Иная Весть - [20]
69. Скептик знает, что коллективистская чума кровного родства есть начальное основание социального гипноза.
70. Во-вторых, ирония растворяет фикцию коленопреклонения перед природой-матерью.
71. Скептик знает, что феминная чума вечной женственности есть средостение тотального сна.
72. В-третьих, ирония растворяет фикцию детолюбия.
73. Скептик знает, что матриархальная чума безудержного воспроизведения потомства есть средство замыкания сферического вакуума извечно циркулирующего страдания.
74. Нигилистической динамикой скепсиса отнюдь не исчерпывается опустошение потерянного существа.
75. Чума социального гипноза суть только грубый осадок от всего того, что по существу содержится в космическом сне.
76. Гипнотическая убедительность космического сна сохраняется вследствие того, что стук молота иронии не доводится до конца.
77. Совершенное опустошение достигается лишь в снятии доведенной до предела иронией сохраняющейся в потерянном существе одержимости.
78. Это значит, что существо не склонно более принимать всерьез перипетии своей личной драмы.
79. Исчерпывающая несерьезность самовосприятия становится зачатком пробуждения.
80. Лишь будучи тотально исчерпанным, потерянное существо пробуждается ото сна.
Мертвец
1. Изначальная дисгармония бытия есть основа для появления субъективного начала.
2. Оно рождается вопреки сплошной одномерности космического сна.
3. В параметрах объективного опыта субъективное начало есть то звено, что постоянно выпадает из цепи переживания.
4. Сам принцип переживания вообще тождествен объективному опыту.
5. Любое состояние переживания базируется на совпадении внутреннего и внешнего.
6. Видимость того, что составляет якобы внутреннее переживание, есть одна из бесчисленно множественных вещей, включенных в космический сон.
7. Таким образом, в режиме переживания спящему существу принципиально закрыт опыт немотивированности своего наличия.
8. Подлинный субъект идет по пути категорического разотождествления с актуальным опытным принципом.
9. Реальное субъективное начало нельзя свести даже к данности внутреннего переживания.
10. Эта данность точно так же произвольна, как и все наличествующее.
11. Подлинный субъект отчужденно свидетельствует внутреннее переживание наравне со всяким наличием.
12. В конечном счете, именно принцип свидетельствования есть неотъемлемый атрибут субъектности.
13. Свидетельствование подлинного субъекта определимо не иначе, как через сознание.
14. Только в факте сознания любое переживание интерпретируется как нечто вполне объективное.
15. Более того, переживание и есть то, что является одним из выражений тотального сна.
16. Сознание дает знать о себе по аналогии с разумом, но решительно не сводимо к нему.
17. Эта аналогия зиждется на принципе свидетельствования, как некого общего места, связующего их друг с другом.
18. Однако существует фундаментальная разница между ними, касающаяся природы самого свидетельствования.
19. Разница состоит в том, что представление и понимание не есть одно и то же.
20. Понимание всегда декларирует себя в качестве претензии на видение сути вещей.
21. В самом же деле, эта суть неизбежно ускользает от свидетельствования разума.
22. Ибо акт разумения, по большому счету, сводится к объяснению действительности в терминах ее безусловного долженствования.
23. Выражаясь иначе, понимать — значит свидетельствовать действительное как необратимо тождественное разумному.
24. Поэтому разум вообще принимает вселенский мираж за безусловно совпадающий со своим оптическим прицелом.
25. За пределами своего фокуса разуму не дано прозреть фундаментальную неразумность, как глубинную изнанку вещей.
26. Стало быть, долженствование, согласно критериям разума, есть возможное, подлежащее своему обязательному претворению наяву.
27. Таким образом, разум оказывается как бы вселенским сновидцем, свидетельствующим мираж в качестве своего непреходящего содержания.
28. В непробужденном состоянии субъективное начало усыплено гипнозом разумения.
29. Между тем, разумению всегда сопутствует перспектива реального свидетельствования.
30. Оно начинается в форме представления.
31. Через представление субъективному началу дается интуиция принципиальной нетождественности самого себя чему бы то ни было из сущего.
32. В представлении все объективное воспринимается как нечто отстраненное и отчужденное от своего наблюдателя.
33. Субъективное начало посредством рефлексии начинает видеть именно себя поистине отчужденным и отстраненным от того, что им свидетельствуется.
34. Только рефлексия предоставляет радикальную свободу от гипнотических шаблонов, навязываемых разумом.
35. Разум определяет в статусе реальности, прежде всего, порождаемые им фетиши.
36. Интерпретируемые в значении понятий, они неизбывно доминируют над субъективным началом, поддерживая в нем состояние глубокого онтологического сна.
37. Реальное свидетельствование начинается в параметрах крушения шаблонов разума.
38. Пробуждение субъективного начала сопровождается бескомпромиссностью снятия созданных разумом фетишей и, прежде всего, гегемонии архетипов.
39. Субъективное начало открывает для себя, что именно оно, по большому счету, есть единственная безусловная реальность.
Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе — эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.