Иная Весть - [2]
57. Ибо только в имманентности дает знать о себе уникальная метафизическая проблема отсутствия абсолюта.
58. Эта проблема неразрывно связана с перспективой абсолюции духа.
59. Она разрешима единственно через смещение духовного на удаленную периферию бытия.
60. Вне этого смещения мысль об ином не подлежит актуализации, а потому остается эфемером.
61. Таким образом, законченная нищета этого и есть стартовая площадка в произведении духом абсолютного трансцендирования.
62. Мысль об абсолюте долженствует пробудиться разве что посредством отчуждения духа.
63. Всякое проявление и есть результат данного отчуждения.
64. Это отчуждение полагается вследствие динамической активности первоосновы.
65. В противоположность разуму, первооснова может быть условно обозначена как воля.
66. Стало быть, глубинной подоплекой непроявленной онтологической стихии чистой инерции является ее изначальное безумие.
67. В отношении активности этого безумия вселенский разум пребывает в состоянии гипнотического покоя.
68. Этот покой осуществляется не иначе как через сновидение духа.
69. Фундаментальная ориентация пробужденного духа направлена на преломление безумной активности воли.
70. Ибо эта активность и есть корневище бытийного трагизма.
71. Определение трагедии заключается как раз таки в сплошной непрерывности всеохватного тока инерции, гарантирующего безвыходность нахождения в плену.
72. Характеризующий абсолют избыток не может быть основанием чего бы то ни было.
73. Проявление есть только манифестация заложенной в первооснове неминуемости ее обнищания.
74. Через изобильность абсолютного отсутствия радикальная нищета проявленного бытия долженствует быть претворенной во всепроникающий избыток.
75. Невместимость избытка и есть сугубо отрицательная основа для проявления.
76. Этой невместимостью говорится за равенство абсолютного чистой невозможности.
77. Именно поэтому абсолют не имеет для себя никакой перспективы в действительном.
78. Действительность уже сама по себе обнажает невозможность абсолютного.
79. Выход к невозможному суть сокровенный стержень реально духовной проблематики.
80. Он кроет в себе блеклые очертания триумфа пробужденного духа.
Произвольность
1. Стихия изначального безумия создает эффект метафизического произвола.
2. Метафизический произвол характеризуется сконцентрированным в себе током немотивированности.
3. Немотивированность радикально свободна от проблемы собственного обоснования.
4. Обоснование произвола осуществляется в категориях причины, цели и направления.
5. Эти категории есть неотъемлемые атрибуты производимого вселенским разумом свидетельствования.
6. Принцип свидетельствования является единственной силой, поддерживающей неодолимо косное течение всеохватной инерции.
7. Сама инерция имеет вообще двойственное измерение.
8. Первичное измерение — внутреннее.
9. Оно состоит в хаотической неоднородности взаимного пересечения онтологических возможностей.
10. Им образуется содержащаяся в основаниях произвола стихия неумолимой игры.
11. Вторичное измерение — внешнее.
12. Оно состоит в функционировании причинно-следственного механизма.
13. Механика актуального течения инерции как раз и есть непосредственно руководящая сила наличного бытия.
14. Существуют три кардинальных заблуждения, касающихся природы внешнего измерения инерции.
15. Первое заблуждение — это уверенность в том, что следствие неотчуждаемо от порождающей его причины.
16. Отношения причины и следствия всегда развиваются как некий диалог между ними.
17. В рамках этого диалога причина выступает в значении некоего вызова, требующего для себя безапелляционно адресуемого ему ответа.
18. Ходу причинно-следственного диалога отнюдь не присуща безупречность.
19. Второе заблуждение — это уверенность в том, что причина, вызывающая следствие, безусловно оправдана декларированной ей целью.
20. Ни одна из всех декларированных причинностью целей не имеет достаточного резона к своему обязательному достижению.
21. Любая цель несет вместе с собою решительную альтернативу возможности своего претворения наяву.
22. Другими словами, никакому результату не присуще долженствования к тому, чтобы быть достигнутым.
23. Наконец, третье — это утверждение, будто бы для хода причинно-следственного диалога характерно строго размеренное направление.
24. Этим заблуждением диалогу причины и следствия придается значение равномерно выстроенной линейной траектории.
25. Траектория эта принимается за некий гармонический порядок происхождения вещей.
26. В самом же деле, всякая вещь укоренена в сугубо дисгармонической основе.
27. Дисгармоническая подкладка этой основы произрастает из стихии неумолимой игры.
28. Игровая стихия аннулирует за происходящим реальность подлинного намерения.
29. Любая наличность принципиально основана на немотивированности тотального произвола.
30. Из этого вытекают, по меньшей мере, две непреложных данности.
31. Одной из таковых является то, что никакое наличие не заключает в себе императива к тому, чтобы быть.
32. Другой данностью является невозможность вещи определенно свидетельствовать самую себя.
33. Таким образом, наличность всякой вещи неизбежно оборачивается фальшью.
Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе — эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».