Империя - [42]

— Пузатого куда дел, Коля? — с улыбкой обратился Лавриков к водителю «мерседеса», удобно располагаясь в комфортабельном мягком салоне и устало откидываясь на спинку заднего сиденья.

Невероятно длинный, можно сказать, бесконечный рабочий день наконец-то завершился, и Федор Павлович позволил себе расслабиться. Как физически, так и морально. Водитель, работавший на Лавра, понимающе улыбнулся, сразу определив, про кого именно спрашивает шеф.

— Сначала он бумажки какие-то мертвецкие оформлял, отвозил, — проинформировал босса Николай, созерцая собеседника в зеркальце заднего обзора. — Потом к тетечке в шоп попросился.

— Слон в посудной лавке, — ухмыльнулся Федор Павлович. — А он что, уволился уже со службы? — продолжил депутат как ни в чем не бывало. — Хотя бы через тебя прошение об отставке подал.

Водитель беспечно пожал массивными, атлетическими плечами, давая понять, что его дело маленькое. Никто никаких прошений не подавал, ни о чем его в известность не ставил, стало быть — и спроса с него никакого. А в остальном пусть между собой сами разбираются.

— Вы ему сами вольную подписали на сегодня, — все-таки деликатно напомнил он народному избраннику.

— Это когда такое было? — насторожился Лавр.

— С утра. Я — свидетель.

— Ни черта не помню. — Рутинная работа, которой Федор Павлович посвятил сегодня целый день, и финальный разговор под вечер с Кекшиевым окончательно измотали его.

— Записывайте, — посоветовал Николай и позволил себе при этом дружескую улыбочку.

— А ты не хами! — осадил его Лавр. — Взял моду панибратствовать с депутатом Государственной думы! Выгоню и возьму шофера из управления делами.

— Он на вас стучать будет, Федор Павлович, — последовало резонное предостережение.

— А пусть! — небрежно отмахнулся Лавриков. — Чего стучать на новорожденного? Газы, икота, запас подгузников… Ничего остросюжетного. Нет! — Он сладко потянулся во весь рост. — В предыдущей жизни, Коля, у меня порядка куда как больше было! А тут — водила хамит, на склероз намекает, какой-то зам тоже хамит, улыбаясь при этом! Да еще пальчиком делает… Помощник по теткам мотается на старости лет! Желудок в спазмах корчится от здешнего буфета с ценами как в богадельне! Напомни завтра, чтоб я настоящую, разваренную кашу в термосе взял.

— Завтра — выходной, — ввел его в курс календарных данных водитель.

— Да? — Лавр давно уже не обращал внимания на смену суток. Числа еще куда ни шло, а вот дни недели слились воедино. — Тогда напомни, чтоб не брал разваренную кашу. — Он слегка поерзал на сиденье и закрыл глаза. — Дома наконец-то отъемся…

Гробовое молчание в салоне «мерседеса», стремительно пересекшего город и выскочившего за Московскую кольцевую дорогу, не продлилось и пяти минут. Ничем не заполненную паузу нарушил словоохотливый от природы Николай. В основном он старался сохранять молчание только в присутствии Санчо, прекрасно понимая, что у шефа в противовес ему имеется более достойный собеседник. А когда Мошкина рядом не было и Федор Павлович пребывал в гордом одиночестве, отчего языком не потрепать?

— Федор Павлович, — обратился он к боссу, не спуская глаз с бегущего из-под колес темного асфальта. — А если серьезно… Вас убить могут?

— Всех убить могут, — философски заметил депутат Госдумы.

— Не, я конкретно спрашиваю, — не унимался водитель. — Ну, по старым каким-то делам. Или чтоб не сболтнул.

Веки Федора Павловича распахнулись.

— Чтоб кто не сболтнул?

— Да вы.

— А чего я сболтнуть могу? — Сами вопросы и уж тем более их суть были Лавру совершенно непонятны.

— Тайны какие-то криминальные, — высказал объективное, как ему казалось, предположение Николай. — Связи какие-то.

— Какие к черту тайны, Коля?! — снисходительно поморщился Лавриков. — Какие связи? Все давным-давно знают про все — и про тайны, и про связи, и про пароли и отзывы. И только играют в незнаек на Луне.

— А зачем? — Неожиданный поворот в развязанной им самим беседе откровенно заинтересовал парня. В нем проснулось элементарное человеческое любопытство.

— Зарплату получать надо?

Аргумент был более чем убедительным.

— Ох, надо, — прищелкнул языком Николай.

— Вот и все, — подвел черту Федор Павлович и тут же шутливо прикинулся перепуганной насмерть потенциальной жертвой. — И с какой вообще-то стати тебя заинтересовала вероятность моего убийства? Уже предлагали, что ли, замочить пассажира?

— Да ну вас! — Николай без труда уловил, что шеф иронизирует по данному поводу. — У меня прямой интерес. Водители обычно гибнут со своими большими боссами. Или в лучшем случае получают тяжелые увечья, несовместимые с нормальной половой жизнью.

Лавриков от души рассмеялся. Теперь все аспекты данного разговора вставали на свои законные места.

— Будь спокоен за свою половую жизнь, — обрадовал он водителя. — В меня, как правило, стреляют прицельно, не затрагивая мозги, кишки и гениталии окружающих.

— Жаль. — Коля обиженно поджал губы.

Реакция эта показалась Лавру не вполне нормальной и адекватной.

— Не понял.

— Да я хотел подкатиться насчет прибавки к окладу, — уже совсем откровенно признался меркантильный водитель. — За смертельный риск, в смысле.