Имя твоего ангела - [38]

– Какая разница?! Русская, татарка, чувашка или еще кто? Все же зависит от самого человека! Если уж на то пошло, то и среди татар всякие есть.

– И это правильно, сынок… И среди татар разные есть… – Мать еще какое-то время стояла задумавшись и продолжила, – Вон с верхнего конца помнишь Хафиза? Живут вдвоем с матерью. И он женился на русской и уехал из деревни. В преклонном возрасте вернулся в деревню с двумя детьми. Жена прогнала. Пока он в шахте уголь добывал, она гуляла. Говорят, что и дети не его. Но что поделаешь, отцом ведь называют…

– Но не все же такие.

– Знал ты и Фарита. И его Настя, когда собирались ее родственники, звала его «диким татарином», «Мамаем». Вот однажды Фарит и не выдержал, дал жене пощечину. А те только этого и ждали, избили его, изувечили. Фарит от стыда и повесился.

– Мама…

– Дослушай до конца, сынок. В деревне есть двенадцать человек, женившихся на русских. Я могу рассказать о каждом. Но только никто из них не был счастлив. Всегда случалась какая-то беда. Я не хочу ругать русских. Много и среди них люди, что лучше любого татарина.

Но мы – два народа, как два полюса. Говорят, в один котел две головы не лезут. Вот и мы так. У нас в крови течет передававшееся из поколения в поколение, переходившее из веков в века чувство соперничества, стремление превосходству друг над другом. И его не в силах победить никакая политика, никакая дружба между отдельными людьми. Его не в силах победить даже любовь. Это чувство не подвластно нам.

– Мама…

– Да, сынок, ни я, ни отец не согласны.

Хамит замолчал.

– Но я ведь ее… Мама, а что будет, если я женюсь на ней?

– Я же уже сказала, что в деревне есть двенадцать человек, ты будешь тринадцатым…

После этого разговора Хамит долго не мог прийти в себя. Как бы желая проверить достоверность слов матери, расспросил о судьбе тех двенадцати. Все было верно. Но в душе он не хотел верить этому. Есть же, наверное, и среди них счастливые люди. Хотя бы немножечко, хотя бы один. Хотя бы в соседних деревнях. Через приятелей он расспросил и о тех, кто жил в соседней деревне. Но не услышал ничего утешительного для себя. Мать была права. Конечно, можно было понять ее тревогу за сына и неприятие его увлечения. Если бы был на их месте, возможно, и Хамит поступил бы именно так.

Но…

Врач говорит, что у тебя больное сердце и что ты с ним долго не проживешь, и не сможешь быть с ним счастливым. Затем он начинает приводить тебе примеры. Но ты же не можешь вырвать из груди свое сердце.

Вот и Анна была сердцем Хамита.

Этот неприятный разговор больше не повторился. Какие бы переживания ни были в душе Хамита, о них он Анне не сказал ни слова. Когда были вместе, все казалось очень мелким и проходящим.

И, действительно, рядом с их любовью все было незначительным, не стоящим внимания.

Вскоре Анна, окончив училище, учительницей музыки приехала в деревню Хамита. К этому, конечно, приложил руку и Хамит.

Немало ему пришлось топтать дорожку в районный отдел образования. А когда добился своего, радости его не было предела.

Только вот поделиться радостью было не с кем. Родители сторонились разговора об этом. Братья были в армии. А друзья, как ему казалось, не могли до конца понять глубину его чувств. Но он был счастлив.

Приехав в деревню, Анна стала жить у Гульчачак. По соседству.

Встречались каждый день. Надо-не надо были всегда вместе. Теперь уже никто не сомневался в глубине их чувств. Не ограничивали они себя и нравственными нормами. В море любви они бросились оба с головой и без страха. И жили счастливо, купаясь в любви и до остальных им не было дела.

Распространившиеся было в начале разговоры – затихли. В душе все радовались их чистой любви и считали недостойным говорить о них плохо. А когда она за короткий срок научилась говорить и по- татарски, некоторые с сожалением говорили: «И чего она не татарка.

Такая хорошая девушка». И действительно, Анна завоевала уважение односельчан не только тем, что быстро научилась говорить по- татарски, но и своим поведением, отзывчивостью и добротой. На нее уже не смотрели, как на чужую, приняли ее, любили как родную. И все же все ждали чего-то не предвиденного от их такой прекрасной любви.

Такая светлая чистая любовь не может быть долгой, считали они, и ждали какого-то несчастья. И усиливало это предположение то, что он был татарином, а она русской. Говорить о них плохо никто не хотел.

И это только усиливало надежду влюбленных на будущее.

Даже слова матери, сказанные тогда, сейчас звучали совершенно по-другому. Она же не сказала: «Ты на ней не женишься». Она сказала: «Ты будешь тринадцатым». Следовательно, родители не собираются противостоять их свадьбе.

Хотя они и были вместе очень счастливы, но Хамит все же заметил поселившуюся в глазах Анны тоску. Сначала он ничего не сказал об этом. Но потом молчать уже не смог, но Анна ничего вразумительного не ответила.

– Нет, это тебе только кажется, – улыбнулась она.

– Нет, – возразил ей Хамит,- ты чего-то боишься, о чем-то жалеешь.

Анна посмотрела так, будто видит его впервые, а потом улыбнулась такой улыбкой, что душа готова была растаять:

– Нет, дорогой. О чем я могу жалеть?! А боюсь я только одного – потерять тебя.