Игры людей - [18]

Эти не уговаривали Ли немедля вернуться в Элению и нахлобучить на себя проклятую корону. Почетом окружили и уважением, с вопросами не лезли, кланялись, однако держались с достоинством. Наверное, не такие знатные, чтоб принца на что-то уговаривать. Было их девять, включая двух женщин, не таких красивых, как принцесса Маэйр, однако никак уж не дурнушек. Будь Март целее, может, даже и позаигрывал бы.

Два дня Ли драл нос, а потом, когда уверился, что его не свяжут, чтоб на трон сажать, оттаял немного. Мартову куртку ему стирать не дали, женщины справились. На ночь ставили палатки, и в одной помещались Ли и Март. Ли, заботливый и внимательный друг, прежний Ли, нянчился с Мартом, будто у него не мышцы разрезаны были, а кишки, кормил бы с ложечки, если б Март позволил.

Ли как-то у костра потребовал рассказа об Элении… Март загрустил, потому что там и правда все было плохо, не врал Фарам. Увы, не врал. На всякий случай Март старался сохранить никакое выражение лица, но у него получалось хуже, чем у Ли. Тот и глазом не моргнул, слушая рассказ о том, как принцесса Маэйр уничтожила целый клан сторонников принца Линнара. Только буркнул: «Не знал, что у меня появились сторонники».

А ведь, подумал Март, эти эльфы не ради удовольствия путешествуют по разным странам. Они ищут возможного пристанища для своих семей. Они не хотят участвовать в распрях высшей знати. И правильно делают.

Границу Найкона они пересекли вместе, но в первом же городе Ли потребовал оставить их. Эльфы перекланялись ему и поехали дальше. Они не видели в нем спасителя государства. Плевать им было и на принца Линнара, и на принцессу Маэйр, им просто хотелось жить в мире, и без разницы, на ком там будет корона и будет ли это Дарсиар. К другу Март не приставал, потому что друг и так выглядел весьма задумчивым. Уж куда больше, чем после встречи с Фарамом.

Денег едва хватило, чтобы обзавестись необходимым – кружками-ложками, одеялами да новой курткой для Марта – и остановиться в убогом постоялом дворе. Правда, работу Ли нашел почти мгновенно. Нитки из швов на боку Марта вытащили еще эльфы, и держался он уже почти прямо, хотя и не был уверен, что сумеет резво махать мечом. И не пришлось, слава богам. Страна была спокойна, разбойников ловили те, кому положено. Оно понятно, эту братию никогда не переловить, однако больших шаек не было. Люди старались для путешествий собираться группами и нанимали несколько охранников, вот Ли и пристроился к купеческому каравану.

Март с трудом узнавал места, где, по большому счету, началась Игра богов. Не то чтоб они так уж изменились, просто долина, запруженная войсками, совсем не похожа на долину, в которой золотятся огромные стога сена, меж убранных полей вьется укатанная дорога, а по ней движется не армия, а полтора десятка повозок в сопровождении всадников. Такая картинка нравилась ему больше. Ли строжайше велел ему не выпендриваться, ехать мирно, ни в коем случае не отправляться в дозор – он и за двоих справится. Март и не выпендривался. Тут даже по сторонам особенно смотреть не надо. Вот дальше пойдут леса, придется быть настороже. Леса в Найконе густые.

Сторшу Март тоже не узнал, потому что вокруг нее восстановили стены. А на поле стоял высоченный обелиск с надписью «Всем павшим». Они постояли возле, вспоминая. Саму битву не вспомнить, что там – дрались и дрались, и голова в этом уже не участвовала.

Ли получил расчет, и они все же направились в трактир. Тот самый, в котором закончилась Игра богов. Только никто об этом не знал.

Было людно. У стойки толпились солдаты, почти все места были заняты, но Март усмотрел, как с лавки встает купец, такой толстый, что как раз для них двоих… если Март сядет с краешку – у него плечи куда шире. Ли умудрился раздобыть бутыль с вином и две кружки. Перехватив встревоженный взгляд Марта, он покачал головой – не напьюсь, мол, а даже если напьюсь, то разово, не буду больше пьянствовать до безобразия, ты меня знаешь, я слово держу… И все это в одном жесте. На сердце стало тепло. Ли вернулся.

– Ну, – разлив вино, негромко сказал Ли, – за павших при Сторше. Помнишь Вилера?

Март Вилера не помнил. Да какая разница… Они помянули и Вилера, и Шенна, которого не помнил Ли, и просто всех. Солдат, сидевший рядом, ткнул Марта локтем в бок – слава богам, в целый – и презрительно скривился:

– Ветераны? Что-то развелось участников битвы при Сторше, уже на целую армию хватит.

– Тебя-то там не было, – согласился Ли, – потому не знаешь, что на целую армию хватит и убитых, и живых.

– Воевать надо было получше, – сплюнул солдат, – авось и победили бы. Придумали страшилку и повторяете. А я вот что скажу: были б солдаты хорошие, не проиграли бы.

– Да, ты точно ни одной битвы не проиграл, – согласился Ли преувеличенно серьезно. – Наверное, всех семерых воробьев победил.

Солдат, уже набравшийся выше бровей, взревел и вскочил на ноги, едва не опрокинув скамью. С ним одним справились бы мгновенно, но солдаты, известно, за своих вступаются всегда, правы они или нет. И добро б просто подраться, так ведь дурак этот выхватил короткий меч и решил было Ли по голове рубануть. То есть он и рубанул, но пострадала только лавка и солдатская честь, потому что вояка вслед за мечом нырнул башкой вниз. Март встал рядом с Ли. Напротив десятка недружелюбных солдат.