Императорский безумец [пьеса] - [13]

. Отец, а сапоги, которые Ээва прислала мне туда, ты их сшил?

Мяттлик. … Да ведь я не знаю, те ли… Кое-какие я для тебя сшил, это так… пары три небось за эти годы.

Тимо. И овечек, что на подкладку для них пошли, ты их, матушка, выкормила?

Старушка Мяттлик. Ну да, само собой… Да много ли ягнятам корму-то надо…

Тимо. Я еще не успел сказать вам спасибо. Это были самые любимые мои сапоги. Зимою. Там, кажется, с любым человеком случается то, что со мной случалось — душа другой раз в пятки уходила. А когда на ногах у меня твои сапоги были, на душе сразу там тепло становилось, что она снова на место возвращалась (пожимает руки Мяттликам и в свете луча направляется в центр сцены).

Швальбе. (разливает пиво и протягивает Тимо кружку). Господин Бок, прошу вас…

Тимо. Спасибо, я не пью.

Швальбе. (слегка подвыпивший). Вот как, ну да, не потому ли… (пьет сам) Господин Бок, а как там все-таки было? В Шлиссельбурге? Это же безумно интересно…

Тимо. Самое интересное, что я сделал там одно научное медицинское открытие (вокруг Тимо собираются гости). знаете, память человека и его зубы неожиданно между собой связаны. Да-да. Кто неким образом остался без зубов, у того не осталось и памяти. (Эльсе). Ну, дорогой охранник, скоро начнем собираться домой?

Эльси . Как пожелаешь.

Мальм. Ой-ой-ой… Ваша госпожа сестра…

Тимо. Да. Она моя милая охранник. Вы же знаете, что я на привязи. Господин Мантейфель запретил мне приезжать сюда. А госпожа Эльси отвоевала меня. С условием, что мы вернемся вместе.

Эльси . Ой, Тимо, зачем…

Тимо. А почему бы и нет?! Если я писал. всякое тайное государственное действо — это насилие?!

Свет направлен в сторону кладовой справа на переднем плане. Ээва и Якоб встречаются здесь в ходе сервировки стола.

Ээва. Значит все, что ты в Пярну услышал, это то, что капитан Снидер этой осенью не прибудет?

Якоб. Да. Его осенью не будет на Балтике вообще.

Ээва. Тогда весной?

Якоб. Он просил передать, что весной неприменно.

Ээва. (подходит к Якобу). А ты сможешь помочь нам весной? Тебе, наверное, уже надоело ездить в Пярну туда-сюда?

Якоб. Ну знаешь… Помогу. Столько, сколько смогу.

Ээва. Спасибо! (уходит)

В кладовую заглядывает подвыпившая Маали.

Маали. Смотри, зятек… Что ты тут шатаешься? Не сообразишь быть возле своей молодухи? (берет с полки стакан). Знаешь, налей мне капелек смородинного вина (Якоб наливает). Нет, я не пьяница. Мой старик — вильяндиский бончарь Вахтер, если ты слышал, он был пьяницей. Ради бога — … а я… — у меня одна дочь — только на свадьбе… И иногда, когда внутри что-нибудь болит и в доме холодно… Но жену ты получишь, сынок, замечательную! Ты и сам поймешь!

Якоб. (немного устало). Маали, ты же многое видела в жизни. И я удивляюсь, что ты не знаешь. я живу с Анной уже полтора года и знаю ее прелести от низа до верха.

Маали. (выпивает стакан до конца). И все равно ты не знаешь… Так что будь и сам чего-нибудь достоин… (уходит).

Свет направляется на Тимо.

Госпожа Мальм. Господин фон Бок, позвольте мне проявить любопытство. в одно время в Тарту и Риге поговаривали, что в начале двадцатых годов видели вас в Германии — в Берлине и в других местах.

Тимо. Да, я слышал об этом. Это произошло потому, что меня путают с моим братом Георгом.

Госпожа Мальм (немного разочаровано). Ах вот как… А мы уже подумали, как это романтично…

Госпожа Мальм. Ах так… Так что вы все эти годы были в России?

Тимо. Да, возможно. Я не знаю, где. Во всяком случае небо там было настолько низким, что чрезвычайно трудно было подняться…

Затемнение

Спальня супругов фон Бок

Тимо опять мучают кошмары

Ээва. Тимо…

Тимо. Достаточно…

Ээва. Милый, проснись, милый…

Тимо. Достаточно рабов!..

Ээва. Это я, я… Я, Кити, я с тобой…

Тимо. Достаточно… достаточно…

Появляется Юрик. Испуганно глядит на отца

Ээва. Юрик! Дядю Якоба! Скорее зови!

Юрик исчезает

Тимо… Да что же это, Тимо… Тимо…

А он уже очнулся от сна, с удивлением озирается. Вдруг очень внимательно смотрит на жену

Тимо, что с тобой, Тимо? Это я, Кити… твоя Кити…

Тимо. Кити…

Ээва (обнимает его). Милый, милый… Господи, и не верится, что ещё немного времени, и весь этот кошмар закончится… Что это у тебя?

Тимо. Рябина.

Ээва. Та, что мы сорвали в лесу? Ты так с нею и уснул? (Смеётся, пробует ягоду) Ой, горькая какая, Тимо…

Тимо. Да…

Ээва. Едем, одевайся. Всё готово. лошади, бричка, вещи… Пора. Хорошо бы уехать, пока не рассвело.

Возникает Якоб. Следом — Юрик, который опять застывает на пороге

Якоб. Ну где вы, сколько надо ждать?! Чего тут ещё стряслось?

Ээва. Ничего, Якоб, всё хорошо. Извини. Слава богу. Просто мне показалось… Ничего, чего-то вдруг испугалась и послала Юрика за тобой. Извини.

Якоб. Пора трогаться. У меня всё готово.

Ээва. Да, сейчас…сейчас (смотрит на мужа)

Тимо сидит понуро, низко опустив голову, и молчит

Якоб. Так вы идёте?

Ээва. Да, Якоб, идём… конечно… Ты иди, мы сейчас… скоро…

Озираясь, оглядываясь, Меттик уходит

Тимо. Якоб!

Меттик возвращается

Якоб, Кити… Друзья, не торопитесь… (Встаёт, руки у горла, слова трудно дышать… наверное, и трудно…) Друзья… дело в том… мне смертельно стыдно… что я раньше… когда это было нужно, не сумел выяснить для себя…