Иная Весть - [15]
56. Спасение, согласно мифу о провидении, сводится к возвращению в некогда утраченный с поврежденностью бытия отчий дом.
57. Возвращение в отчий дом есть не что иное, как встреча с первопричиной прежде роковой развязки исторического сюжета в повторном приходе искупителя.
58. Мифологема провидения всецело соткана из серии противоречий.
59. Сцепление этих противоречий дает трансцендентный скепсис, как неверие в первопричину.
60. Трансцендентный скепсис есть начальное преддверие видения принципиальной безосновательности апелляции к разуму.
61. Первичное противоречие исходит из неведения о природе метафизического абсурда.
62. Скелетом метафизического абсурда является разрыв между возможным и действительным.
63. Этот разрыв сводится к радикальной диспропорции меж несоизмеримой совокупностью бытийных потенциалов и их повседневной актуализацией.
64. Выходит, что разладом в размеренном протекании диалога причины и следствия обеспечивается прорыв метафизического абсурда сквозь внешний покров инерции.
65. Поэтому универсальный интеллект не является обладателем безграничной полнотой онтологических возможностей.
66. Ибо, в противном случае, все происходящее само собой непреложным образом свидетельствовало бы о безусловном тождестве действительного и разумного.
67. Вторичное противоречие исходит из неведения о природе чуда.
68. Основанием чуда является его фундаментальная неразумность.
69. Потенция чуда тесно сопряжена с обратимостью причинно-следственных связей.
70. Более того, именно чудом подтверждается возможность решительного размыкания одномерного течения вселенской инерции произведением кардинально необычного.
71. Таким образом, единственно подлинным источником того, чтобы чудо произошло, предстает лишь только немотивированность существования.
72. Уже сама причастность разума к чуду дает в контрасте с ним эффект абсурда.
73. Третичное противоречие исходит из неведения о природе инфернальной возможности.
74. Корневищем ее является то, что бытие принципиально не может проявиться оптимальным образом.
75. Стало быть, оно неизменно располагает в качестве собственной тени зеркальной инверсией себя самого.
76. Поэтому бытию постоянно сопутствует неотвратимость своего обнищания.
77. Таким образом, изначальная гармония суть только мифологическое наитие, рожденное глубокой тоской по разумной обоснованности существования.
78. В противном случае, именно первопричиной инициируется размыкание изначального онтологического блаженства с целью последующего возвращения к ней же самой.
79. Это возвращение, лежащее в основе мифа о провидении, дает в контрасте с апелляцией к разуму, мистифицируемому в значении первопричины, один лишь абсурд.
80. Сплошной абсурд, из которого составлен провиденциальный миф, лишний раз выявляет однозначную невозможность обоснования происходящего в категориях разума.
Потерянность
1. Мотив высшего правосудия является общим местом в мифах о судьбе и провидении.
2. Оно обязательно наделяется атрибутом неотвратимого возмездия.
3. Через это возмездие существу воздается за неповиновение высшему правосудию.
4. Однако существует некоторое различие в том, как высшее правосудие определяется в каждом из двух мифов.
5. Так, согласно мифу о судьбе, ему свойственна неукоснительная справедливость.
6. Поэтому существо до последнего хочет быть уверено, что благодаря соблюдению покорности оно обеспечит себе снискание щедрых даров судьбы.
7. Будучи мистифицированным судьбой, оно ориентировано на благо, как на то, что непосредственно дано ему в досягаемой близости.
8. Миф о судьбе всегда связывает потенцию приобщения к благу с принципом наличия.
9. Что же касается высшего правосудия, то здесь его ход отмерен в качестве непреложного протекания причинно-следственных связей.
10. Необратимость случившегося равна для существа, мистифицированного судьбой, ответственности за последствия произведенного в данной ситуации выбора.
11. Именно потому существо обязуется заведомо ограждать себя от допущения роковой ошибки.
12. Поскольку, в противном случае, ему гарантируется разве что неотвратимое возмездие со стороны судьбы.
13. То, что им может быть принято за ее насмешку, с позиций умудренности житейским опытом расценивается как плод неведения о собственной вине.
14. Итак, мифологема судьбы всецело основана на представлении о том, что высшее правосудие мотивировано соображениями исключения возможной пощады.
15. Самый факт существования, в соответствии с провиденциальным мифом, уже есть следствие некой вины.
16. Эта вина интерпретируется в значении онтологического греха.
17. Его содержанием является коллективная провинность общечеловеческого архетипа перед первопричиной.
18. Она сводится к нарочитому отступлению от первозданного блаженства.
19. В контексте провиденциального мифа неотъемлемым атрибутом высшего правосудия является его безграничное милосердие.
20. Милосердие провидения состоит уже в том, что человеческим существам открыто возвращение к некогда утраченному первозданному блаженству.
21. Это возвращение осуществляется как на личном, так и на коллективном уровне.
22. Существо, открывающееся провидению, заполучает гарантию пресыщения загробным блаженством.
Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе — эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.