Игры магов - [172]

– Любезный хозяин. – изящно начал неизвестный, и трактирщик, привыкший к приветствиям вроде: – Эй, Груналь! Тащи нам пива. – был покорён.

Правда, дальнейшее его несколько обескуражило.

– Я разыскиваю некоего мастера Авиценну. Не мог бы ты подсказать, где мне его найти?

В трактире сразу же повисла тишина, с каждым мгновением становящаяся всё более гнетущей. Послышался звук отодвигающихся стульев, какой бывает, когда выходят из-за стола. Атмосфера накалялась, готовясь перерасти в грозу, но юноша даже не обернулся и продолжил.

– Мне крайне необходимо его найти. Один добрый прохожий посоветовал спросить о нём здесь. Я готов заплатить за выпивку для всех, если мне правильно укажут дорогу.

– Тебе нужен этот негодяй, что напускает хвори, чтобы потом нас от них лечить? – зашипел пьяный голос за спиной у юноши. – Будь он проклят, поганый колдун.

Молодой человек медленно развернулся к разбрасывавшемуся проклятиями верзиле. При этом его окатило стойким ароматом перегара так, что он был вынужден отшатнуться.

– Сядь, Дарон, или я потребую сейчас же оплатить твой долг, что ты мне задолжал за неделю. – прозвучал угрожающий голос трактирщика. – Молодой господин спросил вежливо. Будет неучтиво грубить ему.

– К дьяволу вежливость, когда речь идёт о колдуне.

Напоминание о долге не остановило буяна. Он обернулся за поддержкой собутыльников, но те, памятуя о бесплатной выпивке, остались равнодушны к его негодованию, наоборот, пробухтев что-то невнятное, намекнули, что неплохо бы послушаться совета Груналя. Оставшись в одиночестве, он стушевался и застыл в нерешительности.

– К тому же, Дарон, мы не знаем, – трактирщик дал возможность верзиле отступить, не потеряв достоинства, – с какой целью господин разыскивает Авиценну. Может, с благими намерениями. Ведь с благими? – он незаметно подмигнул юноше.

– Это также верно, как то, что сегодня все выпьют за моё здоровье. – подтвердил путник, выкладывая на стойку серебряный кругляш. – И где же живёт этот… – он запнулся, – колдун?

Негромкий звук коснувшейся о стойку монеты оживил притихший зал. Все принялись опустошать кружки, освобождая тару под халявное угощение. Трактирщик, воспользовавшись этим, привлёк внимание гостя и что-то прошептал ему на ухо.

– И мой тебе совет, – добавил Груналь чуть громче, – поменьше о нём расспрашивай. Я-то сам не очень-то в это верю, но многие считают, что он наводит порчу. Глупость, конечно, он ведь жену мою пользовал, когда она после родов чуть не истекла кровью, а потом и сынка моего лечил. Стервец сломал ногу, спрыгнув с крыши, да так неудачно. Мы уж думали – всё, калека. Ан нет, бегает, что твой заяц. Но ты всё-таки поостерегись. Так, по очереди. – прикрикнул он, начинавшим толпиться у прилавка пьяницам. – Всем налью – господин щедр.

С шумом распахнулась дверь, словно кто-то хорошенько пнул её снаружи. На пороге возникла фигура широкоплечей женщины, в кожаной, толстой, видавшей виды куртке, таких же штанах и великолепных, но запылённых сапогах. Она положила ладони на обухи, торчавших из-за пояса, топоров, бегло осмотрелась, и обнаружив кого искала, направилась к стойке.

– Полюби меня медведь. – рявкнула женщина, обращаясь к кому-то за спиной. – Я же сказала, что мы его нагоним.

– Можно подумать с тобой кто-то спорил. – пробурчал вошедший следом за ней мужчина, с лысой головой и длинным, заканчивающимся острым навершием, посохом, который подозрительно светился. – А твоему медведю я оторву всё ему ненужное, заодно с нужным.

Его спутница, не обращая внимания на ошарашенных посетителей, сделала подзывающий жест трактирщику и потребовала:

– Эй, хозяин, а налей-ка пива, смочить горло уставшей с дороги женщине. И приятелю моему тоже плесни.

Любители дармовщины сочли за благо расползтись по углам, решив, что эти двое явились по душу, потчевавшего их, юнца. По большому счёту они не ошиблись. Женщина, приняв от хозяина заведения заранее налитую кому-то кружку с пенным, подмигнула молодому человеку и отхлебнула.

– Ну, здравствуй, маг.

– Цера? Ты как здесь?

Женщина, не удостоив его ответом, повернулась к лысому, и причмокнув, заявила.

– Это конечно, не то что я варю, но пить можно.

Мужчина протянул руку юноше и широко улыбнулся. Их ладони со звуком встретились, после чего они обнялись, хлопая друг друга по спинам.

– Друг Гамала, может, ты мне объяснишь, что вы тут вдвоём делаете?

– Вот тут ты ошибаешься. – вместо него ответила варварка, ставя на стойку кружку и раскрывая объятия. – Дай, что ли, и мне тебя обнять.

– Ошибаюсь? – обнявшись с ней, недоумевал юноша. – Поясни.

– Да не двое нас. – словно сговорившись с Церой отвечать по очереди, сказал Гамала. – Чуть больше.

Молодой человек переводил непонимающий взгляд с мужчины на женщину. Варварка ухмыляясь, положила свою мозолистую руку ему на шею и притянула к себе, прошептав на ухо:

– Она ждёт тебя снаружи.

Юноша ещё раз оглядел друзей и бросился к выходу. По пути, запутавшись в плаще, чуть не упал, поддержанный одним не совсем ещё пьяным посетителем. Рванул дверь на себя.

Солнце садилось. После удушливой вони трактира, стремительно остывавший вечерний воздух, окатил волной свежести. На поперечине коновязи, неуклюже балансируя, игрался котёнок, пытаясь схватить кончик уздечки, которым его дразнила золотоволосая девушка. Белогривый, породистый скакун, упряжью которого забавлялись эти двое, взирал на игрища со снисходительным достоинством, словно не очень строгий наставник, приглядывающий за несмышлёными детишками. Чёрный, с белыми пятнами комочек шерсти, периодически соскальзывая с бруса, всё же каждый раз успевал в последний момент уцепиться когтями за дерево и с завидным упорством вновь и вновь хватал уздечку, приводя в восторг молодую особу.