Игры с судьбой. Книга первая - [29]

— Себе, — отозвался рэанин, усмехаясь. — Всегда и везде — блюду лишь свои интересы.

— Обломают тебя на Эрмэ. Или убьют. Впрочем, на Эрмэ смерть порой лучше жизни. Ну, ладно, пошел я.

Да-Деган пожал плечами, глядя вослед. Мягкая улыбка играла на губах.

«Донесешь, — подумал он спокойно. — Давай, иди, доноси. Поиграем».

Не прошло и десятка минут, явился Иялла. В глазах — равнодушие, но не просто же так явился сыч! Чует, чует наживу, а волка, как известно ноги кормят.

Да-Деган, усмехнувшись, поприветствовал его кивком, но с кровати не встал. Не счел необходимым.

— Что нужно? — поинтересовался у капитана холодно. — Катаки явился? Собирать вещички, идти в трюм?

Иялла дернул кадыком. В глазах промелькнула тень недовольства.

— Зачем ты на Эрмэ собрался? — спросил глухо.

— Об этом надо было спрашивать раньше, — усмехнувшись, заметил Да-Деган. — Когда я просил.

— За борт не желаешь?

Да-Деган рассмеялся. Искренне. До слез.

— Что смешного? — зло бросил Иялла.

— Не повесит Император, так Анамгимар голову отвернет, узнав о самоуправстве. Беги, докладывай. Только ведь не доложишь. Боишься. Узнает Анамгимар, что без его ведома на Эрмэ посторонних возите — башку отвернет.

— Наглец ты, рэанин!

— Таким мама родила, — отозвался Дагги беззлобно. — Хочешь голову из петли вытащить? Помогу, если будешь, как маму родную в детстве, слушать.

— Обещать ты горазд.

— Вольному — воля, — заметил Да-Деган, глядя на потолок. — Только ведь ни Хозяин, ни Анамгимар вас не помилуют. А я выкрутится помогу. Уговори Катаки представить меня Императору.

— Что? Да ты с ума сошел, рэанин!

— Нет? Ну, нет, так нет….

— Зачем тебе это нужно?

Да-Деган улыбнулся снова. Губы сами сложились в мягкую улыбку, засияли глаза. Казалось, души коснулось вдохновение. Закинув за голову руку, он смотрел на потолок и молчал. Выдерживал паузу, распаляя ожиданием воображение капитана.

— Иялла, — проговорил он негромко и мечтательно. — Слышал ли ты, что однажды нашел некий Аторис Ордо?

— Флот Аюми, — отозвался Иялла, понизив голос.

Молчание повисло в воздухе. Взгляды встретились. Алчность горела заревом в глазах капитана, в глазах Да-Дегана плескался масляным сиянием азарт.

— А ты знаешь цену тем кораблям, рэанин? — проговорил капитан, облизывая пересохшие от волнения губы.

— А кто может достойно заплатить? — усмехнулся Дагги, забрасывая наживку.

— Кто? Лишь Хозяин!

— Или Стратеги. Но Стратеги переживают не лучшие времена. Так что остается Император….

— Ордо не продал этих координат, — заметил Иялла с усмешкой, — Анамгимар бесился. Корхида рвал и метал! Они так и не сумели вытянуть из Аториса этой тайны.

— Они не знают Аториса, — ответил Да-Деган, прищелкивая пальцами, унизанными драгоценными перстнями. — Но я его знаю. Воспитывал его девчонку и сына, покуда тот был жив. Я-то знаю, за какие ниточки потянуть, что б Аторис открыл свои тайны.

— А не проще Лии скрутить головенку?

— Фи! — презрительно молвил рэанин. — Что б так говорить, нужно не знать Ордо!

Да-Деган замолчал. Разглядывая капитана из-под опущенных век, отмечал тень задумчивости на лице. Словно тот, размышляя, не знал, что выбрать. И что является большим из зол. Что ж, ему удалось посеять сомнение. Но не стоит сейчас давить. Большую рыбу ловят умением, а не силой.

12

Голова раскалывалась. Набатом стучало в висках. Сознание возвращалось медленно. Плыли перед глазами светящиеся шары молочно — белых светильников. Мучила дурнота и тяжесть во всем теле.

Чьи-то теплые руки мягко гладили виски, перебирая пряди волос, унимали боль, успокаивали. Лишь через десяток минут он сумел сфокусировать взгляд, что б разглядеть лицо той, на чьих коленях лежала его голова.

Девчонка, лет двенадцати. Налившаяся грудь и наивные глаза! И копна рыжих локонов, падающих на плечи. Смуглая кожа. То ль ирдалийка, то ли дочь равнин гордого Гвенара.

Да-Деган прикрыл глаза, позволив потратить несколько минут на осознание ситуации. Что ж, уловки, наживки, все эти штучки не помогли. И он в трюме, среди рабов.

Видимо, хозяева корабля воспользовались ситуацией, перетащив его сюда, беспомощного после прыжка. Впрочем, поскольку корабль все равно идет к Эрмэ, то этот факт дела не меняет.

— Я в трюме? — спросил он тихо.

— Да, — ответила девочка.

— Давно?

— Час — полтора.

Довольно значительно. Он прикусил губу, вновь открыл глаза.

Нет, не почудилось…. Не померещилось. Трюм, разгороженный на клетки. В каждой — по несколько зверенышей лигийских кровей. Девочки, мальчики. Вперемешку. Всевозможные оттенки волос и кожи. Невероятный калейдоскоп!!! Вчера — вольные птицы, сегодня — рабы. И эта ночь, этот день, эти сутки — последние перед тем, как Эрмэ жадно напьется их свежей, живой, алой крови.

Затрясло. Болью отдалась в сердце чужая боль. Как бы покойно было — не ведать. Не помнить. Не знать. Забыть.

Он, опираясь на доски пола, присел, осмотрелся по сторонам. На него смотрели не без интереса, и все же — как-то вскользь. Рядом с ним, в том же помещении — семеро. Четверо мальчишек, три девушки. Щенячья юность тел и лиц, в глазах — тревога! И сколько им лет? Да только есть ли в этом смысл — отгадывать возраст того, кого ведут на казнь? Все равно времени, что им отмеряно судьбой — так мало! И счет на часы…..