Империя - [265]

— Дом мой домом молитвы наречется, а вы сделали его вертепом разбойников!

Все стояли и молчали, не зная, как поступить с этим безумцем. В этот момент прибыл Луций, а учитель все крушил и крушил торговые лавки и переворачивал меняльные столы. Генерал мгновенно оценил обстановку и тут же кинулся к Иисусу.

— Хватит, остановись!

— Что они творят, посмотри! Торгуют там, где должны молиться! Держат скот там, где нужно крестить! Продают то, что нужно давать бесплатно! Что же это?!

— Это всего лишь люди, учитель. Нужно уходить!

Из толпы выскочил Каиафа и заорал, указывая пальцем на Иисуса.

— Кто дает тебе право так поступать?! Ты — самозванец!

— Отец мой! Бог ваш!

— Успокойся, прошу. Им только это и нужно. Они не хотят тебя слушать! — оттаскивая Иисуса в сторону, пытался вразумить его Луций.

— Докажи, презренный, что говоришь правду! Сотвори чудо! — снова заорал первосвященник, и толпа поддержала его яростными криками.

— Уничтожьте храм мой, и в три дня я возведу новый!

Толпа только рассмеялась, крича ему в ответ, что он сошел с ума и что храм этот строился не одно десятилетие.

— Истину говорю я вам!

— Не нужна им твоя истина. Не сейчас. Нужно уходить.

Тут толпа расступилась, пропуская римских солдат. Позади них, не спеша, на белоснежном коне ехал прокуратор. Легионеры кинулись к Иисусу, чтобы схватить смутьяна, но Луций в два удара сбил одного солдата с ног, поднял оброненный им меч и его рукоятью приложил второго. Легионер, схватился за переносицу и упал на колени, сквозь его пальцы хлестала кровь. Ученики в ужасе разбежались в стороны. Петра схватила толпа.

— Вот один из них! Он повсюду ходил за этим самозванцем!

Испуганный Петр замотал головой, уверяя, что впервые видит Иисуса, и вырвался из цепких рук.

— Я не знаю его! Не знаю!

Остальных учеников не было видно, только Иуда шептал что-то на ухо Каиафе. Понтий подъехал ближе, наблюдая, как Луций раскидывает стражу. Уже четверо солдат, искалеченных генералом, катались по земле. Над Иисусом сверкнуло лезвие меча, но в сантиметре от головы остановилось: Луций вовремя парировал удал. Теперь уже Иисус кричал, пытаясь остановить своего ученика, но в воздухе раздался свист гладия, и очередной солдат завопил, схватившись за отрубленное ухо.

— Остановись, Луций, не нужно! Они схватят тебя!

— Луций! — знакомый голос окликнул генерала.

Верхом на коне сидел Понтий — он постарел и странно выглядел, будто был не римским вельможей, а неживой куклой в его облачении.

— Рад снова тебя видеть, дружище! Если тебя не затруднит, перестань кромсать моих солдат и обернись!

Луций, тяжело дыша, медленно обернулся и оцепенел: в шаге от него стоял его брат — в черных доспехах, с висящем на поясе мечом с рукояткой в виде змеиной головы. Он злобно улыбался, глядя на генерала исподлобья.

— Маркус?!

— Здравствуй, брат.

Последним, что видел Луций, был огромный кулак, влетающий в его челюсть.

* * *

Мария протирала тряпкой медный тазик, в котором недавно была вода. Она разглядывала в его дне свое отражение, такое же искривленное, как и ее жизнь. Она уже час стояла над этим тазиком, словно над иконой, когда на улице послышался приближающийся топот. «Наконец-то вернулись», — пронеслось у нее в мыслях. Мария распахнула дверь, но увидела на пороге солдат. Один из них держал за волосы Марту и постоянно кашлял.

— Это она?! — Клементий встряхнул девушку так, что та схватилась за его руку и взвизгнула от боли. — Она, я спрашиваю?!

— Беги, Мария! Они пришли за тобой!

— Схватить сучку! Только живой!

Мария пришла в себя уже на бегу, когда изо всех сил мчалась в расположенный неподалеку от их дома сад. Ноги сами несли ее туда. Она слышала, как бряцают позади доспехи преследующих ее солдат. Выставив перед собой руку и пригибаясь, она пробиралась сквозь заросли. Ветки деревьев нещадно хлестали ее по телу, цеплялись за одежду, до крови царапали нежную кожу. Мария выскочила на поляну, осмотрелась по сторонам и прислушалась, но кроме щебетания местных птиц и стука ее собственного безумно бьющегося сердца ничего не было слышно.

— Мария, — послышался тихий голос. — Мария, иди сюда.

Из кустов появился человек.

— Иуда? А где остальные?

Но Иуда только приложил указательный палец к губам и подошел ближе.

— Где Иисус? Где Луций? Что с ними?

— Все в порядке, не волнуйся, — он провел рукой по ее волосам и улыбнулся.

— Где все, Иуда?

— Все хорошо, ты скоро с ними встретишься! — он резко схватил ее за прядь волос и повалил на землю.

— Что ты делаешь?!

— Заткнись! — удар пришелся в область живота, и девушка стала хватать воздух ртом. — Сюда! Она здесь! Сюда!

— За что?

— За тридцать сребреников, моя дорогая! За такую сумму я продам родную мать, не то что вас!

Он намотал ее волосы на руку и несколько раз ударил лицом о землю. Убедившись, что девушка уже никуда не денется, Иуда снова позвал солдат. Наконец, запыхавшиеся легионеры вышли с разных сторон на поляну.

— Неплохая работа, Иуда! — Клементий похлопал его по плечу.

— Рад стараться! Только вот благодарность совестная меня мало интересует.

— Любишь деньги?

— А кто же их не любит?

— Держи! Заслужил! — Клементий вытащил мешочек с серебром, подбросил его несколько раз на руке и, сплюнув в сторону кровь, протянул деньги Иуде.