Императорская жемчужина - [26]

— Если не поостережешься, в один прекрасный день можешь попасть в беду, — предостерег ее судья Ди.

— Я? Да я никого не боюсь! И властей тоже. Когда я уезжала из дворца, его высочество дал мне бумагу с печатью величиной с твою голову. Там сказано, что я принадлежу к императорской свите и что меня может судить только Императорский суд. Ну вот, ты спрашивал про Дуна и Ся. Теперь ты знаешь. Что еще я могу сделать для вас, господин судья?

Видя изумление судьи Ди, она усмехнулась:

— Неужели вы рассчитывали одурачить женщину, которая, к вашему сведению, долгие годы терлась среди благородных господ? Я узнаю высокое должностное лицо, как только увижу его! А иначе я не стала бы болтать тут с вами, правда ведь? Запомните мои слова, судья: Дун был дурным человеком, а Ся еще хуже.

— Ты можешь употребить прошедшее время и для Ся. Сегодня утром его убили, вероятнее всего, это сделал тот же мерзавец, что пользовался его услугами. Ты знаешь, кто это?

— Нет, ваша честь, не знаю. Я спрашивала Розу, но девчонка не имеет ни малейшего понятия. Вспомните, ее привязали к этой лежанке ничком, и он не произнес ни единого слова. Только хохотал. Если бы я узнала, кто это, вы могли бы послать своих стражников собрать то, что я бы от него оставила. Ненавижу таких типов.

— Ты сообщила мне очень важные сведения. Кстати, Шен Па просил меня замолвить за него словечко перед тобой.

Ее широкое лицо внезапно словно засветилось.

— Правда просил? — застенчиво проговорила она. Потом нахмурилась и строго произнесла: — Он собирается послать ко мне свата и сделать предложение по всей форме?

— Ну, не совсем так. Он только просил...

— Замолвить слово за него, да? Упрямый болван! Кого только он не посылал сюда в последнее время замолвить за него словечко! Так вот, я не скажу ни да ни нет, ему придется поломать голову. Он достойный, честный человек — Шен Па, я это признаю. Но у меня свои принципы.

— Беда в том, что у него, судя по всему, тоже свои принципы, — проговорил судья Ди. — Я только могу сказать тебе, что у него есть постоянный доход и что я считаю его надежным человеком, с которым можно иметь дело, хоть у него и есть свои странности.

Полагая, что он достаточно сделал, чтобы считать выполненным данное советником Хуном обещание, судья поставил чашку и сказал:

— Большое спасибо. А теперь мне пора.

Она проводила его до дверей. Проходя по залу, она бросила на ходу плотному мужчине, сидевшему на скамье у боковой стены:

— Сейчас, если вы не против, мы повторим еще разок прием удушения, господин Го.

Человек побледнел, что стало заметно, даже несмотря на его загар, но послушно встал.

На улице было жарко, как в печи. Судья Ди быстро вскочил на лошадь, кивнул стоявшей в дверях девице Лян и уехал.

Глава 12

Судья не спеша двинулся в западном направлении. Сведения, сообщенные девицей Лян, внесли совершенно новый элемент в расследуемые дела об убийствах. Поэтому он решил, прежде чем возвращаться в суд, нанести еще один визит.

Подъехав к храму Конфуция, он остановился перед стоявшим по другую сторону улицы двухэтажным, аккуратно оштукатуренным домом. Окна на первом этаже были забраны железными решетками, а на окнах второго этажа вдоль всего подоконника торчали длинные острые шипы — предосторожность, которая должна была помешать ворам забраться в дом. Скромная небольшая вывеска над дверью гласила: «Сокровищница древностей». Судья спешился и привязал поводья к каменному столбу, навес над которым давал тень для лошади.

Навстречу ему из лавки вышел молодой помощник торговца с широкой улыбкой на лице.

— Господин Янь только что вернулся, ваша честь. Он ездил верхом в одну деревню, они там выкопали старинный камень с надписью. А сейчас он у себя в кабинете, наверху.

Молодой человек провел судью Ди вдоль шкафов, набитых разными предметами антиквариата, к лестнице в задней части дома.

В просторной комнате на втором этаже воздух охлаждался посредством двух стоявших на полу медных чанов, наполненных кусками льда. Рассеянный свет проникал в помещение сквозь высокие окна, закрытые бумажными экранами. В простенках между окнами висели выцветшие рисунки на свитках, а у боковой стены стоял стеллаж с книгами, причем уголки многих из них истрепались от частого употребления.

Торговец редкостями, огромный мужчина, сидел за полированным столом из эбенового дерева. Откинувшись в кресле, он внимательнейшим образом разглядывал изящную вазу красного фарфора, которую держал обеими руками. Когда его помощник доложил о приходе судьи, Янь осторожно поставил вазу на стол и только потом быстро поднялся. Он низко поклонился, подвинул к столу второе кресло и проговорил рокочущим голосом:

— Ваша честь, несомненно, хочет взглянуть на этот прекрасный рисунок, о котором я говорил вчера вечером. Надеюсь, что он будет сочтен достойным лицезрения! Но сначала разрешите предложить вам чашку чая.

Судья Ди уселся в кресло и взял шелковый веер, который ему протянул помощник торговца.

— С благодарностью выпью чашку чая, господин Янь, — сказал он, обмахиваясь, — но рисунку придется подождать другого раза. Я заехал, чтобы получить от вас кое-какие сведения. Конфиденциально.