Иная Весть - [11]
30. Любая из внешних данностей, по сути, и есть ярлык, которым произвол клеймит воплощенных существ.
31. Первичным таковым клеймом относительно разумного существа является принадлежность к архетипу.
32. Здесь фиксируется гипнотическая убедительность наблюдения общности с себе подобными.
33. Она образует повседневно довлеющую над разумным существом ловушку антропологизма.
34. Вторичным клеймом относительно разумного существа является его воплощенность.
35. Здесь фиксируется гипнотическая убедительность внутреннего переживания.
36. Она образует повседневно довлеющую над разумным существом ловушку психологизма.
37. Третичным клеймом относительно разумного существа является проявленный космос.
38. Здесь фиксируется гипнотическая убедительность внешнего переживания.
39. Она образует повседневно довлеющую над разумным существом ловушку космизма.
40. Субъективное начало, воплощенное как разумное существо, неизбывно прозябает в темнице объективного космического сна.
41. Довлеющий над субъективным началом космический сон особо коварным образом замыкает герметичный вакуум концентрационной вселенной.
42. Пружинным стержнем космического сна является глобальный матриархат.
43. Глобальный матриархат — это средостение вселенского гипноза.
44. Другими словами, вселенский гипноз есть спящее царство имманентности.
45. В нем осуществляется безусловное доминирование фетиша вечной женственности.
46. Наиболее общим выражением матриархата, как внутренней структуры онтологического плена, предстает сферическая замкнутость имманентного на самом себе.
47. Эта замкнутость актуализируется на двух уровнях.
48. Первичным, космическим уровнем является приоритет объективного внешнего перед субъективным внутренним.
49. Здесь утверждена гипнотическая доминанта внешней данности над внутренним переживанием.
50. Вторичным, планетарным уровнем является приоритет архетипической псевдообщности перед индивидуальной частностью.
51. Здесь утверждена гипнотическая доминанта псевдовечности рода над личной гибелью.
52. Таким образом, в мифологическом аспекте судьбы именно безусловная гегемония объективного задает ангажирующую существ программу фатальной предопределенности.
53. Лейтмотив соответствующей мифологемы сводится к циркулирующему повторению того же самого.
54. Это означает, что существо, мистифицированное судьбой, предощущает, что его участь исключительно подсобна участи той вселенной, в которой оно обитает.
55. Отсюда интуирование им космического действа как синхронизированной ритмичности происходящего.
56. Структура данного ритма воспринимается спящим существом в качестве обустроенной размеренно-органическим образом.
57. Выходит, что оно исключает из механизма космического действа элемент радикальной диспропорции.
58. Поэтому спящее существо неизбывно мистифицировано фикцией меры.
59. Через эту фикцию наблюдается строгая пропорциональность в соотношении всевозможных внешних данностей.
60. Спящий изначально обнадежен насчет выявления так называемым высшим правосудием непогрешимой справедливости.
61. Поэтому разумное существо скорее предрасположено к безоговорочному принятию за должное ему извне отведенного, нежели к бунту.
62. Что же касается импульса бунта, то он проистекает из заключенной в мифологеме судьбы внутренней противоречивости.
63. В основании данного мифа заложены взаимоисключающие положения.
64. С одной стороны, во всем происходящем отслеживается аспект необратимости.
65. С другой стороны, спящему существу прививается чувство ответственности за неотвратимые последствия осуществляемого им действа.
66. Эта ответственность внушается за счет предчувствия неминуемой расплаты за производимый выбор меж заранее продиктованными извне альтернативами.
67. Импульсом бунта это предощущение обращено в драматическое наитие безвыходности.
68. В склонном же к покорению существе осознание тщетности бунта исходит из недопущения диспропорции меж своим ожиданием и фиктивными намерениями судьбы.
69. Поэтому спящий находит возможным обрести повседневную неуязвимость через содействие всепроникающей необходимости, наблюдаемой им в происходящем.
70. Отсюда рождается навеянная мифологемой судьбы фикция житейской мудрости.
71. Эта фикция основана в первую очередь на веровании в безоговорочно действенное приложение на практике нажитого в повседневности опыта.
72. Спящее существо вообще неотвратимо обрастает старческим бременем мудрости.
73. Источником мудрости всегда является нарочитая память о минувшем.
74. Для спящего существа ценность минувшего сопряжена с настороженным недопущением обделенности дарами судьбы.
75. Ценность минувшего также для него равна ценности нажитого, обусловленной заведомым предупреждением неблагожелательного развития текущей ситуации.
76. Стало быть, руководствуясь житейской мудростью, спящее существо до последнего силится отсрочить неминуемость своего конца.
77. Поистине же, самый факт существования является отстроченным гибелью.
78. Непредусмотренным вторжением случая в лоно повседневной обыденности начисто упраздняется резон к самонадеянному полаганию существа на свою умудренность.
Гремучая смесь из анархизма, персонализма и экзистенциализма в одном флаконе — эта книга может стать в распоряжении своего читателя своеобразной «инструкцией по выживанию» в современном мире определенного типа человека, которого в условиях «последних времен» стоит назвать не иначе как обособленным и отчужденным.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.