Именем Федерации! - [65]

Фарро дурак — по крайней мере, таковым полагал его Торренц, — и министр вполне оправдывал возлагаемые на него надежды. Запросив оплату услуг Оливо, он выдал себя с головой. Будь у Фарро хоть капля мозгов, ему бы могло прийти в голову, что у Торренца большие связи, никак не меньше, чем у самого министра. Но вот чего Торренц никак не мог взять в толк, с чего вдруг Гемма понесло невесть куда, на окраину Федерации…

Впрочем, здесь все ясно: Гемм — не недотепа министр, соображаловка у него варит. Он, разумеется, не может знать, насколько далеко простираются связи Торренца, но вне Федерации Торренц — никто, особенно на Сегнеции, где дурацкая честь аборигенами ценится больше денег. Хотя убрать Фарро и его спасителей вовсе не проблема — отчаянных проходимцев везде хватает, даже на Сегнеции, — но сначала нужно было допытаться, куда люди Гемма дели груз. Торренц не без основания полагал, что именно Гемм приложил к этому руку.

Получить предписание на патрулирование границы с Сегнецией оказалось вовсе не сложно. Торренц подключил свои связи, пообещав щедрое вознаграждение, и через полчаса крейсер выдвинулся к системе Сегнеции. С Оливо тоже не возникло проблем — представитель оказался отчаянным трусом. Ему даже платить не пришлось за выдачу Фарро. Оливо готов был сделать что угодно, только бы его оставили в покое. Тем лучше — лишние расходы Торренцу были не нужны. Оставалась одна проблема — добиться разрешения на посадку. С этим сложнее. Сегнеция не жалует федеративный флот и на пушечный выстрел не подпустит крейсер ни к планете, ни к орбитальной базе. Что ж, придется пойти на хитрость. Пережечь цепи контроллера системы жизнеобеспечения вовсе не проблема, починить — требуется время. А на резервных запасах кислорода и поглотителях углекислоты крейсер долго не продержится.

Посадку разрешили. Даже быстрее, чем Торренц рассчитывал. Уточнив причину запроса и получив подтверждение неисправности от бортовой интеллект-системы, диспетчер дал разрешение, сообщил посадочные данные и отключился.

Едва ли не впервые Торренц ощутил неуверенность — слишком уж гладко все прошло. Пришло на ум, что здесь не все чисто. Ощупав пространство в пассивном режиме, командир убедился, что явной слежки за крейсером нет. Хотя кто может знать наверняка — с работой спецслужб Торренц был знаком крайне посредственно. Почему именно спецслужб? Торренц и сам не знал, просто пришло в голову. Экстренную посадку чужого крейсера обязательно должен кто-то держать на контроле, и его пребывание на планете тоже. Впрочем, крейсер пока ничего не нарушил, и бояться было нечего. К тому же дальнейшее промедление могло вызвать подозрение у диспетчера, чем тот не преминет поделиться с кем полагается.

Решив так, Торренц не стал тянуть и бросил крейсер к планете.

Посадка прошла штатно, без эксцессов и назойливого метания под самым носом катеров спецсопровождения. Да и на перроне, заставленном судами, также не ощущалось мельтешения безопасников. Правда, крейсер посадили вдали от других судов, в спецзоне, но это и понятно — боевая машина Федерации. Но Торренцу казалось, что из примыкающего к космодрому леса и со зданий космопорта на судно уставились десятки орудий, невидимых глазу. Возможно, так оно и было, но все же сильно смахивало на паранойю.

Торренц, взяв себя в руки, отмахнулся от глупых домыслов, вышел на связь с диспетчером и запросил на борт ремонтную бригаду. Диспетчер заверил, что бригада прибудет в ближайшее время и просил подождать. Все шло пока по намеченному плану. Оставалось устранить неполадки, забрать Фарро и команду Гемма — только бы Оливо не сглупил! — и убраться отсюда подобру-поздорову.

Время ожидания тянулось невероятно медленно. Гемм, не вылезая из командирского кресла, наблюдал на обзорном экране окрестности перрона и нервно барабанил пальцами по подлокотникам. Вскоре он заметил низко летящий со стороны технических ангаров желтый катер, промаркированный двумя красными линиями.

— Наконец-то! — ворчливо произнес Торренц и выбрался из кресла. — Пошли, Лоуф, пощупаешь их опытным взглядом.

— Как скажете, командир, — отозвался сержант и, чеканя шаг, первым вышел из рубки.

Когда они приблизились к люку, ремонтная бригада уже успела выгрузить из катера оборудование и ждала у трапа, не решаясь подняться на борт. Завидев появившихся в люке людей, один из кхатто выступил вперед.

— Добрый день. У вас, насколько я понял, полетел контроллер системы жизнеобеспечения?

— По крайней мере, так считает интеллект, — сухо сказал Торренц, пристально разглядывая пятерых лопоухих ремонтников. Будь на их месте люди, Торренц, вероятно, и выделил бы кого из них, сочтя слишком самоуверенным или напряженным, но как определить эмоции чужих существ по уродливым нечеловеческим физиономиям? Да и уши сильно отвлекают. Торренц наклонился к Лоуфу и едва слышно спросил: — Ты ничего не чувствуешь?

— В каком смысле? — спросил сержант.

— Не тупи! — разозлился Торренц. — Я спрашиваю, кто из них, на твой взгляд, может быть агентом спецслужб.

— С такими-то рожами? — хохотнул Лоуф, но под ледяным взглядом командира стер улыбку с лица и еще раз оглядел ремонтников одного за другим. — Хоть убей, не знаю! Они все на одну рожу.