Империя - [44]

Санчо отложил в сторону свое банджо и поднялся на ноги. По его мнению, прерывать искусство вокала на самой его кульминационной точке было по меньшей мере кощунственно. Тем более, что Федечка так и не позволил его музыкальным талантам развернуться в полной мере. Во всей своей красе, так сказать. Мошкин рассчитывал поразить возлюбленную еще несколькими произведениями, имевшимися у него в качестве заготовок. Теперь, видимо, придется отложить этот процесс до лучших времен. И все из-за чего? Из-за такой банальной причины, как еда. Нет, конечно, Александр и сам был большим поклонником такого смертного греха, как чревоугодие. Но когда речь шла не о его желудке, а о каком-нибудь ином, это уже не так принципиально.

— Следует говорить не «пожрать», а «покушать», — наставительно произнес он, обращаясь к лавровскому потомку.

— Ты покушать хочешь, Санчо, а я — пожрать, — как ни в чем не бывало парировал Федечка. — Сутками на одних кусках. Все горят на производстве, всем недосуг…

Мошкин согласно покачал головой, признавая всю убедительность этих доводов. Для него всегда самым неоспоримым из аргументов являлось то, что человек питается на кусках, как только что выразился Розгин. Кушать всухомятку крайне вредно для пищеварительного тракта. У некоторых после этого даже язва открывается. И Санчо знал, у кого именно. Может, у Лавра и не от этого, конечно, появилась болезнь, посадившая его на диету, но факт остается фактом. Это от неправильного питания.

— Мальчик в чем-то прав, — обратился он к подруге своего сердца. — Пусть не по форме, но по сути…

— Да стоит ужин! Стоит! — недовольно проворчала Клавдия, приподнимаясь с крыльца. — Только я присяду один раз за день на минутку, они кричат в четыре руки! В пароварке — котлеты диетические, овощи. В духовке — мясо в фольге. Пахнет же! Неужели не слышите?

— Пахнет. — Санчо смешно повел своим мясистым картофелеобразным носом.

— Пахнет, — поддержал старшего товарища и Федечка.

— Вкусно пахнет. — О музицировании Мошкин забывал достаточно быстро, когда речь заходила о чревоугодии. — Со специями.

— Тогда звоните Лавру. — Клавдия ступила на порог дома и направилась внутрь помещения. — Где он мотается? Два раза накрывать на стол я не буду! Из меня самой этот бизнес все соки выпивает!

Она скрылась в глубине дачи, а мужчины остались на улице, предоставленные друг другу. С минуту, наверное, они молча топтались в непонятной нерешительности, после чего Федечка широко развел руками.

— Какая взаимосвязь, логика? — спросил он стоящего напротив Александра.

— Ты умный, значит, будь снисходительным, — нравоучительно заметил тот и, снова опустившись на покосившееся крыльцо, поманил юношу пальцем. — Присядь-ка лучше.

— Слушаю, сэр. — Розгин покорно исполнил просьбу старшего.

— У тебя эта вселенская паутина фурычит? — поинтересовался Санчо, и собеседник прекрасно понял, что мужчина имеет в виду Интернет.

— Конечно, — с легкостью ответил юноша. — Здесь же московский телефон был.

Александр на мгновение замялся, прикидывая, как бы ему лучше подойти к интересующей теме, но, так ничего путного и не придумав, отважился на беседу с пареньком откровенно и без обиняков. В конце концов, умные люди всегда приветствуют истину.

— Мне бы тогда… Не в службу, а по большой дружбе… Раскопай-ка ты все-все про большую такую торговую сеть. «Твоя империя» называется, — проинформировал Санчо. — Что в ней? Что вокруг нее?.. Можешь?

— Наверно, смогу, — ответил Федечка, неопределенно пожимая плечами. По большому счету ничего сложного в просьбе Санчо не было, но хотелось по возможности набить себе цену. Чисто мальчишеский прием. — Только после ужина.

Санчо засмеялся и слегка похлопал Розгина по сутулому сухощавому плечу. Он был чрезвычайно доволен тем, что ему удалось так быстро и безболезненно урегулировать животрепещущий вопрос.

— Я не такой садист, чтоб заставлять тебя лезть в паутину до ужина, — произнес он, отсмеявшись.

Александр предпринял попытку подняться на ноги, но озаренный неприятной догадкой Федечка удержал его за руку, вцепившись тонкими пальцами чуть выше запястья. Мошкину невольно пришлось задержаться. Он скосил глаза вниз.

— Погоди, Санчо. Погоди. — Парнишка недовольно наморщил лоб. — Мы же вроде с подобными делишками завязали?

Мошкин нахмурился. Вот этого-то он и боялся больше всего. А не дай бог, Лавр узнает! Тогда вообще караул! Тем не менее он предпринял отчаянную попытку оправдаться в глазах собеседника. Он отважно и дружески похлопал паренька по плечу. Вроде как приободрил.

— Да это совсем не подобное делишко, честное слово! — побожился он, как перед священным распятием. — Не из корысти это. Наоборот! Чисто альт… Как их?.. Альтруистические побуждения.

— Может, филантропические? — уточнил Розгин.

— Может, и филантропические. — Санчо поскреб пальцами в затылке. — Ну, с гуманитарной, короче, целью. Мне понять надо, чего в этой «Империи» происходит. Кровь уже льется, а там мальчонка один повис и почтенная дама — одноклассница нашей Клавдии. Не дай бог, что еще случится — бурю в пустыне жди, сам понимаешь.

Подобное объяснение вполне устроило юношу. Он согласно кивнул и поднялся на ноги. Рядом с ним принял вертикальное положение и Мошкин.