существо находит себя обездоленным относительно данных возможностей.
48. Ввиду этого подлинно необратимой, а потому безвыходной является разве что невозможность для разумного существа быть не иначе как воплощенным.
49. Изнаночной подоплекой этой безвыходности является неминуемость гибели.
50. Таким образом, подлинный смысл онтологической ситуации разумного существа раскрывается лишь в принципе иронии.
51. Ирония решительным образом высвечивает безосновательность выказываемого разумным существом онтологического доверия.
52. Фундамент иронии основан на беспощадном гротеске.
53. Гротеск зиждется на контрасте безвыходности с движущим разумным существом чувством серьезного.
54. Ибо только в непререкаемой серьезности выявляет себя неадекватность мировосприятия, составляющего для разумного существа некую норму.
55. Ирония угадывает настоящую подоплеку действительности в сугубо игровом характере происходящего.
56. Это означает, что ирония в первую очередь направлена на упразднение основательности какого бы то ни было ожидания.
57. В ожидании разумное существо апеллирует к раскрытию смысла своей ситуации через последовательное выявление в происходящем дотоле скрытых возможностей.
58. Инстинкту миропорядка свойственно усматривать в действительном обнаружение всей несоизмеримой полноты сферы возможного.
59. Этот инстинкт находит в происходящем не что иное, как гарантированное выполнение неумолимостью причинно-следственных связей якобы произведенного ею обещания.
60. Поэтому инстинкт миропорядка тесным образом сопряжен с видением безусловного преимущества существования перед гибелью.
61. Чувство серьезного прививает разумному существу наблюдение себя заведомо защищенным от столкновения лицом к лицу с финальным проигрышем.
62. Оправдание данному наблюдению оно обретает в исключении из сферы действительного стихии игры.
63. Таким образом, все происходящее видится ему размеренно функционирующим ритмом выполнения того, что якобы ему посулено самим фактом соглашения с миром.
64. Другими словами, безвыходность своего воплощения оценивается им как безусловное долженствование к тому, чтобы быть.
65. Принятие этого долженствования имеет сугубо этический характер.
66. Этическая основа самовосприятия всегда реализуется как гипнотизированность собственным наличием.
67. Отсюда проистекает серия фикций, замыкающих круг бытийной одержимости разумного существа.
68. Первой таковой фикцией является гипнотизированность собственной значимостью.
69. Эта фикция обосновывается навязчивым бредом предназначения.
70. Навязчивый бред предназначения есть стержень так называемой сверхценной идеи.
71. Руководствуясь сверхценной идеей, разумное существо мистифицируется на предмет мнимого величия происходящего с ним.
72. Второй фикцией является гипнотизированность собственной воплощенностью.
73. Разумное существо принимает себя за распорядителя формой своего конкретного проявления.
Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе — эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.
Автор книги — писатель-натуралист, доктор биологических наук, профессор зоологии. Всю жизнь посвятил изучению природы и ее животного мира. Теперь, в канун своего девяностолетия, как и многие, обеспокоенный судьбами человечества, написал эту, свою последнюю пятьдесят четвертую книгу, по необычной для него теме — о природе человека. Она предназначена для широкого круга читателей.
Книга выдающегося польского логика и философа Яна Лукасевича (1878-1956), опубликованная в 1910 г., уже к концу XX века привлекла к себе настолько большое внимание, что ее начали переводить на многие европейские языки. Теперь пришла очередь русского издания. В этой книге впервые в мире подвергнут обстоятельной критике принцип противоречия, защищаемый Аристотелем в «Метафизике». В данное издание включены четыре статьи Лукасевича и среди них новый перевод знаменитой статьи «О детерминизме». Книга также снабжена биографией Яна Лукасевича и вступительной статьей, показывающей мучительную внутреннюю борьбу Лукасевича в связи с предлагаемой им революцией в логике.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.