Именем королевы - [79]

– Какая ты необыкновенная!

– Должно быть, это из-за особой воды в ванной. Или масла роз.

– О, любовь моя, – обронил он. – Это все из-за тебя. Только из-за тебя.

Он удивился, что голос его дрожит. Правда была в том, что она подвигла его к чему-то, что стоит над простым зовом природы и вожделением. Глядя на Пиппу, озаренную свечами, он почувствовал прилив нежности, от которого затрепетала его душа.

Дрожащими руками он снял свою рубашку и остановился, не спуская с девушки глаз. Она поймала его взгляд, и в комнате повисла тишина, наполненная огнем желания.

– И что теперь? – прошептала она спустя некоторое время, переведя глаза на шрамы, покрывавшие его грудь. – Что тебя смущает?

– Не могу себе представить, что делать с такой женщиной, как ты. Ты преодолела свой страх в эту ночь, но, кажется, я начал бояться.

– Ты?

– Да-а.

Он прижал свои шершавые ладони к ее нежным, подобным атласу, щекам.

– Сегодня я хочу превзойти самого себя.

У нее перехватило дыхание. Его удивила слезинка, которая обожгла его руку.

– Разве ты не видишь? – прошептала она. – Все превосходно. Я поняла это, когда ты сказал, что никогда не был с женщиной, которая тебя любит.

Он застонал, обнимая ее, погружаясь в тепло шелкового, ничем не прикрытого тела, утопая лицом в ее волосах.

– Любимая, ты все сделала таким простым.

Он ласково подтолкнул ее к кровати, и она прилегла на постель, разглядывая его, пока он снимал сапоги и брюки.

Как все просто. Пиппа, у которой никогда не было своего места на земле, нашла свое место в его сердце. А он, которого никогда еще не любили, глядел в ее глаза и видел, что она обожает его.

Он прилег рядом с нею и, прикоснувшись к ее золотым волосам, нашел ответ на этот вопрос. Ответ огненной вспышкой пронесся в его голове.

Он, О'Донахью, знал правду о ее прошлом, знал ответы на вопросы, которые она выстрадала. И все же не отважился дать Пиппе желанное, из страха потерять ее раньше, чем тому суждено было случиться.

Она обняла его за шею своими маленькими ручками, и все его мысли растаяли, осталось только желание радовать ее. Она пошла ему навстречу. Стройная, мягкая и теплая, она блаженствовала от его прикосновений, как нежный росток, который по весне тянется к солнечным лучам, ласкающим его.

Айдан приподнялся на локте и поцеловал ее. Рука его устремилась вниз, поглаживая ее груди и живот, углубилась в нежнейшее пространство между бедрами. Под его мягким нажимом ноги ее медленно и робко раздвинулись, и он возликовал.

Что-то в ней заставляло его быть осторожным. Наверное, давно пора было бы опрокинуть ее на спину и дать волю своей страсти, но он все открывал ее мир поцелуями, руками и ласковыми словами, которые нашептывал по-гаэльски. Он рисовал языком слова любви на ее коже, пока она не вздрагивала от удовольствия и не кричала от восторга.

– О, любовь моя, – начал он. – Я так хочу обладать тобою. Но не хочу сделать тебе больно.

– Боль причиняет ожидание, а не обладание, – ответила она.

Он придавил ее всей тяжестью своего тела.

– Как по-детски наивно звучат твои слова, – прошептал он язвительно ей на ухо. А по-гаэльски добавил: – Но я бесстыдно овладею тобой.

– Ты такой хороший учитель, – сказала она и добавила по-гаэльски: – А я такая послушная ученица.

На мгновение он оцепенел, но потом рассмеялся ей прямо в ухо.

– Обманщица, как давно ты говоришь по-гаэльски?

Она наклонила голову и лизнула один из его шрамов на груди. Ее поцелуи осыпали его, и он получал удовольствие от этого.

– Не скажу.

– Тогда я тоже не скажу, что… – Он опять перешел на ирландский, используя обороты, которые она не должна была знать, он попытался описать подробную картину того, что он собирается с нею делать.

– Я не все поняла из сказанного тобой, – заметила она, поглаживая его бедра. – Но мне хотелось бы это понять. Надеюсь, ты поторопишься.

– Не-а. Не стану. У нас с тобой целая ночь.

– Но…

– Молчи, доверься мне.

– Я только хотела сказать…

Он зажал ее губы рукой.

– Ты говорила на протяжении всего нашего первого поцелуя и могла все испортить. Разве не лучше было помолчать?

Она отвела его руку от своего рта.

– Не верю, что ты помнишь наш первый поцелуй.

– Как я могу не помнить? Он изменил мою жизнь. Глухо вскрикнув, она обхватила его шею:

– И мою тоже. Ой, Айдан, как же я люблю тебя!

Он не удивился, что наконец-то услышал ее признание в любви. Он давно уже знал, что она любит его, но понимал, почему не говорила ему эти слова. Пиппа боялась быть оставленной. Сам факт, что она призналась в этом именно сегодня, мог означать только одно. Его жена поверила, что он никогда не оставит ее. И он никогда не сделает этого. По своей воле уж точно.

Но его воля не всегда определяла его судьбу.

Отогнав черные мысли, Айдан дал себе волю целовать и ласкать ее, тщательно готовя к моменту предстоящей близости. Она прогибалась под ним и поднимала бессознательно бедра ему навстречу в охватившем ее возбуждении.

Почти обезумев от страсти, он понимал, что не сможет долго сдерживать себя. Он осторожно дотронулся до нее. Ощутил тепло ее гладкой как атлас кожи, ее готовность раскрыться перед ним подобно цветку и страстное горение, подсказавшее ему, что она готова принять его любовь.