Империя в прыжке. Китай изнутри... - [178]

Понятно, что в рамках традиционной культуры сын, даже взрослый, не может даже представить себе возможности не только кричать на свою мать, но и просто не подчиниться ей.

Тем более невозможно продолжать семейную ссору в присутствии посторонних и кричать на них.

Конечно, такое поведение является ненормальным и для сегодняшних китайских реалий, — однако симптоматично уже то, что оно вообще стало возможным.

Смена поколений в обществе естественным образом распространяется и на системы управления. Конечно, «маленькие императоры» в силу избалованности и неспособности к конкуренции (за редким исключением), не говоря уже об относительной молодости, как правило, пока не имеют возможности достичь заметных управленческих постов, — однако в системе управления заметны иные, потенциально не менее тревожные изменения.

9.2. Смена руководства: от инженеров к финансистам

По мере развития рыночных отношений все большую роль для корпораций играют финансисты и маркетологи: производство становится относительно простой задачей, а коммерческий успех зависит от умения привлечь деньги под идею и продать получившуюся продукцию. «Все проще произвести, все сложнее продать».

Соответственно, общественная роль инженеров по вполне объективным причинам постепенно снижается, а финансистов и маркетологов — растет.

Эта смена относительной общественной важности влияет и на состав управленческих кадров, включая высшие: вместо инженеров и военных (последнее — китайская специфика) на ключевые посты приходят финансисты, специалисты по исследованию рынков и манипулированию ими.

Безусловно, инженеры не являются идеальными управленцами: каждая специальность накладывает определенный отпечаток для занимающегося ей человека, и любые «профессиональные искажения» имеют как позитивные, так и негативные стороны.

Позитивные стороны финансового мышления обеспечивают его носителям победу над инженерами, — но эта победа отнюдь не приводит к созданию идеальной, свободной от пороков ситуации.

Одно из принципиальных отличий финансового мышления от инженерного заключается в отношении к рискам: если для инженера они, как правило, носят неприемлемый характер, а их реализация является катастрофой, то для финансиста риски — нормальный объект повседневного управления, реализация которых является не более чем страховым случаем.

Данные подходы являются нормальными, пока носители обоих типов сознания остаются в пределах своей компетенции, — однако при выходе на уровень управления корпорацией или иным общественным институтом, требующим интегрального подхода, профессиональная ограниченность обоих проявляется порой весьма болезненным образом.

Инженерное сознание стремится к перестраховке, обеспечению избыточной для общественного организма прочности (в этом отношении характерна часто шокирующая европейцев американская повседневная культура, исходящая из того, что незначительную ошибку дешевле и проще исправить, чем предупредить: она свойственная финансисту, а европейский перфекционизм — инженеру), что оборачивается не только избыточными расходами, но и инерционностью, неприятием часто необходимого риска.

Финансовое же сознание, работая с вероятностями реализации рисков, часто просто не воспринимает того факта, что некоторые риски (например, техногенных катастроф) могут быть неприемлемы в принципе, а некоторые ресурсы являются невосполнимыми.

Ярким примером проявления неадекватности финансового сознания служит, например, реакция руководителя правительственной Корпорации по запасам каучука Джесси Джонса на известие о гибели в пожаре в октябре 1941 года 20 тыс. т исключительно дефицитного в условиях Второй мировой войны сырья. «Каучук полностью застрахован», — заявил сей достойный джентльмен, совершенно не интересуясь тем фактом, что других запасов этого уникального материала у экономики не было, и речь шла не о финансовой потере, а о безвозвратной утрате важнейшего производственного ресурса.[209]

В наше время, возглавив корпорацию, носитель финансового сознания, как правило, берется за широко рекламируемое различной бизнес-литературой сокращение издержек, стремясь любой ценой улучшить краткосрочные финансовые показатели компании. Рынок воспримет это как успех, что приведет к скачку котировок ее акций и позволит компании привлечь значительные средства (которые в том числе могут и компенсировать последствия чрезмерного уменьшения расходов), а руководителю — улучшить свою репутацию и получить возможность перейти на более высокооплачиваемую работу в другую, еще более крупную и успешную корпорацию.

Однако сокращение издержек, осуществляемое без глубокого понимания технологии (которому просто неоткуда взяться в условиях относительного обесценения инженерного знания), обычно ведет к снижению надежности и накоплению тех самых технологических рисков, которые кажутся носителю финансового сознания вполне приемлемыми, но могут в случае своей реализации привести к дезорганизации производства.

Важной особенностью инженерного сознания является понимание наличия объективной реальности, не поддающейся изменению при помощи нахождения новых аргументов и точек зрения, а также изменения поведения наблюдателя. Этим он разительно отличается от финансиста и маркетолога (не говоря уже о рекламисте или специалисте по связям с общественностью), которые в своей повседневной работе взаимодействуют не с объективной, а как раз с субъективной реальностью и занимаются влиянием на действительность при помощи изменения ее общественного или группового восприятия.