Империя Щита Центавра. Неизвестная планета - [36]

Сознание возвращалось медленно. Сначала Уокер почувствовал, что вновь может пошевелить пальцами. В голове шумело и ощутимо кололо в висках.

– Уокер, вы слышите меня? – сквозь окутывающую его пелену пробился голос Окслейда.

– Слышу, – пробормотал Уокер, – но пока плохо вижу.

Постепенно в глазах у него прояснилось, и он увидел перед собой чешуйчатую кожу Окслейда.

– У меня тоже шумит в голове, Райан, – проговорил Окслейд.

– И у меня, – сказал Бол Фозон. – Такое ощущение, будто в висках бьет молотом по наковальне. Никогда в жизни такого не было.

В глазах у Уокера окончательно прояснилось, он приподнялся и сел. Гроза продолжалась. Дождь лил стеной и сверкающие зигзаги молний то там, то здесь били яркими стрелами во всех направлениях.

– Что это было? – спросил Вилл Гаррелл, разминая затекшие руки и ноги.

– Даже не могу представить, – сказал Бол Фозон. – Похоже на удар молнии.

– Неужели нас всех одновременно ударило молнией? – проговорил Гирр Фаль, всматриваясь в ночное небо. – Странно все это. Судя по времени, без сознания мы пробыли недолго, всего несколько мгновений.

– Нужно уйти подальше в кустарники, здесь очень опасно, – сказал Хоу Лу.

Поднявшись на ноги и медленно покачиваясь, чтобы не потерять равновесие, Уокер двинулся вслед за всеми в глубь кустарниковых зарослей. Через несколько десятков метров растительность полностью укрыла людей от грозы. Внезапно Райан ощутил в голове странный шум. Вначале это просто усилился шум, который он ощущал с того момента, как очнулся. Постепенно шум перешел в волнообразный шепот, похожий на шипение пресмыкающегося, затем стал похож на отдельные звуки какой-то странной мелодии, словно в его голове кто-то пытался играть на разных, не связанных друг с другом музыкальных инструментах. Райан не мог понять, что с ним происходит и не сходит ли он с ума в этой атмосфере безумной далекой планеты.

– Уокер! – услышал он в то же время голос Окслейда. – У меня в голове какие-то странные звуки. Похоже, что кто-то загружает мне в мозг какую-то информацию.

По откликам астронавтов стало понятно: то же самое происходит с каждым.

Звуки в голове Уокера усилились, он стал различать отдельные слова, произнесенные на том самом языке, на котором они все общались:

– Мы – Квинцель, Цулла, Юдэль, Шаа, Ааль – властители этой планеты и многих миров во вселенной, обращаемся к вам с требованием. Этот мир принадлежит нам – чистому энергетическому разуму вселенной. Мы находимся везде, перемещаясь в пространстве и времени. Мы следим за вами с тех пор, как вы появились в пространстве нашей планеты. Каждодневные грозы – это проявление нашего разума в форме грозовых молний. Это мы сбили аппарат, на котором вы появились из космоса. Это мы уничтожили таких же, как вы, пришельцев в том месте, куда вы сейчас направляетесь, за то что они разрушали нашу планету, копали землю, проникали в наш разум своими неприятными и болезненными излучениями. То же самое будет и с вами, если вы немедленно не покинете нашу планету. Мы вас предупредили на вашем родном языке. Это говорят: Квинцель, Цулла, Юдэль, Шаа, Ааль как представители разумной энергетической расы.

Голос в голове Уокера прекратился, как будто кто-то выключил радиопередатчик. Мысли путались, голова была словно чугунная. Он смотрел ничего не видящим взглядом по сторонам и не мог понять, что с ним только что произошло. Судя по ошеломленному виду его спутников, те же самые чувства испытывали и они. Сколько продолжалось это состояние, Уокер не помнил. Из оцепенения его вывел голос Бола Фозона:

– Райан, очнись! Ты слышишь меня? – Капитан потряс Уокера за плечи.

– Я слышу тебя, Бол, прекращай, а то и так голова раскалывается, – с усилием проговорил Уокер. – Что это было? У меня такое чувство, что я схожу с ума от этого размеренного голоса в голове.

– Я сам в шоке, Райан, – проговорил Бол. – Я так же, как и ты, сидел, не в силах слова вымолвить. Хорошо, что Окслейд оказался самым выносливым среди нас. Сначала он меня вытряс как грушу, потом мы с ним вместе растолкали остальных.

– А почему Окслейд самый выносливый? – спросил Уокер.

– Потому что, Райан, он сотрудник секретной службы, ты разве забыл? Он проходил специальную психологическую подготовку для самых нестандартных ситуаций, связанных с мысленным воздействием. Ты еще ничего, Райан, а вот матросы до сих пор лежат ничком, упали как подкошенные. Гирр Фаль выводит их из шока, ставит им противошоковые уколы. Всем нам и себе он уже вколол транквилизатор.

В это время раздался сокрушенный голос Окслейда:

– Теперь мы знаем, что мы не одни на этой планете. У нас есть очень могущественные враги, а база Империи уничтожена. Теперь понятно, откуда было это странное чувство, что кто-то пытался проникнуть в мой разум, этот шумовой фон, мешающий предсказывать цепь будущих событий, это странное покалывание в висках при сеансах. И как же я сразу не догадался, что все это значит!

– Да, ситуация резко изменилась, – вступил в разговор Гирр Фаль. – Теперь нам нужно крепко подумать, как быть дальше.

Мысли Уокера путались. Его мозг человека, привыкшего мыслить тесным мирком середины двадцатого века, пребывал в состоянии полного психологического смятения. Ко всем невообразимым чудесам этого мира будущего теперь добавилось еще и разумное электричество.